18+
Шрифт:
— Вы с отцом близки? — осторожно поинтересовался Алекс.
— Сложно сказать, — ответила без стеснения. Мне хотелось быть с ним откровенной. — Просто мы одни друг у друга. Папе было тяжело после смерти мамы. Он её так сильно любил… Два года не мог придти в себя и, кажется, за это время разучился чувствовать. Но он очень старался. Просто некому было подсказать, как быть со мной… Я же девочка, понимаешь? — спросила и глянула на Алекса. Он кивнул. — К тому же я всегда была такой… Ну не знаю…
— Нежной, —
— Девочкой, — перебила Алекса, пока он не наговорил лишнего, доведя меня до обморока. Столько приятных слов от Романова не выдержит ни одна девушка. — В общем, я знаю, что он меня любит. А я очень люблю его. В конце концов, мне больше некого…
Я снова осеклась. К глазам подступили непрошеные слёзы. Возможно, позже я смирюсь с отъездом отца, но пока ещё не свыклась с этой мыслью.
— Отец работает в посольстве по контракту. Учителем начальных классов. И ему сообщили, что контракт не продлят. Папе придётся уехать в Россию…
Мой голос сорвался и Алекс, освобождая меня от дальнейших разговоров на эту тему, сказал:
— Всё ясно. Причину не объяснили?
Я пожала плечами. Боялась говорить, чтобы не разреветься.
— Мне очень жаль, Маша.
Я кивнула, и остаток пути до машины мы прошли молча. Однако, неловкой тишины между нами не было. Было так комфортно, спокойно, тепло, что мои слёзы так и не пролились, высохнув на подходе. Мне было хорошо.
Едва сев за руль, Алекс включил печку на всю мощность, повернулся ко мне и спросил:
— Какие планы дальше, Маша?
Я взглянула на парня. Мокрые от снега волосы, лёгкая щетина, блестящие чёрные глаза, заглядывающие, кажется, в самую душу… Боже, какой же он красивый! Я в беде. Я в большой беде. Поэтому сказала:
— Я хотела позаниматься. Скоро экзамены, надо готовиться…
— Хорошо, отвезу тебя в общежитие.
— Спасибо, — прошептала и отвернулась к окну.
ГЛАВА 15
В течение оставшейся до Нового года недели я много занималась. Первый экзамен уже второго января, и я планирую сдать его на высший балл. Как и остальные экзамены.
Алекс мне звонил. Уже несколько дней подряд. И парень так избаловал меня разговорами, что теперь, если до восьми вечера я ещё не слышала его голоса, начинала психовать. Учебный материал никак не хотел запоминаться, ручки переставали писать, тетради раздражали.
Мы болтали обо всём и ни о чём. Шутили. И всё было так невинно… Никаких тебе «дикая кошка Маша» или «поговорим о твоей заднице позже, Маша». Я была совершенно растеряна и не понимала, что происходит. То, что творилось между нами, очень напоминало дружбу, и это рушило все шаблоны.
Нет, не то, чтобы я хотела, чтоб Романов оставался озабоченным засранцем. Мне очень
Романов хотел переспать со мной. Я не сомневаюсь в этом. Да он и не скрывал своих намерений. Затеял этот спор, потом игнорировал несколько месяцев, а теперь… Звонит и спрашивает, как дела. Ни на что не намекает, ничего не предлагает. И я совершенно растеряна. Это мешает мне готовиться к сессии. Это мешает мне жить.
Кроме того, совершенно недопустимо то, что я скучаю по нему. Так сильно скучаю, что к вечеру каждого дня думать могу только о его карих глазах и сильных руках. О его сногсшибательной улыбке и обволакивающем голосе.
И это плохо, Маша. Очень плохо.
Утром я убеждаю себя, что не буду ждать звонка Романова. А если он позвонит — не возьму трубку.
Вечером я начинаю думать, почему он ещё не позвонил. Начинаю представлять, чем Алекс занят. Или кем. И это совершенно невыносимо. А когда смартфон оживает, и на экране высвечивается многоговорящее «засранец», хватаю телефон со скоростью света.
И я ничего не могу с собой поделать.
Романов, словно наркотик, проник в мою голову и, боюсь, уже очень близок к сердцу.
— Как собираешься провести Новый год, Маша? — спросил парень, позвонив мне тридцатого числа. Третий день подряд…
— Завтра сутра поеду к отцу, приготовлю ужин. Посидим с ним вдвоём, посмотрим Иронию судьбы. И я останусь у него на ночь. И так уже лет восемь. Мне нравится.
— Звучит хорошо. Правда, — с улыбкой в голосе прокомментировал Романов.
— А ты? — спросила и откусила яблоко.
— Пока не знаю. Наверное, соберёмся у меня с ребятами…
— Они классные, — искренне ответила и улыбнулась, вспомнив Линн и Дага, Асмунда и остальных, — Тор снова приведёт Бо?
Очень надеюсь, что в моём голосе Алекс не услышал отчаяния. Или ревности.
— Вряд ли. Тор влюбляется чаще, чем кролики трахаются.
Я рассмеялась. Всё же Романов — это Романов. И его грязный рот никогда не начнёт цитировать сонеты Шекспира. Хотя, наверняка, парочку знает наизусть.
— И что, — решила уточнить, — каждый раз прямо влюбляется?
— Ага, — весело ответил Алекс, — каждую неделю женится. У него уже столько невест перебывало, что Тор и сам всех не вспомнит.
Я промолчала. Сомневаюсь, что женщин у Тора было больше, чем у самого Алекса. Думаю, Романов понял, о чём я задумалась. Он резко сменил тему.
— Что ж. Тогда я не буду звонить тебе завтра. Не хочу отвлекать…
Я промолчала. Сама ведь только что сказала, что проведу весь день с отцом, который скоро уедет…
— Спокойной ночи? — с вопросительной интонацией пожелал Алекс.