2012: Вторая Великая Отечественная. Дилогия
Шрифт:
За этим трепом не заметили, как к нам подошел офицер в майорских погонах, сопровождаемый сержантом.
— Так, все за мной! — приказал он. Мы нестройной толпой проследовали за ним в казарму. Там он провел нас в нечто вроде актового зала, и когда мы расселись по стульям, собрал наши предписания и отдал их сержанту, который начал составлять сводный список. Пока сержант был занят этим делом, майор представился:
— Майор Ярославцев, замначальника штаба полка, — и тут же задал вопрос: — Кто из вас имеет боевой опыт?
Поднялись две руки. Майор кивнул, и первый поднявший руку встал с места:
— Старший лейтенант запаса Тюрин. На срочной три месяца провел в первую чеченскую башенным
— А что так мало? — поинтересовался майор.
— При подрыве БТР получил ранение, а после госпиталя уже туда не послали, — пожал плечами Тюрин.
— Вольно, садитесь, — скомандовал наш опекун. Затем майор повернул голову ко второму: — Ну, а вы?
— Капитан Баскаков! Служил срочную на погранзаставе в Таджикистане! — молодцевато вскочив и встав по стойке «смирно», отрапортовал тот самый средней внешности крепыш, который первым заговорил со мной.
— А почему капитан? — поинтересовался замначштаба.
— Шесть лет назад привлекался в качестве переводчика при составлении контрактов на поставку военного снаряжения в Таджикистан. Ну и кто-то из начальства написал представление, — разъяснил недоумение Баскаков.
— Так, — обвел глазами присутствующих майор. — Офицерских должностей для вас у нас практически нет. Своих, калининградских, не знаем куда пристроить. Рядовых вот не хватает. Поэтому формируем из вас сводную роту, — отрубил он. — Капитан Баскаков!
— Я!
— Назначаетесь командиром сводной роты 1-го батальона.
— Есть!
— Командиром 1-го взвода у вас утверждаю старшего лейтенанта Тюрина. Остальных назначьте сами и представьте мне на утверждение.
— Есть! — снова отозвался Баскаков.
— А сейчас — постановка на довольствие, получение оружия и амуниции, размещение в казарме. К ужину жду ваших комвзводов и старшину роты на утверждение.
Так мы стали сводной ротой. К немалому моему облегчению, взвода мне не досталось, но вот от должности командира отделения отвертеться не удалось. Впрочем, в первый день это еще не особенно напрягало. Все время мы потратили на бюрократические формальности, получение оружия и экипировки. Стрелковку получили почти по штату (по древнему, еще советскому) — не слишком новые «АКМ» каждому, по одному «РПК» и «РПГ-7» — в каждое отделение. Чей-то вопрос — «А пристрелять?» — повис в воздухе, оставшись без ответа. Потом наконец за ужином удалось поесть по-человечески нормальную горячую пищу. После ужина на скорую руку познакомился со своим отделением. А перед самым отбоем Баскаков собрал в отведенной ему комнате всех командиров взводов и командиров отделений только что испеченной роты. Только тут я узнал, что всего у нас личного состава 44 человека, разбитых на три взвода аж по 14 человек, и, соответственно, по два отделения во взводе. Оказалось, что на всю роту нам дают всего три БМП-1 и два БТР-60ПБ с консервации (я уж думал, что это старье все списали давно). А экипажи к ним обещали завтра.
— Так, мужики, — начал новый командир роты. — Что делать-то будем?
— В каком смысле? — подал голос мой комвзвода Тюрин.
— А ты еще не допер, что в нашу роту завтра сольют все, от чего кадровые командиры отпихнутся руками и ногами? А технику и вооружение дадут — старье, и того в обрез? Но вот расходовать нас будут безо всякого сожаления.
— На то оно и начальство, чтобы за нас решать — как нам жить и как нам умирать, — философски заметил кто-то.
— Надо умереть — умрем, — голос Баскакова стал жестким. — Но вот по дури отдавать жизнь неохота.
— Первым делом, — решился подать голос я. — Надо из глотки у них вырвать больше машин, чтобы отделения по разным коробочкам не делить.
— Говорил уже, — вздохнул капитан. — Майор этот, Ярославцев, ответил так — если добавится людей, то и коробочки добавим.
— А что до остального, — продолжил я. — Тот факт, что они нас за черную кость держат, мы пока отменить не в состоянии. Вот как покажем себя в бою, так и будут к нам дальше относиться. Другого пути я не вижу.
— Мыслишь в правильном направлении, — одобрил меня Баскаков. — А шанс нормально показать себя в бою у нас только один: держаться друг за друга, оставить все понты в прошлой жизни и работать в бою так, как если бы мы два года вместе в этой роте отслужили, из одного котла хлебали, в одних окопах ночевали. И если еще кого нам подкинут, вбить им в голову ту же мысль.
На том и закончилось наше совещание. Устроившись на своей койке, я думал, что не засну — столько мыслей сразу ворочалось у меня в башке. Но сон подкрался внезапно, и я заснул глубоко, без сновидений — видимо, прошедший день достаточно вымотал меня.
Оренбургская область. Виталий Сергеев. Юрист районной администрации
Утро Того Дня я помню смутно. Просидел до пяти утра в интернете, а в отпуске торопиться некуда. В восемь жена разбудила, уходя на работу, жаловалась, что интернет стал виснуть. Ей на это всегда везет. Встал только к обеду. Поел и «уткнулся» в интернет. Все же с ним были какие-то проблемы. Гуглевский Хром вис по-страшному, пришлось пытать Эксплорер, с ним пошло лучше, хоть что-то стало открываться. На мейле четыре письма — три рассылка, одно — от друга, сидящего в Одессе на проекте, наверное, про турпоездку в Египет… Что за хрень! «Нас бомбят! Сообщи моим…» и телефоны… Шутник, блин. А что в новостных лентах… Вчерашнее. Пойдем в ЖЖ — виснет… Черт. Когда это я лимит исчерпал? Полмесяца дома не был! Что это жена качала?! Соцсети… Ну, эти всегда виснут. Да ну его, пойду делом займусь, до первого шесть дней осталось — как-нибудь проживу без скоростного интернета!
Дел дома — мама не горюй. Светильник маме починить, канализация вон забилась. А я пялюсь в монитор…
Так… Надо Косте позвонить, он должен уже отоспаться со смены, заскочит объяснить — куда в колеса секретные болты вкрутить. Сотовая молчит. Все три симки показывают «нет сети». Как всегда, вовремя! Но почему все три оператора-то? Что, стационарным пользоваться? Нахожу в справочнике номер.
— Алло, здравствуй, Ларис, Костя дома?
— Нет. На работе.
— Он же с ночи?
— Вызывали. Мобилизация.
— Учения у них, что ли? А я-то думаю, что вся связь молчит!
— Не учения, — Лариса срывается в плач. — Война!
— Какая война? Казахи, что, сбрендили?
— С НАТО, телевизор смотри, — и снова плач. Лара вешает трубку.
Что-то, брат Костя, ты с женой перемудрил! Ну, работаешь в секретной связи на погранзаставе, ну, учения у вас, пошто милку-то пугать? Стоп. Телевизор.
Молча подхожу к телику, включаю его. «Теленяня» — «нет сигнала от спутника», «Дискавери» — «нет сигнала от спутника», «Евроньюс» — та же песня… Так, а если без тарелки… По «Первому» фоны, но заставку хорошо видно: «ВНИМАНИЕ! Трансляция обращения президента РФ Д. А. Медведева…» Приплыли, что-то действительно стряслось. Но война?! С кем? Если с НАТО, то о ее начале я уже через пять минут бы знал, а теперь бы уже и не помнил. Маточная точка в трех верстах — если «Сатана» из шахты пойдет, не от падающей крыши, так от гептиловой вони проснешься! Да и накрыло бы нас уже давно, разнесло на атомы. Пальцы немеют, в правом подреберье просыпается тяжесть. Начинаю растирать. Что ж doleo ergo sum! С кем воюем-то? Наши-то, понятно, боятся нажать «большую красную кнопку», а натовцы, если уж начали, то могли бы хоть по РВСН отработать? А я вроде еще живой? Снова «бежали робкие грузины»? Китай? Во хрень!