2008_44 (592)
Шрифт:
Для нее все в Америке было в диковинку. Из дому прихватила фотокамеру-мыльницу, в свободное от культурной программы время часто бродила по улицам тамошних городов, щелкала затвором. Хотелось, знаете ли, побольше снимков с видами «американского образа жизни». Города довольно крупные — Даллас, Абелин, Арлингтон. Всех не упомню. Очень ухоженные, аккуратные, безопасные: народ в штате зажиточный (по-моему, второе место по душевому доходу после Калифорнии), приличный. Днем двери домов запирают далеко не все. Бомжей, безработных негров или мексиканцев — и не пытайтесь искать! Наркоманы если и присутствуют, то не на улицах. По домам, наверное, ширяются.
Тишь да благодать, вроде бы. Но стоило жене остановиться возле частного дома, извлечь из сумочки фотоаппарат, как неизменно разыгрывалась стереотипная пьеса: мигом навстречу выскакивает встревоженный (-ая) и довольно агрессивно настроенный (-ая) хозяин (хозяйка). Далее звучит стандартный вопрос: вы, мэм, какого лешего тут мою хату на пленку фиксируете?! Приходилось объяснять: русо, дескать, туристо… К чести техасцев, все инциденты всегда заканчивались благополучно: узнав, кто перед ним, американцы любезно давали разрешение на фотосессию. Но примечательно вот что: если в каком-нибудь доме не было хозяев, с упомянутым вопросом всегда!!!) выскакивали соседи. Молодцы, конечно. Солидарность! А то — шляются тут всякие! Сосед соседу должен быть друг, товарищ и брат… Хвалю!
И еще забавный момент. Жена хотела было прогуляться по улице. «Не, — говорит хозяин дома, где жена гостила, — нельзя пешком. Полицейские станут на каждом шагу останавливать: мол, чем могу помочь, мэм? Это они решат, что у тебя машина сломалась. У нас в Техасе просто так пешком никто не ходит!» Признаюсь, жена не поверила, пошла-таки на прогулку. Точно — останавливали, черти, на каждом шагу!
К чему я все это? Да просто представил, как смуглый черноволосый представитель «мусульманской национальности» подъехал со взрывчаткой к дому «Боба», остановился, ждет. Да его через пять минут два десятка полицейских машин окружит, с мигалками и сиренами! Соседи позаботятся, будьте уверены! И пешком не дойдет: полиция «затормозит». Так чего же боятся спецназовцы? Загадочная американская душа! Вон, сам Буш-младший в 2001 году поклялся найти и примерно наказать всякого, кто уже замешан или еще будет уличен в международном терроризме. Но имена свои почему-то скрывают от белого света не талибы, а «зеленые береты». Вон, Усама бен Ладен — не прячется же под вымышленным звучным именем! Хотя, казалось бы, именно ему-то и стоило тщательно скрывать родословную и хранить инкогнито!
Опять же, как будет страна гордиться своими героями, не зная их подлинных имен? Ведь «Боб», вернувшись в Техас, даже не сможет похвастаться перед соседями, что доблестно выполнял долг по защите Америки в «далекой варварской стране»! Что — будет ждать, когда наступит День победы и Пентагон разрешит наконец-то публиковать в печати подлинные истории бойцов с международным терроризмом? А когда он наступит-то, этот день? Думаю, не скоро!
Возможно, мне изменяет память, но бойцы и командиры частей НКВД, очищавшие после 1944 года Украину от бандеровцев, кличками не пользовались, обращались друг к другу по настоящим именам и фамилиям. А бандеровцы — это вам не талибы! На Западной Украине за пять послевоенных лет от их рук погибло почти 50 тысяч!) солдат, офицеров и мирных граждан. Псевдонимами пользовались лишь те, кому это было положено по роду деятельности, а именно — оперативные сотрудники НКВД. Но у них, сами понимаете, это вызвано спецификой работы. Строевому офицеру — чего ее бояться, своей фамилии? Это бандит ее бояться должен!
Воля ваша, но есть нечто нездоровое в том, что боец элитного подразделения из армии единственной в мире военной сверхдержавы не рискует произнести вслух свое подлинное имя! Бочком-бочком закрадывается в голову вопрос: а такое ли уж оно сильное, это государство, если не гарантирует безопасности собственным защитникам или их семьям?
Впрочем, отвлекся я. Смотрим дальше.
Живут журналисты бок обок со спецназом, фиксируют его боевые будни. По ночам, подозреваю, маются от бессонницы: каждый час двое «беретов» заряжают 105- мм. орудие и — шандарах! — куда-то в темноту, как в копеечку. Талибов гоняют, чтобы не было желания к базе приблизиться. Грохот страшный!
Утро очередного дня. Встал спецназ, умылся, позавтракал, поехал «на задание».
Так, началось самое интересное! Вот, любуюсь я на эту элиту, и не могу уразуметь — а с какой целью их, собственно говоря, в Афганистан откомандировали?! Делают-то они в Афганистане чего?!
Убедитесь сами.
Картина первая. Едут «береты» на Хаммерах по бездорожью. Хорошая машина Хаммер, с проходимостью у нее полный порядок. Куда едут — хрен его знает! Типа, выискивают «наводчиков талибов». Разведчиков, по-нашему. Эти разведчики-наводчики маскируются под местных крестьян, как правило — под пастухов. Сдается мне, что и не маскируются — сами местные и работают «наводчиками»: прячут при себе миниатюрные рации, по которым сообщают собратьям по вере о передвижениях коммандос. Ну, вроде бы засекли разведчика. Заглушили машины. Стоят, любуются на него издали с расстояния километра этак в два). Бинокли у «беретов» замечательные, все оружие оснащено неслабыми телескопическими прицелами. Понятно, что потенциальный сообщник террористов американцам виден, как на ладони. К тому же, один из Хаммеров битком набит какой-то охрененно секретной аппаратурой, позволяющей перехватывать радиопереговоры талибов. Журналистам не позволили в тот джип даже одним глазом глянуть.
Ну, фиксируют коммандос эти переговоры. «Наводчик» талибов докладывает в «штаб» что-то вроде: неверные здесь! Что дальше? Стоят береты, по-прежнему смотрят в бинокли и прицелы. Вроде бы решить окончательно не могут: а наводчик-ли это?
Чуть позже нам показывают, как спецназ повязал-таки предполагаемого «разведчика». Обыскали мужика. Рации никакой нет. Дескать, успел, гад, выкинуть! А когда и куда — загадка! Целая толпа «беретов» на этого крестьянина в приборы пялилась битый час, а как дошло до дела — так «не смогли засечь!» Мистика! Что он, проглотил ее?! Стянули руки за спиной пластиковыми наручниками. «Где рация, признавайся!» А мужик — копия чеховского «злоумышленника», на все вопросы отвечает в классическом стиле. Тут и перевода не требуется, все по лицу ясно: «Чаво? Ась? Какая исчо рация»? Вот и весь разговор.
Может, «дурака включил», а может, действительно пастух, мирных овец здесь охраняет.
Повели задержанного к «Бобу». Не доходя до сержанта метров двадцать, остановились. Нельзя «близко к телу», наверное. «Поясов», что ли, боятся? Так обшаривали же мужика! Или талибы нынче взяли в привычку глотать СВУ (самодельные взрывные устройства) перед подрывом? Вроде бы, не было такой информации. Сдается мне, слишком много Голливуда крутят спецназовцам на ночь… Вредно это. Доложили «Бобу» по всей форме: вот — подозреваемый! Сержант подумал с минуту, вынес вердикт все так же меланхолично: рации у него нет, доказательств причастности к Талибану нет… Выходит, отсутствуют основания его задерживать.
А дальше? Отпускать крестьянина, кажись, тоже не стали. Конец сюжета. Как?! А самое интересное?! Что с «наводчиком» дальше будут делать? Отправят за казенный счет на отдаленный курорт Гуантанамо? Журналисты — молчок. Бить, правда, не бил спецназ мужика. По крайней мере, перед телекамерами. В этом отношении американцы молодцы, хорошо усвоили уроки Вьетнама. Хотя переводчику, — солдату афганской армии — похоже, сильно хотелось «помутузить» пленника.
«Правильные» кадры снимает NG: спецназ общается с местным населением исключительно вежливо, корректно, не повышая голоса! Как на самом деле — не знаю. Ну вот, боевое задание «береты» на сегодня выполнили. Нет, вы растолкуйте — а чего им задавали-то?! Чего выполнили?!
Картина вторая. Ух, ты! Вот это да! Крупно повезло телевизионщикам! Есть возможность заснять «историческое событие» — на базу американцев прибывает делегация старейшин из близлежащих кишлаков. По какому поводу? Говорят, что-то вроде «миссии мира».
Сцена, возможно, чисто постановочная, однако претензий к режиссеру у меня нет: все подготовлено очень грамотно. Можно поучиться! Аксакалы не спеша заходят на территорию базы, рассаживаются по углам на какой-то площадке.
«Боб» выходит в центр. К «местным» явно старается не приближаться сильно близко. Все бомбы боится?