16 наслаждений
Шрифт:
Глава 6
Что собой представляет мужчина?
Когда я вернулась в монастырь после очередной дневной вылазки, притащив небольшой железный пресс для зажима, на этот раз из местной переплетной мастерской, я немедленно поняла: произошло что-то ужасное. По-моему, это был единственный раз, когда тишина мне показалась сводящей с ума. Я не смогла ничего вытянуть из сестры Джеммы, кроме того, что мадре бадесса запретила им говорить об этом. О чем?
За ужином, состоявшим из жидкого бульона с плавающими в нем макаронами, двое из послушниц – Анна-Паола и девушка, которую я
Только вечером мне удалось выудить из сестры Джеммы, что случилось. Я заманила ее в свою келью, пообещав ей немного голландского шоколада, который купила на станции. Обычно сестрам запрещается посещать кельи друг друга, но у сестры Джеммы было разрешение заходить ко мне.
Она была особенной женщиной, настоящей жемчужиной среди послушниц. Высокая, с мягким голосом, благодушная, умная.
– Ты могла бы быть учительницей, – не раз говорила я ей. – Ты напоминаешь мне мою учительницу в пятом классе, миссис Инслман. У нее в классе было полно herbals, [97] и змей, и моделей вулканов, и странных растений. Она была полна всяческих интересных сюрпризов, как ты. – Я могла говорить такие вещи только сестре Джемме.
97
Гербариев (англ.)
– Ты должна прекратить думать, что моя жизнь проходит здесь попусту, – напоминала мне она. – Это мое призвание, а не обучение маленьких детей.
Но, я думаю, ей было приятно, несмотря ни на что.
Я покопалась в своей сумке для книг в поисках плитки шоколада, которая весила целых сто пятьдесят грамм.
– Так что случилось?
– Ничего особенного, правда.
– Тогда расскажи мне. – Я развернула шоколадку, разломила ее пополам и протянула кусочек Джемме. – Горький шоколад.
– Анна-Паола и Мария нашли книгу с картинками.
– Книгу с картинками?
– Неприличные картинки.
– А, порнографический журнал?
В недавно открывшемся на площади газетном киоске их было полно, наряду с более благородными книгами об идеалах женской красоты эпохи Ренессанса и так далее. Моей первой мыслью было, что Анна-Паола и Мария вышли за пределы монастыря по делам или что какой-то шутник подсунул журнал грязного содержания под двери монастыря.
– Нет, нет, это была книга из библиотеки.
– Из библиотеки?
– Да, ее обнаружили, когда прокладывали книги бумагой.
Вот это было действительно интересным Джемма облизнула шоколадку медленно и вдумчиво, как будто это был рожок с мороженым. Я откусила большой кусок от своей половинки. Я никогда не могла медленно есть шоколад.
– Ты видела эту книгу?
– Только мельком. Поднялся большой шум. Я пошла посмотреть, что происходит. Тут же пришла сестра Винсенсина, наставница над послушницами, и забрала у них книгу.
– Ну и что? Они ведь не виноваты, что нашли ее, не так: ли?
– Дело в том, что они нашли ее вчера, и сестра Мария продержала ее у себя в келье
– Похоже, надо вызвать кого-нибудь из Oggi или Novella 2000. [98]
– Вот именно! Поэтому мадре бадесса и запретила нам говорить об этом.
– Не волнуйся. Я никому не скажу.
– Но мне придется сказать мадре бадессе.
98
Итальянские естественнонаучные журналы
– Что ты говорила со мной?
– Да.
– Зачем?
– Потому что у нас нет секретов.
– Что тебе за это будет?
– Ничего особенного. Мадре бадесса все понимает.
– Тебе не придется лежать на полу лицом вниз во время ужина? Как жестоко! (Меня действительно раздражала мадре бадесса.)
– Как много ты видела? – спросила я.
– Я не смотрела внимательно, и я не знала, на что смотрю, но, что бы это ни было, это было похоже на чудовище, на гигантского кальмара с огромными щупальцами, тянущимися к тебе, с клювом и одним темным глазом.
– Гигантский кальмар? – я не могла представить, что она описывала, но мне не хотелось на нее давить.
Как хрупка эта инфраструктура. Неважно, насколько прочны стены, внутри крепости всегда может найтись предатель. И какой смысл в этих стенах? Ничто так не возбуждает любопытства к монашеской и монастырской жизни, как обет безбрачия. В теории либидо переадресовано к Богу. Монахини считаются «Христовыми невестами». Они облачаются в свадебные наряды, когда дают вечный обет. Но могут ли объятия Бога заменить тепло и страсть объятий человека? Думаю, я слишком была пропитана идеями Фрейда, чтобы поверить в это. Хотя мой собственный опыт в данном вопросе и не отличался какой-то особой теплотой и страстью. (Я имею в виду Джеда Чапина).
– Сестра Джемма, – сказала я, – ты счастлива?
– Да, – ответила она, – очень счастлива.
Конечно же, подумала я, она сказала бы это, даже если бы не была счастлива. Но она не выглядела несчастной.
– Тебе когда-нибудь хотелось… – я ступала по тонкому льду, но мое любопытство было слишком велико. – Тебе когда-нибудь хотелось, – повторила я, – ты когда-нибудь сожалела, ты когда-нибудь жалела, что не знала мужчины?
– О, да, – сказала она. – Очень, в известном смысле. Но знаешь, это все так странно. Я бы не знала, что делать. И я не уверена, что это так важно. Мадре бадесса говорила со всеми нами.
Я уже давно покончила со своей шоколадкой, а у сестры Джеммы все еще оставалась большая часть ее половинки. Она отломила кусочек и дала мне. Я взяла. Мне надо было что-то держать в руке, как выпивку.
– Когда ты говоришь, что мадре бадесса говорила с вами, кого ты имеешь в виду?
– Тех из нас, кто сразу попал сюда, когда мы были еще молодыми, до того, как мы были… с мужчинами. Здесь много женщин, которые жили в миру, которые все испытали, все, о чем ты думаешь. Но когда они пришли сюда, они завидовали нашей невинности, они были готовы обменять свой опыт на нашу невинность. Это, должно быть, кажется тебе странным?