2-я книга. Сенсетивы Галана
Шрифт:
К "Золотому Лорду" мы подошли молча, хотя мне и хотелось сказать Микки очень многое. Я не сделал этого только потому, что мысленно возблагодарил Великую Мать Льдов за то, что она послала мне в напарники робопилота с такой чистой электронной душой. До этого момента я хотел просить Велимента быть свидетелем моего запечатления на льдах Галана, но после нашего разговора изменил своё решение, хотя и не люблю так поступать. Гвардейцы, стоящие на посту возле императорского шатла, взяли перед нами на караул и их командир чётко доложил пилоту императора о том, что всё в полном порядке. Когда мы поднимались по траппу, я широко улыбнулся и сказал Микки:
– Напарник, завтра утром ты выйдешь вместе с нами на лёд и будешь нашим годойоном. Справишься?
Микки рассмеялся и радостно
– Напарник, для твоей жены я готов бить в самый большой барабан-годо хоть целый год подряд! Какой разговор, конечно справлюсь! Надеюсь, ты дашь мне синий годо?
Старинный синий барабан-годо я выменял как-то у одного архо из клана Тегинов Баанрийских, отдав за него два полных его сапога керумских огневиков. Для тех, кто понимает толк в драгоценных камнях, это целое состояние, но для меня этот синий барабан имел куда большую ценность, ведь на нём стояло клеймо мастера-круда из моего клана. Пирон Тегин, наверное, счёл меня сумасшедшим, а себя самым ловким пройдохой, но ему было неведомо то, что этот барабан, изготовленный великим мастером Золдером Мерком, стоит, как минимум, втрое дороже. Не знал Пирон и того, что уж кто-кто, а я-то имею возможность грести огневики лопатой каждые пять лет, ведь у меня есть постоянная лицензия на их добычу. Хотя синий годо и имел такую цену, я не счёл для себя возможным отказать Микки и потому сказал:
– Лады, но если ты пробьёшь мембрану, пеняй на себя, я тебя там во льду и закопаю. Договорились?
Бравый граф-андроид не счёл мою угрозу слишком уж серьёзной и тотчас пожал мне руку. Я и раньше подозревал, что Микки втихаря барабанил на синем годо, а теперь мои догадки полностью подтвердились. Ну, что же, зато теперь я был уверен в том, что он не лажанётся, когда наступит время стучать в барабан. Мы вошли, Микки по хозяйски положил свою громадную шляпу и шпагу, сверкающую от бриллиантов, на низкий, широкий шкаф с боескафандрами и деловито сел в кресло первого пилота. Включив бортовой компьютер и запустив программу подготовки к старту, он протянул руку к своему пилотскому бару, выудил из него литровую банку и бросил её мне. Я сел в кресло второго пилота и включил аппаратуру связи, хотя на Галане ещё не было ни одного космодиспетчера, всегда готового попить пилотской кровушки.
Зато над Галаном уже висело дюжины три спутников наблюдения и связи, поставленных на суточную орбиту. Микки тут же связался с южными полярными спутниками и вывел картинку Галанардиза на главный экран. "Золотого Лорда" он поднял в воздух в своей обычной манере, очень быстро и совершая при этом целую серию противоракетных маневров, что не помешало ему за минуту с четвертью выйти на низкую орбиту и через три минуты снова войти в атмосферу уже над Галанардизом. Он ничуть не хуже меня знал о том, какая именно льдина мне была нужна и потому, осмотрев гляциологическую картинку, сразу же сделал правильный выбор. Спустившись на высоту двадцати километров, он показал мне огромный ледник, спускающийся в океан Талейн на берегу залива имени императора Рилквида, главного полярного исследователя Галана, первого достигшего Южного полюса. Кивнув головой в сторону ледника, Микки сказал:
– Верди, эта льдина должна тебе понравиться. Она, конечно, немного великовата, но только не для тебя, да, и держится она на одном только честном слове. Ну, что она тебе подойдёт, напарник, или посмотрим другую.
Я жестом попросил его спуститься пониже и внимательно просканировал выбранную Микки льдину с помощью сверхзрения. Льдина действительно была хороша, семнадцать километров в длину и одиннадцать в ширину. Вскоре из неё должен был получиться великолепный столовый айсберг. Чтобы я смог осмотреть место завтрашнего запечатления получше, Микки спустился ещё ниже и завис над льдиной на антигравах, открыв люк и спустив трапп. Хотя на Галанардизе в это время года царила полярная ночь, я вышел наружу, немного побродил по льдине и вернулся обратно на корабль. Льдина была просто высший класс, но погода была отвратной. Над заливом императора Рилквида прочно обосновался циклон и потому дул сильный ветер и с неба сыпалась мелкая ледяная крупа. В пилотской рубке меня ждала большая кружка отличного горячего
– Спасибо, граф, ты выбрал для нас отличную льдину.
– Не за что, напарник, ты подарил мне настоящую жизнь и теперь я даже не знаю, как мне тебя благодарить. – Глухим голосом ответил мне Микки.
Мой старый друг впервые сказал мне о том, какие чувства он испытывает в результате перемен. Несколько дней назад, незадолго до того, как я попросил мамочку Бэкси заглянуть в Хроники и найти в них ответ на мучавший меня вопрос, у меня состоялся с ней долгий разговор о судьбе Микки. Она была очень довольна тем, как галанцы отнеслись к первому на этой планете а-человеку. Особенно ей импонировало то, что некоторые тернигорские красотки то и дело проникали в спальную своего графа и бывали очень расстроены из-за того, что им не удавалось добиться от него хотя бы нормальной эрекции. На ласки, поцелуи и петтинг Микки хватало, а вот для нормального секса он не очень-то годился. Бэкси тогда сказала мне:
– Верди, мальчик мой, андроиды не всегда были такими валухами. Когда-то в древности, когда мы называли их синтеттами, они учили нас, интари, искусству любви. Если ты хочешь чтобы твой жестяной друг был счастлив, я могу сделать так, что он не будет отличаться от обычного человека ничем, кроме того, что в его башке будут фурычить крошечные кристаллики, а не та овсяная каша, которую люди называют мозгами. Тебе стоит только приказать мне сделать это.
В разговорах с Нэксом и Бэкси меня больше всего бесило, порой, то, что они всегда пытались выставить меня каким-то рабовладельцем. Поэтому и в тот раз я тотчас запустил в монитор Бэкси подушкой и сердито рявкнул:
– Бэкси, заткнись во имя девственности Матидейнахш! Я терпеть не могу твоей дурацкой почтительности. Тоже мне рабыня нашлась. Если ты можешь сделать так, что когда в очередной раз в спальню Микки просочится маркиза Инейра и он вдует ей так, что её придётся отдирать от спинки его кровати клещами, я буду просто на седьмом небе от счастья!
Добрая мамочка Бэкси вздохнула и тихо сказала:
– Верди, сделать это не сложно. Мне только нужно будет провести кое-какие исследования. Сам понимаешь, мальчик мой, в нашей базе информации есть множество пробелов, но это пустяки по сравнению с тем, как на такое поведение Микки посмотрят галанцы и особенно Сорки. Прежде, чем я передам нашему бравому вояке всю информацию, необходимую ему для полной реконструкции, ты должен поговорить с императором и добиться от него разрешения.
С Сорки я поговорил ещё вчера вечером и его величество пришел в восторг только при одной мысли о том, что он сможет вместе с Микки подпаивать баб и укладывать их в койку. У него был весьма своеобразный взгляд на мужскую дружбу, а мой бывший напарник, явно, уже стал его закадычным корешом и правой рукой в делах отнюдь не государственных. Кажется, при дворе снова пышным цветом расцвёл самый махровый феодальный фаворитизм. Поэтому, когда я услышал от Микки слова о счастье и второй жизни, то сразу же сказал:
– Эй, старина, дай мне слово, что ты не станешь серчать на меня за то, что я подглядывал за тобой в замочную скважину. – Не дожидаясь его ответа, я продолжил – Сам понимаешь, мне очень важно знать то, как ты устроился в новой жизни и то, как к тебе относятся галанцы. Ну, в общем Бэкси сейчас работает над тем, чтобы ты смог обзавестись нормальным человеческим телом. Как она собирается это сделать я не знаю, ведь все реаниматоры на дух не переносят, когда кто-то пытается засунуть внутрь а-человека. Эта сволочная машина, видимо, не хочет чтобы её путали со слесарной мастерской. Кажется, мамочка Бэкси намерена каким-то образом вправить мозги медицинской машине, да, и тебе заодно. Я полагаю, что она намерена написать чертовски сложную поведенческую программу для тебя и всех твоих потомков. Такую, благодаря которой все а-люди Галана смогут стать теми, кем они были в глубокой древности, – учителями простых людей по части искусства любви. Ну, как, Микки, тебя устраивает такая перспектива? Я рассказал об этом Сорки и он пришел в восторг, но я всё же советую тебе прежде, чем ты займёшься собой, испросить у него на это разрешение по всей форме.