1904: Год Синего Дракона
Шрифт:
– Я это понимаю прекрасно, чай не дурак - тут же отозвался Илья. Он хотел было что-то ещё сказать, но немного не успел - Вервольф заговорил первым.
– А никто и не говорит, что ты глупец, Илья. Твои планы в принципе правильные, но, как бы это сказать...
– Да как есть - так и говори!
– Хорошо! Так вот. Они - слишком оптимистичны.
– Возможно. И что ты предлагаешь?
– Немного подыграть нашим недругам. Думаю, они сами нам в этом помогут.
– В каком смысле?
– Ну, думаю ни для кого здесь
Илья расплылся в мечтательной улыбке, очевидно, уже предвкушая, какими пинками он будет гнать из Артура этих "деятелей". Вервольф тем временем продолжал:
– Но далеко они не уедут, это уж как пить дать. Никак не далее штаба Линевича и Куропаткина. Где-нибудь там и осядут. И будут гадить нам при любой возможности. Или, что ещё хуже, получат от Линевича какой-нибудь армейский корпус и организуют оборону на одном из направлений ударов японцев.
– И японцы эту оборону проломят в самый неподходящий момент, - продолжил за Вольфа Скиф.
– Да, тёзка, ты совершенно прав - проломят. Со всеми вытекающими последствиями. Да даже, если и не поставит их Линевич аль Куропаткин командовать каким-либо соединением, а оставит при штабе, то всё равно - на Ялу нашим японцев не остановить. Ты уж, Серёж, не обижайся, но дай-то бог, чтобы с твоей помощью смогли их остановить на линии перевалов.
– Ну, тут уж я постараюсь. И как можно раньше.
– Это если тебе дадут крылья расправить. А я, почему-то, уверен в обратном - Линевич у Николая на хорошем счету, Куропаткин - тот вообще у Государя Императора в любимчиках ходит. Так что, боюсь, что задвинут они твою группу Советников на самые задворки. И, что самое противное, нет у нас против них никаких козырей. Пока что нет.
– То есть, потом они у нас появятся?
– нетерпеливо спросил Илья.
– Надеюсь, что да. Но, не раньше лета.
– А почему так долго?
– не выдержал Флеш.
– Потому, Вань, что пока они не прокакают сражение на реке Ялу, а это - апрель, пока не нависнет угроза прорыва через перевалы и выхода к Инкоу, а это - уже июнь будет, до тех пор никто группу Скифа особенно в серьез-то и воспринимать не будет. А вот когда они обделаются по полной программе, вот тогда и бросят вас на съедение уже вошедшим во вкус японцам...
– Да уж, весёленькую картинку ты нарисовал, тёзка, - протянул задумчиво Скиф и подпер рукой подбородок.
– Обхохочешься просто!
– поддержал Гарик, - То есть нужно потерять все выгодные рубежи обороны, положить кучу народу, чтоб до кое-кого в Петербурге дошло, что не всё то золото, что блестит?
– Как ни прискорбно, други, это звучит, но всё именно так, - Сергей
– Да уж...
– протянул Скиф.
– Не раскисай раньше времени, Серёга!
– постарался приободрить своего товарища Вольф, - Может, все ещё обойдется и к тебе начнут прислушиваться раньше. Например - после битвы на берегах Ялу.
– Да что-то мне подсказывает, что, пока гром не грянет, Куропаткин с Линевичем не перекрестятся. А время-то уйдет!
– Ты прав, время уйдет!
– констатировал Илья, - так что готовься, Советник Скиф, стать "фронтовым пожарным". И команду свою подготовь, чтобы смогли вовремя потушить этот пожар...
Поезд начал замедлять свой стремительный бег на восток, вагон пару раз качнуло на стрелках. Илья посмотрел в .
– Что за станция?
Вервольф тоже глянул в . На берегу речки в долине меж невысоких, местами покрытых лесом гор, высились трубы, домны, цеха сталелитейных заводов. Над их трубами весело клубились струйки дыма, уходя в высокое зимнее небо. Сам город был практически невидим, скрываясь на берегу озера за поворотом реки среди лесистых гор.
– Златоустовские заводы, господа офицеры!
– громко произнес Вервольф, - Предлагаю выйти - немного размяться. А то, чай, засиделись, поди!
Пока паровоз заправляли, советники группками прохаживались вдоль перрона. Прямо здесь же, на станции, продавались различные предметы утвари из стали и чугуна, инструмент и клинки. Завидев золотопогонную публику, торговцы наперебой стали зазывать их к своим товарам.
Вервольф тоже решил посмотреть на предложенное к продаже железо.
Утюги, сковороды, ухваты и всевозможные чугунные печки его не интересовали, а вот к клинкам он питал давнишнюю страсть.
– Господин генерал, что вам будет угодно приобрести? Сабли, шашки, кинжалы - всё к Вашим услугам!
Сергей улыбнулся. Торговец, не особо разбирающийся в тонкостях мундиров и знаков отличия, по ошибке принял его за сухопутного.
– С превеликим удовольствием, любезный. Только не генерал, а контр-адмирал флота Его Императорского Величества.
– Прошу-с прощения, Ваше превосходительство, не извольте гневаться - не силен я в военном мундире!
– Не волнуйтесь, уважаемый! Не престало человеку военному гневаться на то, что гражданский люд не разбирается во всех тонкостях воинского мундира.