2 наверху

Улин Виктор Викторович

–…Извините, разболталась. Вам лучше лишнего не знать, иначе вы меня выгоните.

– Разболтались мы с тобой, это точно, – подтвердил Панин. – Ты как, очухалась?

– Да вроде того.

– Тогда

пошли заниматься.

– Пошлите, – согласилась девчонка и встала с дивана.

Глава четвертая

1

Лето выдалось жарким и сухим.

Почти каждый день вдоль края неба ходили облака, наливались предгрозовой темнотой, но – так ничего не решив – уходили за горизонт и посылали оттуда раскаты грома.

Не имев необходимости ехать в университет, Панин хорошо выспался, но встал в нехорошем настроении.

Недавний разговор с Галиной Сергеевной разбередил душу.

За докторскую он принялся давно – сразу после защиты кандидатской, находясь в состоянии научно-творческого подъема.

Именно тогда были написаны несколько первых глав.

Вероятно, Панин пролетел бы по инерции, перешел без остановки на иную высоту, но обстоятельства сложились неблагоприятно.

Точнее,

благоприятно для человеческой жизни и убийственно для научной.

Как раз в тот период Панинские родители, давно жившие каждый своей жизнью, окончательно расстались и оставили его при собственной квартире.

Объективно условия ухудшились.

Вместо центра города, откуда до университета было полчаса хода неспешным шагом, он оказался в окраинном Сипайлове.

Микрорайон был жутким, здесь жили люди, которых в цивилизованных социумах именовали отбросами общества.

Сам Панин поселился на дальнем краю окраины: размен даже самой большой квартиры всегда происходил с ущербом.

Ему приходилось идти десять минут до ближайшей остановки автобуса, а потом больше часа ехать в зловонной тесноте.

Дом – панельная девятиэтажка, кое-как слепленная во времена строительной истерии начала девяностых – был ниже всякой критики. Последняя «хрущевка» в сравнении с ним казалась дворцом.

Зимой тут можно было умереть от холода, летом – от жары, батареи грели еле-еле, вода не хотела подниматься на девятый этаж.

Конец ознакомительного фрагмента.