1941 – Работа над ошибками
Шрифт:
Итак, примерно в двух километрах от них, прямо на дороге, дымили два легких танка Т-26 и полуторка, дальше в поле горели еще два стоявших боком Т-26 и пушечный бронеавтомобиль БА-10, чуть в стороне догорал легкий пулеметный БА-20. Два оставшихся целыми броневика - один БА-10 и один БА-20 активно маневрировали под огнем минометов и танковых пушек немцев, изредка огрызаясь пулеметным огнем. Помимо двух броневиков, бой вел еще один Т-34 с 76 мм пушкой. Пехота, численностью до роты, залегла прямо в поле и не успела окопаться, сейчас немцы методично обстреливали ее из пулеметов и минометов.
Скорее всего, пару Т-26 передовые немецкие танки подбили в корму еще на марше, до того, как немцев заметили. Потом танки расстреляли полуторку, и из своих скорострельных 20-мм пушек добили остальные Т-26 при попытке развернуться и рассредоточиться для боя, затем оттянулись за боевые порядки немецкой пехоты и тяжелых минометов, оттуда сейчас вели огонь по бронетехнике. Судя по воронкам от авиабомб на поле, в уничтожении колонны советских войск приняла участие и авиация.
Три взвода полнокровной стрелковой роты вермахта были развернуты на расстоянии 500 метров от позиций красноармейцев обратными клиньями - три стрелковых отделения с ручными пулеметами впереди, одно стрелковое отделение с пулеметом на станке и взводный 50 мм миномет во второй линии. Расчеты противотанковых ружей разместились на стыках взводов. В тылу, примерно в 100 метрах от боевых порядков роты, были развернуты три расчета тяжелых 81мм батальонных минометов. Также в качестве усиления присутствовал танковый взвод - 3 легких "двойки", рассредоточенные по фронту.
Управление боем, очевидно, велось из командирского полугусеничного бронетранспортера Sonderkraftfahrzeug 251 (Sd.Kfz. 251), со штыревой антенной и двумя пулеметами (один впереди, с бронещитком, второй на заднем борту, на зенитной турели), стоявшего примерно в 200 метрах от переднего края боя. Вероятно, командир роты не хотел лезть ближе к переднему краю, под огонь "тридцатьчетверки". Возле него сосредоточились хозяйственные и вспомогательные подразделения роты, в том числе автотранспорт в виде трех грузовиков "Опель-Блитц".
Судя по всему, немцы давно должны были добить обескровленную в прошлых боях колонну советских войск. Но, как говориться - не все скоту масленица. Им не повезло в одном - у отступающих красноармейцев, помимо легких танков, оказался Т-34, который в лоб не брали ни противотанковые ружья, ни малокалиберные танковые пушки немецких "двоек", ни мины тяжелых минометов. "Тридцатьчетверка" несокрушимым утесом возвышалась на поле, изредка постреливая по немецким танкам. Один Т-2 уже горел, оставшиеся два пока спасались за счет подвижности при маневрах.
– Дело плохо, - Подумал Сергей.
– Судя по темпу стрельбы "тридцатьчетверки", снаряды у них на исходе. Скоро они закончатся, а все остальные для немцев не противники. Он смотрел на панораму боя, а в душе толчками поднималась тяжелая, удушливая злоба вперемешку с ненавистью. Вот так вот, значит, летом сорок первого, - полнокровные, отлично обученные, вооруженные и экипированные немецкие части в тесном взаимодействии между пехотой, артиллерией, танками и авиацией, - громили недоукомплектованные, недостаточно вооруженные и растерянные, без грамотного командования и связи, части Красной Армии, загоняя их в "котлы", окружая и уничтожая поодиночке. Когда от злобы и ненависти стало трудно дышать, Сергей взял себя в руки. Об этом можно подумать потом, а сейчас самое время вмешаться.
Сергей собрал всех бойцов, кроме раненых и быстро, но четко, поставил задачи каждому, особо напирая на эффект неожиданности за счет четкого выполнения каждым своей задачи, и высокую огневую мощь группы за счет использования трофейных пулеметов. Раненых перенесли в небольшую ложбину метрах в двухстах в сторону от дороги и замаскировали, с ними же оставили девушку-врача и одного бойца с автоматом - на всякий случай. Затем, убедившись, что каждый твердо усвоил "свой маневр", Сергей повел группу в бой.
Когда из дорожной пыли к арьергарду немецкой стрелковой роты выкатил "шнауцер" в сопровождении четырех мотоциклов с пулеметами, командир роты решил, что прибыла батальонная разведка и боеприпасы. Мельком оглянувшись на подъехавший и ставший чуть позади бронетранспортера грузовик, он дал команду пулеметчику, открыть задние дверцы и впустить старшего прибывшей колонны для доклада, а сам вернулся к наблюдению за боем. Это была последняя в его жизни команда. Выстрелы парабеллума в руке Сергея на фоне канонады боя и уханья тяжелых немецких минометов были почти не слышны и никого вокруг не насторожили. Быстро закрыв дверцы бронетранспортера изнутри и заблокировав их, Сергей встал к переднему пулемету с бронещитком, и кинул взгляды по сторонам.
К этому времени бойцы Сергея с автоматами уже уничтожили тыловые подразделения и водителей грузовиков, а теперь помогали пулеметчикам снимать с колясок мотоциклов пулеметы и готовить их к стрельбе по пехоте с тыла. Бойцы с противотанковыми ружьями уже занимали позиции для стрельбы по немецким танкам, а за пулеметом в кузове "шнауцера" уже изготовился к стрельбе Игорь Петров. Довольно кивнув, Сергей приник к своему пулемету и взял на прицел расчеты немецких тяжелых минометов.
Минометчики первого расчета умерли, не успев даже понять, что правила войны немного изменились. Второй расчет, попав под пулеметный огонь, прекратил стрельбу, но спастись не успел, - на нем скрестился огонь пулеметов Сергея и Игоря, который к тому моменту уже уничтожил "свой" - третий минометный расчет. Дав пару длинных очередей в спины пулеметным расчетам немецкой пехотной роты, и уничтожив соответственно два из них, Сергей снова оглядел поле боя.
– Так, тяжелых минометов у немцев больше нет, один танк в корму подбили мои бронебойщики, последний отвлекся на нас и поймал снаряд "тридцатьчетверки". Со средствами усиления покончено. И это есть гут. Осталась только пехота. Пожалуй, ее добьют и без меня.
Сергей перешел к пулемету, закрепленному на заднем борту бронетранспортера, и убедился, что он готов к бою, а затем в бинокль внимательно осмотрел тылы, - не едет ли кто на помощь добиваемой роте вермахта. Убедившись, что сзади все чисто, вернулся к кабине и стал разбираться с управлением, собираясь прихватить бронетранспортер с собой.
Сергей знал, что немецкий средний полугусеничный бронетранспортер Sd.Kfz. 251, часто называемый в войсках просто "Ханомаг" (по названию создателя - немецкой фирмы Hanomag), был одним из самых массовых и удачных образцов германской бронетехники. С июня 1939 по март 1945 года было изготовлено 15 252 машины. Эти машины действовали всю войну и на всех фронтах, внеся огромный вклад в дело блицкрига первых военных лет. Они хорошо зарекомендовали себя как в наступлении, так и в обороне. Выпускались в различных модификациях, от чисто пехотных до самоходных зениток и артиллерийских установок. Часто использовались в качестве средства огневой поддержки моторизованных частей вермахта. Все бронетранспортеры оснащались радиостанциями, что значительно облегчало управление подразделениями и отдельными машинами в бою. Бронетранспортер был рассчитан на перевозку и огневую поддержку в бою отделения гренадеров. Его боевое отделение было выполнено открытым сверху, крышей накрывались только места водителя и командира. Вход и выход в боевое отделение обеспечивала двустворчатая дверца в комовой стенке корпуса. В боевом отделении по всей его длине вдоль бортов монтировались две лавки. В лобовой стенке рубки были устроены два наблюдательных отверстия для командира и водителя со сменными смотровыми блоками. Внутри боевого отделения имелись пирамиды для оружия и стеллажи для иного военно-личного имущества. Для защиты от непогоды предусматривалась установка над боевым отделением тента. В каждом борту имелось по три смотровых прибора, включая приборы командира и шофера. По шоссе бронетранспортер развивал скорость до 50 км/ч, а бак емкостью 150 л позволял проехать без заправки до 300 км.