2018: Северный ветер. Том 1
Шрифт:
— А у нас кое-кто мечтал, что у вас тут народа столько, что два танковых полка можно организовать… — произнёс разведчик.
— Один можем организовать, — невозмутимо ответил Макаров. — Всех — от мала до велика по танкам рассадим, и будет цельный полк. Правда, больше народа ни на что не хватит — ни на ремонт, ни на снабжение, ни на пехотную поддержку.
— Как же вы планировали отражать через пару лет атаку этих самых… инопланетян? — спросил Вяземский.
— На римлян бы вышли — больше-то вариантов нет. Местные цари-императоры — апостолам родичи, более-менее хорошие отношения с ними всегда поддерживали. А что с нами бы потом было… Да чего об этом думать уже. В любом случае — не хуже, чем если бы эти вражины с Алой Звезды победили.
— А вообще, известно, что им нужно? Ресурсы? Что-то ценное?
Хотя, при наличии технологии межзвёздных перелётов проще и выгоднее добывать на каких-нибудь астероидах или спутниках газовых гигантов…
— Жизненное пространство, — с нескрываемым отвращением ответил Макаров. — Знакомо, да? Нинсианна для них слишком горячая, Нанше — слишком холодная, а вот Эшарра им в самый раз оказалась.
Вяземский на мгновение отвлёкся, привлечённый удивительным даже по меркам иных местных чудес зрелищем — по одному из переулков в окружении стайки маленьких детей шёл высокий парень, натурально модельной внешности… И с парой громадных белоснежных крыльев за спиной.
— А, Мишу увидал, майор? — понимающе кивнул Георгий. — Не боись, никакой религии — обычный смертный из плоти и крови, такой же как мы с тобой.
— А…
— Крылья? Ну подумаешь, крылья… У одних — рога, у других — крылья, у третьих — чешуя, а всё одно люди. Что мы, фашисты какие, чтоб людей на сорта делить…
— Думаю, не ошибусь, если предположу, что это тоже из наследия нагов, — задумчиво протянул Сергей.
— Не ошибёшься. Любили они такое раньше — и зверей разных выводили, один диковиннее другого, и над людьми… эксперименты ставили.
— А этот Михаил — он что, летать умеет? — искренне поинтересовался Вяземский.
— Не умеет. Про гарпий уже доводилось слышать, нет? Живёт такое племя в горах местной Аравии — мелкие, на подростков похожи. Вот те… Ну, не летать — так, скорее, просто хорошо планировать — умеют. И бывает, что рождаются среди них такие, как наш Михаил — сильфами их называют. Вот те уже на нормальных взрослых похожи, а не на вечных подростков. Крылья больше, перья длиннее и пушистее, но даже планировать не умеют — тяжелы больно. Зато заботятся о детях, пока остальное племя на охоте — гарпии высоко в горах живут, где холодно, а до прихода римлян они в натуральном каменном веке жили. Сейчас ещё более-менее… Но зато за их сильфами теперь охотятся — они же симпатичные, хозяйственные и добродушные — как дети большие. Официально, конечно — ни-ни, но на чёрном рынке всегда в цене. Девок — в бордели дорогие, парней — в основном, прислугой для богатеев. Мишу как раз у торговцев живым товаром и отбили, вместе с другими несчастными. Редкость, на самом деле — у римлян в основном в ходу рабы-люди.
— Похоже, у вас есть агентура среди имперцев, — заметил Сергей.
— А как без этого? Раз открыто действовать не можем — приходится партизанить. Правда, дальше Восточного предела у нас связей нет. Велик Новорим, а у нас личного состава не хватает.
И то хорошо. Ещё один пункт, что Анклав может предложить РФ — налаженную и работающую сеть полевых агентов, знакомых с местностью и обстановкой. Такое всегда в цене. И чем больше будет таких полезных пунктов, тем меньше причин для беспокойства у анклавовцев — полезных людей никто и никогда притеснять не станет.
— А как насчёт магов? Единственное в чём мы уступаем имперцам, так это в магии… Да и просто потенциал колдовства огромный, если не сказать больше.
— С магами у нас всё не лучше вашего, — покачал головой Макаров. — Мы, конечно, ещё в первую пятилетку заметили разную чертовщину… Но сами совсем недавно во всё это начали вникать. Римляне-то считают, будто один маг на десять тысяч населения рождается, но наверняка даже чаще — просто ж их ещё найти надо. Так-то у нас вообще колдунов быть не могло, а вот поди ж ты — опровергаем официальную имперскую статистику. Но есть и ещё трудность… Вы это уже установили, нет? У тех, кто на Земле родился — с магией вообще как-то всё туго даже сверх обычного. Конечно, оно в обе стороны работает — колдовать не можешь, но и молнии с огненными шарами могут отскакивать…
— Нужно сказать, что вы довольно спокойно рассуждаете обо всём этом антинаучном волшебстве.
— Привык, — пожал плечами Георгий Константинович. — Да и тоже ведь наука, просто у нас неизвестная — Эйра хоть и сама не дока, но как-то пыталась разъяснить, как всё это работает. Какое-то излучение особое в основе лежит, что ли… И физическим законам всё строго подчиняется — по щучьему велению окорок телячий из рукава не достанешь, человека в лягушку не заколдуешь и тыкву в авиационный двигатель марки «эллисон» не превратишь. Но вообще об этом надо либо с Эйрой, либо с Вердом говорить — Верд так вообще наш самый главный спец по магии. Он, правда, больше теоретик… Как и Полакс тот же. Хорошо, кстати, что у него всё в порядке.
— Он тоже — часть вашей агентуры?
— Скорее просто сочувствующий, — усмехнулся Макаров. — Разведчик из него, как из… Никакой из него разведчик, в общем. Учёный он, до мозга костей. Какую-то лютую теорию межмировых переходов придумал за что его коллеги по цеху на смех подняли, на восток Империи приехал, много лет тут поиски вёл… Потом мы на него вышли и спустя время решили к себе перетянуть. Маг он, конечно, толковый, но в голове — ветер. И непоседливый жутко — на одном месте сидеть просто не может. Доказал, что проходы между мирами открывать можно, так дальше начал искать искусственные и естественные врата ещё дальше на востоке…
— Естественные врата?
— Говорит — есть такие. Которые из учёных при нас в начале были — тоже говорили, что местные флора и фауна не то что похожи на земные — с одного корня, так сказать. А вот, кстати, и врата искусственные — наши. Точнее, то месте, где проход был.
«Виллис» остановился около небольшого поля, поросшего травой и огороженного низким заборчиком. Никаких строений на нём не было, видно было, что эту территорию многие годы берегут от застройки.
Прямо из центра поля на совершенно ровном месте появлялась уже порядком заросшая насыпь, с парной ниткой ржавых рельсов, тянущаяся в сторону небольшого леса, начинающегося на одной из окраин селения. Около насыпи виднелся ржавый корпус небольшого танка — Ха-Го, лёгкий японский танк времён Второй Мировой. Вяземский почти моментально опознал его не только потому, что некогда увлекался историей бронетехники, но и потому что в местном краеведческом музее стоял точно такой. Правда, в отличие от оставшегося во Владимирске, у этого образца бронетехники не хватало примерно половины корпуса.
— Тот самый танк, что при обрыве на платформе обрезало, — произнёс Макаров.
— Это же японский, Тип 95, если не ошибаюсь — его-то зачем потребовалось сюда везти?
Вопрос был вполне логичный, если знать характеристики этого танка, который безнадёжно устарел ещё к концу тридцатых годов. Слабенькая пушка, тонкая броня — на его фоне даже вполне обычный Т-34 или «Шерман» смотрелся поистине хтоническим монстром.
— К тому же вроде бы их все после войны передали китайцам, — продолжил Вяземский.