2012: Вторая Великая Отечественная. Дилогия
Шрифт:
Я посмотрел на журнал, который протянул мне унтер-офицер. В общем, понять этих юнцов, которые, по всему видно, были лишь недавно призваны в вермахт, было можно. Я сам еще ни разу не видел эротических фотографий с таким высочайшим качеством полиграфического исполнения, да еще и в цвете. Грудастые девки на них были почти как живые. Неудивительно, что эти пареньки, призванные откуда-нибудь из восточно-прусской глубинки или вообще из Силезии, нахватали эти журналы в свои ранцы, кто сколько смог, и с живейшим интересом листали их. В гитлерюгенде им, ясное дело, такое чтиво не давали, а дома — тем более.
Но у молодых пехотинцев в руках я заметил не только журналы. Сделав еще шаг вперед, я увидел, как один из рядовых разглядывает предмет, явно напоминающий часы на металлическом браслете, но без стрелок и циферблата. Приглядевшись, я увидел, как за часовым стеклом скачут какие-то угловатые темно-серые цифры. Необычно. Откуда такая штука могла взяться у русских? Стоявший рядом паренек в фельдграу протянул мне еще какой-то предмет:
— Посмотрите, господин лейтенант, какая интересная штуковина!
Я взял этот предмет в руки. Штуковина была похожа на авторучку, но вместо пера на кончике ее торчал заостренный металлический штырек. Приглядевшись, я понял, что штырек венчается не острием, а малюсеньким металлическим шариком.
Рядовой протянул мне журнал, и я провел кончикам этой авторучки по бумаге. Шарик легко заскользил по глянцевой фотографии, оставляя тонкий отчетливый след, не похожий на чернила — влажного блеска не было заметно. Я провел пальцем по линии и она лишь чуть-чуть смазалась.
Тут я опомнился, отдал авторучку пареньку и, приняв уставную стойку, рявкнул:
— Так, орлы! Кончайте развлекаться и выполняйте команду своего унтера! Нечего тут толпиться и изображать из себя мишень для русских! Ну, живо!
Вообще-то унтер прав — это небезобидное развлечение. Насмотрятся юнцы этих фотографий и начнут гоняться за местными девками, вместо того чтобы заниматься боевой работой. Весь порядок пойдет к черту. Так что срочно напомнить им о дисциплине — совсем не лишнее дело.
Унтер, чувствуя мою поддержку, снова рявкнул на свою команду. Пехотинцы явно нехотя, но довольно поспешно ретировалась вслед за своим командиром, а к киоску подскочили парни из моего взвода. У них тоже загорелись глаза при виде остатков того, что не успела растащить пехота.
— Даю вам две минуты — и по машинам! — заорал я. — Кто задержится — пристрелю на месте!
Мои артиллеристы, конечно, в эту угрозу не поверили, но выпотрошили киоск с похвальной быстротой — не то что эти новобранцы из пехоты. Через две минуты наша колонна уже двинулась дальше, и вскоре мы уже развернулись на указанных позициях и приступили к маскировке орудий. Шустрые ребята из 1-го обоза успели наведаться в близлежащий магазин и вскоре появились на позициях нашей усеченной батареи. В результате мне пришлось наблюдать зрелище, подобное тому, что я только что видел у киоска. Но на этот раз толпу образовали мои ребята.
Из магазина добытчики из обоза во главе со старшиной батареи обервахтмайстером Генрихом Гайцальсом (ну и фамилия у него — прямо под стать должности!) (Geizhals — скряга) приволокли немало диковинок в каких-то странных мешочках из необычайно тонкой клеенки. Там были пестрые продолговатые картонные коробки с нарисованными на них яркими фруктами и с маленькими отвинчивающимися крышечками наверху. Когда крышечки отвинтили, внутри оказались фруктовые соки.
Но мои солдаты более всего впечатлились огромными (чуть ли не двухлитровыми!) коричневыми бутылями, сделанными из какого-то материала, коричневым цветом и прозрачностью напомнившего стекло пивных бутылок, но оказавшегося довольно упругим на ощупь. В бутылях оказалось пиво, и тут же послышались голоса:
— А что, неплохо бы огреть одну такую бутылочку за раз!
— А еще лучше — парочку! — под общее ржание отозвался один из артиллеристов.
Мне пришлось охладить пыл своих подчиненных:
— Так, никакого пива до темноты! Вот вечером можете принять немного — за нормой я сам прослежу!
Не хватало мне еще, чтобы мое воинство упилось и с пьяных глаз не могло дать должный отпор русским!
Не менее странными были металлические консервные банки, увенчанные небольшими колечками из мягкого металла. После нескольких попыток кому-то удалось за это колечко выдрать металлическую крышку из банки, оказавшейся весьма тоненькой. Из банки хлынуло пиво. Опять?! Мне тут же предложили попробовать. Пиво как пиво, но не лучшее, на мой вкус. Присмотревшись к банке, я увидел надпись — „Stella Artois“. Что за дурная мысль пришла в голову этим бельгийцам — запихивать пиво в консервы? До них до такого извращения додумались только американцы. Да и с каких это пор бельгийцы стали продавать свое пиво большевикам?
— А это персонально для вас, герр лейтенант! — старшина батареи протянул мне мешочек с несколькими бутылками. — Не беспокойтесь, наш риттмайстер уже пробует свои подарки! — ухмыльнулся он.
Я глянул на этикетку. Ого, французское! А это? Кажется, испанское. А это что? Аргентина? С каких пор эти скотоводы стали торговать вином? И вообще, откуда у русских такие поставки со всего света? А в пакете еще лежало несколько кусков вполне приличного на вид сыра. Неплохо они тут устроились, однако…
Я тряхнул головой, отгоняя неуместные мысли, и оглядел толпу, собравшуюся вокруг. Пришлось снова рыкнуть и разогнать свое воинство по местам, строго-настрого приказав не шастать по окрестностям. Обещал, что они без трофеев не останутся — пусть молодцы из обоза выделят команду, и она постарается для всех. Но приходилось считаться с тем, что тут все оказалось для нас необычным, и это необычное подстерегало на каждом шагу.
Вывескам на русском языке и населению, говорящему по-русски, мы вскоре перестали удивляться. Но один из допрошенных нами русских, который мог кое-как изъясняться по-немецки, заявил, что сегодня 27 октября 2010 года! В доказательство он предъявил нам газету с этой датой. Он продемонстрировал нам коробочку размером с полпачки сигарет, уверяя, что это телефон, который можно носить с собой и разговаривать откуда угодно, не подключая его к телефонной линии. Чтобы мы убедились в его правоте, он позвонил при нас в туристическую фирму, где он работал, попросил позвать к телефону сотрудника, знающего немецкий, и протянул этот „телефон“ Вилли Вайсбергу, командиру наших разведчиков. После обмена несколькими фразами Вилли воскликнул: „Черт побери! Не знаю как, но эта машинка работает! И мой собеседник тоже уверяет, что сегодня 27 октября 2010 года. Когда же я представился — „фельдфебель Вайсберг“ — он ответил: „А, так вы из бундесвера“. Когда я спросил его: „Что такое бундесвер?“ — он пояснил: „Насколько я знаю, вооруженные силы Федеративной Республики Германия. Или вы из Австрии и служите, соответственно, в бундесхеере?“ Доннерветтер! Это я брежу, или весь мир сошел сума?“