1812 год - трагедия Беларуси

Тарас Анатолий Ефимович

27 апреля (8 мая) Барклай де Толли писал Римскому-Корсакову:

«К великому однако ж сожалению я не вижу по Виленской и Гродненской губерниям даже приступу к делу. О сю пору идет одна бесплодная переписка, между тем как в других губерниях раскладка военных требований уже кончена» (11).

Барклай заявил, что не принимает никаких оправданий губернаторов и уездных предводителей и требует лишь одного — точного выполнения его приказов. Военный министр просил Римского-Корсакова «о побуждении» губернаторов и предводителей к скорейшей раскладке «военных требований» и активной сдаче в провиантское ведомство питания «на правилах предписанных».

В обратном случае все расчеты по питанию армии будут нарушены. Но виленский губернатор Александр Лавинский только 19 (31) мая сообщил о раскладке военного требования на 8 уездов своей губернии.

С целью выхода из сложившейся критической ситуации 27 апреля (8 мая) в распоряжение генерал-лейтенанта Е. Ф. Канкрина передали весь хлеб, подготовленный для продажи за границей. Для его инвентаризации были командированы земские чиновники от губернских заведений для военных повинностей, а также офицеры от 2-го, 3-го и 4-го корпусов. Владельцам конфискованного хлеба вместо денег выдали квитанции.

13 (25) мая Александр I утвердил разработанные военным министром «Дополнительные распоряжения к правилам о военных требованиях, определенные взаимными соглашениями между главнокомандующим 1-ю Западною армиею и губернскими предводителями дворянства». Согласно им, в Вильне создавался Главный комитет военных повинностей (далее — ГКВП) как орган координации сбора провизии и фуража в губерниях, приписанных к 1-й Западной армии. Комитет состоял из четырех представителей шляхты (от трех губерний и области), имел канцелярию, а его председателем был назначен А. М. Римский-Корсаков.

На ГКВП возлагались большие надежды, поэтому Барклай де Толли и Канкрин неоднократно обращались к Римскому-Корсакову с просьбами ускорить его открытие, а потом активизировать деятельность. Но ГКВП начал работу только 1 (13) июня. Подготовительные мероприятия к его открытию заняли две недели.

Основными вопросами в деятельности ГКВП, кроме обеспечения сбора провианта и фуража для войск, стали поставки водки и волов, а также создание подвижного армейского магазина — передвигавшихся вслед за войсками складов продовольствия и фуража.

Не успели еще три губернии и область выполнить первую поставку провианта и фуража, как на них взвалили новые повинности. 21 мая (2 июня) военный министр приказал Римскому-Корсакову организовать дополнительную поставку водки и крупного рогатого скота «для солдатских винных и мясных порций». Сбор провести по «военным требованиям» (т. е. реквизировать), поскольку «приобретение покупкою... сопряжено со многими неудобствами» (12).

В соответствия с «Расписанием военного требования волов и вина [50] по губерниям, армиею занимаемых», требовалось собрать в Гродненской, Виленской, Минской и Курляндской губерниях и Белостокской области 5200 волов и 64 тысячи вёдер вина (787 200 литров). Все поставки должны были делаться в 1-ю армию (3850 волов и 46 825 вёдер), а также непосредственно в 6-й (750 волов, 9175 вёдер) и 1-й (600 волов, 7500 вёдер) корпуса.

50

Водку в те времена называли хлебным вином.

Для выполнения поставок генерал-интендант Е. Ф. Канкрин 21 мая (2 июня) издал «Правила, на основании коих взимаются вино и волы, для армии из пяти губерний, оной занимаемых». Тогда же были утверждены «Правила о учреждении подвижного магазейна чрез усиление положенного при армии парка обывательских подвод», а 31 мая (12 июня) — положение «О травяном продовольствии».

Оперативно выполнить приказ Барклая де Толли военный губернатор не мог. В Вильне не было данных о числе душ в трех губерниях и области по VI ревизии. А без них уравнительная раскладка становилась невозможной. Поэтому Римский-Корсаков приказал гражданским губернаторам немедленно направить к нему губернских предводителей дворянства с подробными сведениями о числе душ в имениях. Однако Барклай не стал ждать прибытия предводителей, и 25 мая приказал Римскому-Корсакову сделать раскладку самостоятельно. В течение двух дней литовский военный губернатор выполнил раскладку (соответственно числу душ в каждом уезде) и разослал ее в три губернии и области. Он требовал, чтобы подводы и люди были собраны не позже двух-трех дней, а вино и волы — не позже 10 (22) июня.

Местные помещики сопротивлялись грабежу как могли. Ведь вместо денег они получали не серебро, и даже не ассигнации (курс которых постоянно падал), а какие-то бумажки. Поэтому они всеми способами уклонялись от поставок провианта и фуража, предоставления рабочей силы, выполнения подводной повинности. Подполковник И. Т. Радожицкий в своих «Походных записках артиллериста» писал о том, что во время фуражировки в Гродненской губернии он встречал «большое затруднение». Паны «добровольно нигде не давали сена», приходилось брать у них «где что найдется, почти насильно» (13).

27 мая (7 июня) военный министр снова констатировал, что «успехи чрезвычайно малы». Он требовал от Римского-Корсакова принять самые жесткие меры, с тем чтобы «сильнейшим образом понудить к самоскорейшему и непременному взносу ожидаемого от земли хлеба и других предметов продовольствия, а ежели то нужно, употребить строжайшую военную экзекуцию» (14).

Подвижный армейский магазин

К началу войны 1812 года российская армия кроме штатных армейских обозов не имела другого транспорта. Это был крупный просчет в подготовке к войне. То, что не досмотрели за несколько лет, попытались наверстать за три недели.

Формирование подвижного магазина при 1-й Западной армии осуществлялось на тех же принципах, что и поставка питания. Военный министр писал Римскому-Корсакову:

«Я обдумывал разные способы к устройству оного. Желание мое было обойтиться без пособия земли, войсками занимаемой. Но все бывшие в виду при соображениях по сему предмету меры оказались или недостаточны или неудовлетворительны настоящим надобностям. Единственным средством признано, наконец, поставку недостающего количества повозок, лошадей и погонщиков возложить на обязанность губерний, к первому военному округу приписанных» (15).

Несомненно, что на такое решение Барклая де Толли повлияло мнение командующего 2-й армией. Князь П. И. Багратион еще 26 марта информировал министра, что подвижные армейские магазины можно сформировать «без больших расходов и с поспешностью». Он сообщал, что помещики Подольской и Волынской губерний, а также шляхтичи, состоявшие в «поссесорах, экономах и тому подобных званиях», содержат на своих конюшнях значительно больше лошадей, чем раньше. Из этого факта князь сделал вывод, что лошади готовятся для переправки в Герцогство Варшавское, поэтому надо их конфисковать и использовать для формирования подвижных провиантских магазинов.

Согласно «Расписанию непременных парковых фур» (для подвижного магазина) всего надлежало собрать 3800 телег с лошадьми и людьми, и запасных — 237 телег, 447 лошадей, 950 возниц. Из них по 500 повозок предназначалось для 1-го и 6-го корпусов, 2800 — для 1-й армии. Сбор повозок для армии назначался в Свениянах, для 1-го (Торопец) и 6-го (Рига) корпусов — в местах, которые назовут их командиры. На каждую повозку планировалось погрузить по 3 четверти овса (или ячменя) и одну четверть ржи — в зачет «военных требований».