200 лет спустя. Занимательная история каучука
Шрифт:
Он не знал и какова эластичность и прочность каучука. Не знал — и все же предлагал делать из него эластичные пружины.
Для этого нужно было обладать даром предвидения.
Наконец, Андерсон предположил, что спрос на каучуковые изделия будет значителен и тут уже не обойдешься случайными партиями. И вообще не стоит зависеть от Южной Америки. И Андерсон задает вполне логичный вопрос: почему же до сих пор никто не попытался культивировать гевею? И почему до сих пор в Европу не привезли ни одного семени каучукового дерева?
Задав эти вопросы, он вновь предугадал события.
Уже через несколько десятилетий
И тогда сбудется последнее из предсказаний Андерсона.
Глава третья. Об одном собственном имени, которое стало нарицательным
Первая фабрика, выпускающая изделия из каучука — непромокаемые плащи, — была открыта в Глазго в 1823 году шотландским химиком Чарлзом Макинтошем.
Вообще таких имен много. Вы, наверное, не раз рисовали или чертили на ватмане — плотной белой бумаге. Когда она нужна вам, вы приходите в магазин и спрашиваете: “Ватман есть?” И ничего потустороннего при этом не имеете в виду. Но если бы продавец понял вас буквально, он должен был бы ответить: “Ватмана давно уж нет — он умер в 1759 году”.
Джеймс Ватман был основателем целой династии английских бумагопромышленников. Изобретенная и изготовленная им еще в XVIII веке проклеенная тряпичная бумага для рисования акварельными красками и черчения стала известна на весь мир сначала как бумага Ватмана, а потом просто как ватман. И с тех пор на каждом листе английского ватмана ставят водяной знак с именем его изобретателя — Джеймса Ватмана.
Еще одно такое же нарицательное понятие родилось с нелегкой руки капитана Бойкота. Если имя Ватмана человечество увековечило в знак признания его заслуг, то имя Бойкота вошло в употребление как символ сплоченности людей против тирании и несправедливости.
Это произошло в конце 70-х годов прошлого века в Ирландии. Управляющий имением ирландского графа Ирна англичанин Бойкот вызвал ненависть всего населения своей жестокостью. В один прекрасный день все жители графства объединились против него и решили подвергнуть его полной изоляции, прекратить с ним всякое общение. Из его дома ушла прислуга, в лавках ему ничего не продавали, даже почтальоны перестали носить, ему письма. И Бойкот, не выдержав молчаливого презрения крестьян, вынужден был уехать. А слово “бойкот” осталось — сначала как название новой формы борьбы ирландского народа, а потом это слово переселилось в Европу и Америку и стало широко употребительным.
Как видите, таких имен в нашем языке немало. Среди них есть еще одно, из-за которого и зашел у нас разговор на эту тему.
Это имя — Чарлз Макинтош. Он имеет непосредственное отношение к нашей книге, ибо он был одним из первых, кто применил каучук для нужд человека.
Такие попытки делались неоднократно. Как вы помните, еще Самуэль Пиль предложил пропитывать каучуком ткань и делать из нее одежду. Но эта затея не имела успеха. Она и не могла иметь его. Кому охота носить одежду, к которой прилипает всякий мусор. А ткань, пропитанная раствором каучука в скипидаре, была очень липкой. Во-первых, потому, что каучук липок сам по себе, а во-вторых, потому, что скипидар очень медленно испаряется.
Примерно в то же время в Англии начинает входить в моду освещение улиц и домов каменноугольным газом. Выстроены специальные заводы, перерабатывающие каменный уголь в осветительный газ, на улицах устанавливают светильники. И все это поначалу не имеет ни малейшего отношения к каучуку. А потом вдруг оказывается, что очень даже имеет.
На перегонных заводах постепенно скапливаются большие количества побочных продуктов перегонки угля — аммиачной воды и сольвент-нафта, или каменноугольного масла, как его называли. Выбрасывать их вроде жалко, поэтому ищут, кому бы их сбыть по дешевке.
Такой человек находится. Химик и фабрикант из города Глазго Чарлз Макинтош решает купить эти отходы. Хотя нужна ему лишь аммиачная вода — он хочет применить ее для производства фиолетовой краски. А что делать с сольвент-нафтом? Выбрасывать? Жалко. Вот Макинтош и начинает искать применение каменноугольному маслу. И находит. Оказывается, оно очень хорошо растворяет каучук. Тогда Макинтош заинтересовывается уже самим каучуком — прикидывает, что из него можно сделать. Получается, что ничего путного, если делать по методу Пиля. А если попробовать сделать по-другому, так, как до него, Макинтоша, никто не делал, то получится очень любопытный материал. Макинтош тогда еще не знал, что его изделия вскоре будут называться макинтошами. Он и не гнался за славой. Ему надо лишь пустить в дело сольвент-нафт. И он пускает его.
Он берет ткань, намазывает ее раствором каучука в сольвент-нафте, а потом сверху кладет еще один слой ткани. Получается как бы слоеный пирог: снаружи ткань, внутри каучуковая начинка. Такой материал и не мокнет под дождем и не липнет.
С 1823 года Макинтош начинает выпускать из такого дублированного материала дождевики, те, что сейчас мы называем макинтошами.
Они имеют огромный успех. Англия — страна дождливая, и новое изобретение приходится очень кстати. Оно пользуется особой популярностью среди пассажиров дилижансов, которым достаются места на крыше.
Дело Макинтоша разрастается, растут его прибыли. Он строит в Манчестере новый завод — специально для производства резиновых изделий.
Примерно в это же время еще один англичанин пристально изучает возможность использования каучука. Это Томас Хэнкок.
Поначалу его работа движется медленно. Он исследует растворимость каучука в различных растворителях, потом начинает производить эластичные шнуры. Их охотно покупают женщины: в дождливую погоду они с помощью шнуров предохраняют от грязи подолы длинных юбок.
В 1830 году Хэнкок объединяется с Макинтошем. На Манчестерском заводе они производят в больших количествах ремни, надувные матрацы, подушки, спасательные приборы. Так как их производство одно из первых, можно сказать, что с развитием фирмы “Макинтош” развивается английская каучуковая промышленность.
Но они не первые. Хотя кто именно был первым, сказать трудно. Единого мнения на сей счет нет. Одни историки утверждают, что первым резиновым производством была мастерская некоего австрийца, проживавшего близ Парижа, где он в 1803 году делал резиновые нити для подтяжек. Другие предполагают, что первая фабрика резины была открыта в 1811 году в Вене.