2009 № 9
Шрифт:
Помпезный отель «Москва» в самом центре захваченной вражеской столицы был полон народа. Еще бы — здесь восстановили не только холодное, но и горячее водоснабжение, ярко горели электрические лампы, и было очень тепло. Какое наслаждение для прибывших с передовой офицеров!
Одной из немногих женщин, да еще и штурмбанфюреру, Эльзе полагались отдельные апартаменты. Эриху повезло меньше — его поселили в трехместный номер. Соседями стали капитан Мейснер и майор Кох. Китель капитана украшали два Железных креста, майор был награжден Рыцарским крестом. Оба, как и Бауэр, служили в мотопехоте.
Познакомиться с соседями близко Эрих не успел. Он принял душ, вздремнул пару часов — за это время Мейснер и Кох распили две бутылки шнапса, слушая портативный радиоприемник. А потом за обер-лейтенантом зашла Эльза и пригласила его поужинать в ресторане.
— Без вас мне не дадут прохода, — мило улыбнулась девушка.
Можно подумать... Станет ли Эрих помехой? Его будут принимать за адъютанта штурмбанфюрера, а кому и когда мешали адъютанты?
Московский отель — русские называли его «гостиницей» — удивил Эриха своим сходством с имперским стилем рейха. Такие же монументальные формы и приглушенные цвета, огромные лестницы, вздымающиеся под высокий потолок колонны, засохшие, а может быть, замерзшие растения в больших деревянных кадках.
В выходившем окнами на улицу Горького ресторане обстановка оказалась еще более германской. Белые скатерти, хорошая фарфоровая посуда и предупредительные официанты, в которых каждый мог распознать переодетых солдат. Все верно, доверять русским не стоит — да и осталось их в городе совсем мало. Кто сбежал, кто погиб, кто отправлен в лагеря. Москва — оплот коммунизма, фюрер даже собирался затопить ее.
Рослый светловолосый парень, которому нужно таскать на плече пулемет или противотанковое ружье, а не тарелки в офицерской столовой, принес две кожаные папки с меню. Котлеты с грибами, жюльен, отварной картофель, маринованные грибы, тушеные грибы, капустный салат. Большого разнообразия блюд не наблюдалось, а цены поражали воображение, но куда тратить деньги на фронте? Эрих заказал картофель с котлетами, фройляйн Вернер — капустный салат и жюльен. Хотя сам Бауэр выпил бы коньяка, с ним была дама, и пришлось попросить бутылку белого вина. Девушка удовлетворенно кивнула, когда он показал ей строчку в меню.
— Чересчур много грибов предлагают в ресторане, — улыбнулся обер-лейтенант. — Мы захватили русские грибные склады?
Эльза посмотрела на него как-то странно.
— А ты не знаешь? Впрочем, откуда, ты же не работал в Аненербе.
— Нет, трофеи ни при чем. Все грибы немецкие, с берегов Рейна. Грибная промышленность развивается передовыми темпами.
Так вот что это за организация, о которой Эльза говорила много, но все как-то вскользь! «Наследие предков» — общество, созданное в середине тридцатых годов под патронатом СС. Таинственный орден оккультистов, мистиков и академиков, странным образом сочетающий интерес к естественным наукам и штудирование средневековых инкунабул о гадании по рунам. Кто бы мог подумать, что эти чудаки и в самом деле на что-то способны?
Сделав для себя некоторые выводы, Эрих не подал вида и поинтересовался:
— Грибоводство как-то связано с вегетарианством фюрера?
— Нет, с необходимостью выживания нации. Грибы можно выращивать в любых условиях. Им не нужно солнце, не требуется свежий воздух, они весьма питательны — словом, идеальная пища в годы лишений.
— Но ведь лишения кончились?
— Боюсь, все не так радужно, как тебе представляется. С открытым врагом мы разделались — по крайней мере, загнали его в берлогу. Но другой враг, тайный, спешно готовится обрушить на нас мощь своего оружия. Мы должны опередить его. Впрочем, не будем говорить о войне хотя бы сейчас. Согласен?
— Конечно.
— Жаль, здесь нет музыки.
— Ты бы хотела потанцевать?
— А ты? — улыбнулась Эльза.
— О да. Конечно.
Официант принес вино, не слишком грациозно наполнил бокалы.
— За победу, — предложила фройляйн Вернер.
— За победу, — выдохнул Эрих. Горло перехватило. Неужели и правда победа? Неужели за окнами — Кремль, неприступная русская твердыня, сдавшаяся только Наполеону?
Вино отдавало бочкой. Может быть, так и надо, но Бауэр не был ценителем и не мог сказать наверняка.
— Хоть бы пластинку какую-нибудь поставили, — вновь вздохнула девушка, аккуратно поддевая на серебряную вилку салат. — Тоска!
В своем новеньком мундире штурмбанфюрера Эльза смотрелась просто потрясающе.
— А пойдем гулять? — предложил Эрих. — Посмотрим город.
— Пойдем, — отозвалась девушка. — Только оружие возьми. Представляешь, сколько недобитых большевиков может скрываться в подвалах?
Выйдя из гостиницы, Эрих и Эльза вступили на брусчатку пустынной Красной площади. От мавзолея цвета засохшей крови веяло холодом и злом. Красная кремлевская стена угнетающе давила. Даже ели около нее были какие-то серые, страшные. В Кремле размещалась администрация гауляйтера Москвы, но внутрь идти не хотелось. Чужая мощь не станет своей. Может быть, этот город и правда лучше затопить...
Часы на Спасской башне уныло застыли на двенадцати дня. Вычурный собор в конце площади красиво пронзал тьму пасмурного вечера своими куполами, но Эрих не хотел подходить к зданию близко. Этот храм — не для них. Эльза тоже инстинктивно шарахнулась прочь — и они оказались на мосту через Москва-реку.
Река стояла. Пара барж вмерзла в лед. Ни русских, ни своих...
— Большой город. Его будет трудно контролировать, — проговорила Эльза, теребя в руках захваченный из отеля немецко-русский разговорник.
— Ничего. Мы справимся, — без особой уверенности ответил обер-лейтенант. Ему так и чудились страшилища, таящиеся в темных провалах выбитых окон, в безлюдных кварталах. Но они, как дети в опасной игре, шли и шли вперед. Пустынный квартал, фабричная постройка, за ним — дома, дома и дома.
Разговорник не понадобился: закоулки Москвы были совершенно безжизненны, если не считать немецких патрулей.
Одно из зданий — темно-красное, хорошо сохранившееся, с целыми стеклами — отчего-то притянуло взгляд Эриха. Он подошел к двери в подъезд, открыл ее.
— Посмотрим, что внутри?
Эльза кивнула.
Они поднялись на второй этаж, увидели несколько добротных деревянных дверей. Бауэр наугад толкнул одну — она отворилась.
В квартире было тепло. Не иначе дом подключен к системе центрального отопления, которую сейчас спешно реанимировали техники. Вполне немецкая квартира — фотографии хозяев на стенах, паркетный пол, патефон на столе.
Эрих покрутил ручку, поставил иглу на пластинку. Женский голос по-русски нежно и трогательно запел о белом шиповнике.