1Q84 (Тысяча невестьсот восемьдесят четыре). Книга 2. Июль-сентябрь.
Шрифт:
Перед тем как закрыть за собою дверь, Аомамэ оглянулась и подумала, что уже никогда сюда не вернется. Ей вдруг стало жаль свою квартиру. Тюремная камера, которая запирается изнутри. Ни картины на стене, ни цветочной вазы. Только на балконе — бедняга фикус, купленный вместо золотых рыбок на распродаже. Неужели Аомамэ, проведя здесь столько лет, ни разу не усомнилась в том, что это нормально? С ума сойти легче.
— Прощай, — сказала она тихонько. Не квартире. Той себе, которая здесь жила.
Глава 6
_______________________
ТЭНГО
У нас очень длинные руки
После этого на какое-то время ситуация словно зависла. Никто не выходил с
Как велел Комацу, Тэнго старался следить за новостями в газетах; однако те издания, что он просматривал, о Фукаэри ничего не упоминали. Такой уж это печатный орган — газета: крайне активно сообщает нам, что случилось однажды, и весьма неохотно отслеживает, как же все было дальше. Изо дня в день Тэнго выуживал из газет одно и то же молчаливое послание: «Сегодня ничего не произошло». О чем болтают в телевизионных ток-шоу, он понятия не имел, ибо телевизора у него не было.
А вот еженедельные таблоиды, напротив, трубили о Фукаэри вовсю. Хотя самих журналов Тэнго не читал, их обложки, рекламируемые в газетах, так и пестрели сенсационными заголовками: «Вся правда о девочке-романистке: кто стоит за кулисами ее исчезновения?», «Куда пропала 17-летняя Фукаэри, автор "Воздушного кокона"?» и даже «Сгинувшая писательница: детство, которое спрятали». И все прочее в том же духе. Кое-где даже встречался портрет Фукаэри. То самое фото, с пресс-конференции. Хотя Тэнго и было любопытно, о чем эти статьи, покупать желтую прессу не поднималась рука. Да и будь там действительно что-либо важное, можно даже не сомневаться: Комацу мигом бы позвонил. А раз звонка нет, значит, пока ничего нового. Стало быть, и о том, что текст романа-бестселлера (возможно) состряпал литературный негр, никто пока не догадывался.
Судя по заголовкам, сегодня таблоиды вещали на весь белый свет о том, что отцом Фукаэри оказался бывший лидер секты экстремистов, что девочку воспитывала коммуна, изолированная от внешнего мира в горах Яманаси, и что нынешний ее попечитель — Эбисуно-сэнсэй, известный в прошлом культурный деятель. А покуда сама юная красавица в розыске, «Кокон» продолжает бить рекорды книжных продаж. Уже этого более чем достаточно, чтобы пощекотать читателям нервы.
Однако Фукаэри все не возвращается. Ее поисками вот-вот займутся всерьез, и тогда избегать неприятностей станет сложнее. Например, кто-нибудь возьмется проверить школу, в которой значилась Фукаэри, и раскопает историю с дислексией, из-за которой девочка и на занятия-то почти не ходила. А также ее успеваемость по японскому, да просто ее сочинения — если она вообще что-нибудь писала. Вытащат на свет божий как пить дать. И давай удивляться, как пигалица с дислексией могла написать такое безупречное по форме произведение. Естественно, тут же возникнут сомнения: «А не помогал ли ей кто-то еще?»
Вопрос этот прежде всего зададут Комацу. Ведь именно он — ответственный редактор «Кокона», ведающий всеми вопросами публикации. Скорее всего, Комацу выйдет сухим из воды. Состроит непроницаемую мину и отчеканит: «Рукопись пришла от автора по почте — и в таком же виде была передана отборочной комиссии. История ее создания нам неизвестна». Подобный талант обычно развивается у маститых редакторов ближе к пенсии, но Комацу и в свои не самые преклонные годы отлично умеет, не меняясь в лице, утверждать то, чего нет в помине.
А затем Комацу позвонит ему, Тэнго. И сообщит, например: «Тэнго, дружище! Тут под нашими задницами начинают поджигать фитили…» Отлично поставленным голосом — и словно бы даже радуясь свалившимся невзгодам.
Да, Тэнго не раз казалось, будто Комацу радуется неприятностям. Иногда в этом типе просыпалась некая тяга к разрушению. А может, в том и состояла его потаенная мечта — завалить проект, устроить вселенский скандал и наблюдать, как все, кто был с этим связан, улетают к чертям в небеса. А что? Очень даже в духе Комацу. Но в то же время этот человек — хладнокровнейший реалист. Мечты мечтами, но к реальной деструкции на деле переходить не стал бы.
Или Комацу рассчитывает, что выживет только он? Но как именно этот стратег планирует выкрутиться после всего, что случилось, Тэнго не представлял. В принципе, такой аферист может задействовать что угодно — от дурно пахнущего скандала до настоящей диверсии. Тот еще крепкий орешек, Эбисуно-сэнсэй зря не скажет. Но насчет тайны создания «Кокона» можно даже не сомневаться: не успеет тревожная туча замаячить на горизонте, Комацу сразу же позвонит. Он так долго использовал Тэнго для своих манипуляций, что в итоге стал рабом своего же орудия. Стоит Тэнго рассказать людям правду — и Комацу улетает в тартарары. Тэнго для него слишком важен, чтоб игнорировать. Осталось просто дождаться звонка. А пока телефон молчит, никакого «фитиля» под собственным задом лично он, Тэнго, не ощущает.
Куда интересней представить, чем сейчас занят Эбисуно-сэнсэй. Наверняка развивает свой гамбит с полицией. Например, уже рассказал им о возможной причастности «Авангарда» к исчезновению Фукаэри. Чтобы скандалом с ее пропажей, точно тараном, разнести проклятой секте ее неприступные ворота. Движется ли полиция в нужном ему направлении? Видимо, да. Желтая пресса только что не захлебывается, обсуждая отношение Фукаэри к секте. И если полиция сама не разнюхает, что происходит, ее обвинят в халатности позже, когда неприятная правда станет известна всем. Так что следствие, скорее всего, ведется, но тихо, без контакта с прессой. И сколько бы ни разорялись новостные телешоу и бульварные журналы, принципиально свежей информации в ближайшие дни ожидать не стоит.
Однажды, вернувшись из колледжа, Тэнго обнаружил в почтовом ящике толстый пакет. Отправитель — Комацу, сам конверт от издательства, но истыканный почтовыми штампами аж в нескольких местах. Зайдя в квартиру, Тэнго вскрыл бандероль — и обнаружил внутри пачку откопированных рецензий на «Воздушный кокон». А также письмо от Комацу, нацарапанное такими каракулями, что прочесть его заняло уйму времени.
Тэнго, дружище!
Пока особых изменений не наблюдаю. Где Фукаэри, до сих пор не известно. И журналы, и телевизор в основном мусолят историю ее детства. Нам с тобой, слава богу, тревожиться не о чем. Роман раскупается все лучше. Даже не знаю, стоит ли этому радоваться. Но в издательстве все очень рады, а директор даже выдал мне грамоту и конверт с деньгами. Двадцать лет на этой работе, а чтобы директор хоть раз меня похвалил, не припомню. Посмотрел бы я сейчас на лица тех немногих, кто был в курсе всей предыстории…
Посылаю тебе копии всех рецензий на «Кокон», какие выходили до сих пор. Можешь почитать своим абитуриентам на переменке. Впрочем, думаю, там найдется кое-что интересное и для тебя. А захочешь повеселиться — обнаружишь много забавного.
Проверил я через одного знакомого «Фонд поддержки искусства и науки новой Японии», о котором ты недавно упоминал. Да, такой фонд существует уже несколько лет, лицензирован и действует не на бумаге. Снимают офис, сдают отчеты в налоговую, все как положено. Раз в году отбирают по нескольку человек — ученых, творческих личностей — и выделяют им гранты. Основная часть фонда работает именно для этого. Откуда деньги берут, неизвестно. Но, по ощущению моего знакомого, запашок от них неприятный. Возможно, все это — просто ширма для сокрытия налогов с чего-то гораздо большего. Если глубже копать — наверняка что-то вылезет, но заниматься этим мне сейчас не с руки. Я уже говорил по телефону: если такому безвестному литератору, как ты, они предлагали сразу три миллиона, ей-богу, что-то не так. И цели у них другие. Их возможную связь с «Авангардом» не исключаю. Если она существует — видимо, они принюхиваются к тому, что ты описал в «Воздушном коконе». Так или иначе, от этих ребят стоит держаться подальше.