1941 – Работа над ошибками
Шрифт:
– Адаптируя эту, несомненно, глубокую мысль, для наших конкретных условий, можно сформулировать ее так:
– Для успешной войны нужны средства (ресурсы) на организацию армии, вооружение армии, подготовку армии.
Если эти средства или ресурсы найдены, вовремя и с умом использованы - мы имеем хорошо организованную, вооруженную и обученную армию, способную действовать с максимальной эффективностью и в обороне, и в нападении, и комбинируя в любых пропорциях эти две основные составляющие военного искусства.
И чем выше развиты эти три фактора, относительно аналогичных в армии противника, тем лучше результаты любых боев и соотношение потерь, причем потерь не только в людях, но и в технике, ресурсах, и т.д.
– Возьмем, для примера, немецкую армию. Ее организация, вооруженность и обученность в целом сейчас явно превосходят аналогичные показатели Красной Армии, поэтому Красная Армия - повторяю, на данном этапе войны - терпит поражения.
– Теперь возьмем мою группу.
– Мы, в сравнении с обычными частями вермахта:
– Лучше организованы. Мы используем элементы тактики малых боевых групп, которая особенно эффективна в немецком тылу и на их транспортных коммуникациях. Фактически - это тактика диверсий и засад, позволяющая нанести противнику большие потери в живой силе и технике за счет использования эффекта неожиданности, и неготовности противника к бою.
– Лучше вооружены. Мы используем трофейное оружие вермахта. Это снимает вопрос снабжения боеприпасами в тылу врага. Но мы для уничтожения живой силы используем наиболее эффективное на сегодняшний день оружие - пулеметы, причем насыщенность этим оружием нашей группы намного выше, чем в обычных немецких частях на то же количество бойцов. Я уж и не говорю про оснащенность обычных стрелковых частей Красной Армии. На бумаге, то есть по штатам, они должны быть вооружены лучше, чем аналогичные немецкие части. А по факту вооружены гораздо хуже - ну где Вы видели хотя бы по 4 ручных пулемета ДП на стрелковый взвод? И это притом, что они по характеристикам сильно уступают немецкому единому пулемету МГ-34.
– Лучше обучены. Во-первых, группа изначально была укомплектована пограничниками, а их уровень образованности, подготовки и мотивации в принципе выше, чем у рядовых бойцов Красной Армии. Во-вторых, в ходе выполнения боевых задач члены группы и примкнувшие специалисты проводят обучение остальных по своим специализациям, - пулеметчик, сапер, зенитчик, - и так далее. Ну, и, в-третьих, я тоже, по возможности, провожу обучение личного состава группы.
– Вот-вот, ты тоже проводишь обучение, - Уцепился за последнюю фразу Сергея бригадный комиссар.
– Причем проводишь обучение тому, чего никто раньше не знал и не использовал. Доложили мне уже про твои маскировочные сети и накидки из рыболовных сетей. И про рельсовый клин, чтобы немецкие эшелоны под откос пускать, прочитать успел. И даже уже изготовление организовал. Подозреваю, что ты очень много полезного еще знаешь и умеешь.
– Но я повторяю свой вопрос, на который ты не ответил в прошлый раз.
– Так откуда же ты это знаешь? И кто учил этому тебя?
Вместо ответа, Сергей спросил Трофимова.
– Приказ на отступление наших 3-й, 4-й и 10-й армий с Белостокского выступа уже пришел?
– Да, - Помрачнел тот. И в штабе дивизии все уже готовятся к отступлению. Я пытался это отступление хотя бы приостановить, чтобы подготовить технику и запасы к маршу, но меня никто не поддержал. В том числе и командир дивизии. Хорошо еще, я успел сообщение отправить, и он от Гродно дивизию сюда отвел, а не на Новогрудок, как хотел. В результате сейчас в Соколке примерно две трети от штатной численности людей и техники сосредоточено, через два дня они все будут в исправности и боевой готовности. Но, боюсь, сегодня-завтра дивизия все-таки оставит Сокулку и начнет отступление, бросив здесь много всего того, что потом с удовольствием будут использовать немцы - все, как ты и говорил.
– Плохо, - Вздохнул Сергей.
– Если дивизия начнет отступление - ее уже не спасти. И главное - погибнет она бездарно, ослабив этой потерей наши войска и усилив немецкие своей брошенной техникой, ресурсами.
– А что с 6 мехкорпусом и его командиром, генерал-майором Хацкилевичем?
– Удалось Вам связаться со своим другом, и передать информацию?
– Связался, информацию передал, - Оживился Трофимов.
– Недавно получил ответ, что комкор Хацкилевич информацию получил и в ее правдивость поверил. Сейчас он отводит корпус от Гродно в район Белостока, и уже сегодня ночью или завтра утром они вместе с начальником особого отдела корпуса, дивизионным комиссаром Титовым, прибудут в Сокулку. Прибудут за разъяснениями моей странной просьбы к Титову, между прочим, а ты продолжаешь темнить!
После этих слов, у Сергея, словно гора с плеч свалилась. Если 6-й мехкорпус, пусть и сильно потрепанный в боях, возвращается под Белосток, на свои базы снабжения и ремонта, и если удастся убедить комкора Хацкилевича, используя ресурсы корпуса, взять на себя организацию оборонительного узла, то возможность срыва немецкого блицкрига и изменения хода этой войны в лучшую для СССР сторону становится очень реальной.
– Тогда, потерпите еще немного, товарищ бригадный комиссар.
– Они прибудут, и я Вам, всем троим сразу, на вопросы отвечу. Но только Вы, я и они. Секретность этого разговора должна быть высочайшей. Позже Вы сами поймете - почему.
– А сейчас, пока их еще нет - можно мне тоже в баню?
Глава 9
После бани, где Сергей с наслаждением отмыл с себя всю грязь полевого выхода, и оставил в стирку свою пропыленную немецкую форму, он вышел в предбанник. Там его уже ждали новый комплект обмундирования с нашитыми знаками различия, и новые же сапоги, уже кем-то начищенные. И старшина погранвойск НКВД Авдеев.
– Товарищ лейтенант, разрешите обратиться.
– Обращайся, старшина.
– Чего хотел?
– Так ведь это, товарищ лейтенант - ходит слух, что завтра с утра нас особисты допрашивать будут, а потом - распределять по подразделениям, что оборону на окраинах города держат. Вот я и хотел у Вас узнать, а можно как-нибудь решить, чтобы мне и пограничникам, что вместе со мной были, к Вам в группу попасть?
Сергея просьба старшины очень обрадовала, хотя он и постарался это не афишировать. Обрадовала по двум причинам.
Во-первых, старшина и найденные вместе с ним бойцы-пограничники - первые люди, которые захотели к нему в боевую группу самостоятельно, а не по приказу того же Трофимова. И это после того, как все они видели, что группа не отсиживается в стороне от войны, а постоянно участвует в боях, причем со значительно превосходящими силами противника. И даже сами участвовали в последнем совместном бою, выручая людей старшего лейтенанта Микульченко, где, кстати, проявили себя очень неплохо - особенно старшина Авдеев. И уж если этот хитрый, тертый жизнью и службой старшина-сверхсрочник с простецкой улыбкой и умным, цепким взглядом, несмотря на явный риск и опасности для членов группы в ходе будущих операций, хочет со своими бойцами влиться в нее - значит, эти люди верят Сергею, и хотят воевать вместе с ним. А это, в свою очередь, означает, что Сергей уже не один в этом мире - не одинокая песчинка в жерновах истории, участь которой незавидна, а возможности ничтожны. Теперь он лидер пусть пока и небольшой, но сплоченной и решительной группы бойцов, опираясь на которую, он сможет гораздо раньше в этой истории воплотить идею создания армейских десантно-штурмовых и диверсионных подразделений.