1632

Флинт Эрик

Собравшаяся в "Саду" толпа рассмеялась. Майк махнул рукой, как бы отгоняя муху.

– Да потому, что это все - ложные цели, отвлекающие ваше внимание. Единственное, что действительно заботит Симпсона - это то же самое, что заботит и меня. Избирательное право.
– Он повторил тот же жест, как будто отметая в сторону шелуху.
– О, конечно, есть и другие вопросы. Множество. Наша политика в отношении беженцев, наша экономическая политика, наша внешняя политика - да упомяните что угодно, и Симпсон и я окажемся на противоположных сторонах политического спектра. Но все это - на потом. Эти выборы - выборы делегатов конституционной

конвенции. Конвенция не будет решать политические вопросы. Она должна будет установить что-то гораздо более простое, но и гораздо более основополагающее. Кто здесь будет за хозяина? Какая бы политическая линия не восторжествовала, любой партии или любого лидера - кто решает, в руках какого лидера или партии находится власть? Решает избирательное право, а значит, избирательное право - и есть власть. И это - наиглавнейший вопрос. Единственная проблема, которая должна быть решена этими выборами.

Майк отвернулся от микрофона и посмотрел на Ребекку, стоящую с края сцены. Та вышла вперед, держа в руке два документа, и передала их Майку.

Первый документ, который Майк поднял над головой, состоял из несколько страниц, скрепленных скрепкой.

– Это наш проект конституции.
– Он кивнул в сторону группы, сидящей за соседним столиком.
– Эд, Мелисса, Джеймс и Вилли Рэй написали черновик, а чрезвычайный комитет в целом одобрил его.

– И Андервуд тоже?
– раздался выкрик от одного из столиков в дальнем конце зала.

Майк кивнул.

– Да. Квентин баллотируется в делегаты на платформе поддержки этого проекта.

В толпе послышалось слабое ворчание. На самом деле негромкое, и недолгое. Новость о приверженности Андервуда проекту, составленному комитетом, была весьма важной, и все это сознавали. В прежние, минувшие уже дни, как менеджер крупнейшей находящейся в эксплуатации шахты в окрестностях, Квентин был пресловутым "боссом города." Самым крупным боссом, на самом-то деле. В отличие от многих мелких бизнесменов города, Андервуд не был независимым собственником. Но его реальная власть и влияние были намного больше. Никто из владельцев малого бизнеса в Грантвилле не имел ничего хотя бы отдаленно схожего с фондом заработной платы шахты или покупательной способностью её управляющего.

Некоторые из членов СГА в таверне не были в восторге от такой новости. Они больше привыкли видеть Андервуда на противоположной стороне стола переговоров или линии пикетирования. Но среди них не было упертых глупцов, и все они привыкли мыслить тактически. За неимением гербовой - пишем на простой. Лучше местный менеджер, кровь от крови города и плоть от плоти, если так уж разобраться - чем приезжий олигарх, вонючий сукин сын.

Гарри Леффертс подвел итог: - Бьюсь об заклад, хрен Симпсона превратится в редьку, когда он услышит об этом.

Теснившиеся вокруг его столика люди разразились смехом.

– Впрочем, это оставляет ему старушек и торговцев подержанными автомобилями.
– Смех усилился.
– О, да, чуть не забыл. Я слышал, что члены общества трезвости тоже на сто процентов поддерживают его.

Смех перешел в хохот. Уровень потребления алкоголя в городе, никогда не бывший особо низким, после Огненного Кольца достиг эпических пропорций, обусловленных массовым притоком германских беженцев. Понятие "трезвость", для германцев семнадцатого века, означало "не пить пиво на завтрак".

Оставаясь на сцене, Майк продолжил. Он поднял другой документ, который дала ему Ребекка. Это была очень толстая пачка бумаги.

– А это поправки, требуемые Симпсоном и его бандой.
– Выражение его лица источало сарказм.
– Если можно, конечно, использовать слово 'поправки' для обозначения чего-то в четыре раза более длинного, чем то, что они якобы поправляют. Их делегаты баллотируются на этой платформе, потому что это уже, в целом, совсем другая конституция. Вы хотите знать, что там такое? Действительно хотите? Это конституция оголтелого расизма, вот что она такое.

Он начал листать распечатку, зачитывая часть поправок.

– ...Абсолютное знание английского языка, удостоверенное специально назначенной языковой инспекцией, включая удовлетворительную грамотность, установленную проверкой в той же инспекции.
– Майк пробежал глазами по листку и усмехнулся.
– А вот вообще прелесть: Претенденты на право голоса должны продемонстрировать глубокое знание американской истории, удовлетворяющее...

Он швырнул листы на пол, как если бы боялся испачкаться.

– Уверен, что и я не мог бы пройти эти тесты, по крайней мере, не с теми 'инспекциями', которые имеет в виду Симпсон. Те будут ничем иным, как сборищем расистов, только и всего.
– Он усмехнулся.
– Не исключаю, что они могли бы завалить даже Ребекку.

– Вот как?
– вопросил Леффертс громко. Молодой шахтер встал - вернее, поднялся на ноги, изрядно шатаясь.
– Ну так позовите Симпсона на ток-шоу Бекки! Давайте нам полюбоватся, как она начистит этому проклятому хитрожопнику его гребаный чайник!

Таверна разразилась смехом и аплодисментами. В течение последних нескольких недель проводимый три раза в неделю круглый стол Ребекки был самым популярным из всех ТВ-шоу. Безоговорочно.

– Она предлагала!
– послышался женский голос. Толпа вытянула шеи. Дженис Эмблер встала из-за стола сбоку от сцены.
– Она предлагала восемь раз – повторила менеджер телекомпании.
– И каждый раз Симпсон трусливо отклонял её предложение.

Стоя у самого края сцены, Ребекка опустила было голову в смущении. Затем, услышав громкое "ура", снова и снова прокатывавшееся по таверне, она заставила себя поднять голову. Она постепенно училась не прикрываться маской скромности и смирения всякий раз, когда кто-то публично отмечал её выдающийся интеллект. Но она все еще не привыкла к таким похвалам, даже спустя столько месяцев. Так что она была не в состоянии контролировать появившийся на щеках румянец. К счастью, с ее смуглой кожей, мало кто заметил, как покраснело её лицо.

*** 

Леннокс-то углядел, конечно, впрочем, как и родственники Ребекки. Ее отец удовлетворенно отхлебнул пива. Леннокс хмыкнул.

– Я уже говорил, что они все того? Публично хвалить мозги женщины!
– Он тоже отхлебнул добрую порцию пива.
– Это все плохо кончится, попомните мои слова.

Майк продолжал говорить, но слова Леннокса заглушили эту речь за его столом.

– Дальше можете не слушать, приятели. Это будет всего лишь болтовня о великой традиции западновирджинцев, как они отделились от гнусной толпы аристократов-сепаратистов, когда владеющие рабами сволочи пытались пытались подорвать волю честных и трудолюбивых граждан Америки...