2018: Северный ветер. Том 1
Шрифт:
— Ага. Как мать моих детей в количестве одной эльфийской дети. Между прочим, в эту историю с Шари я влип только благодаря тебе.
— О, да, — блаженно зажмурилась Эрин. — Хвали меня. Хвали меня больше.
— Это была не похвала.
— Разве? Очень странно, — апостол уютно устроилась в большом мягком кресле и продолжила грызть шоколадку. — Я так полагаю, Сергей, у тебя какие-то давние счёты к бабам в целом. Хочешь поговорить об этом?
— О, нет, я, пожалуй, воздержусь от твоих услуг, как моего штатного психотерапевта.
— Кто такой псих-терапевт? — заинтересовалась жрица.
— Тот, кто сказал бы не «давние счёты с бабами», а поведал бы о диалектическом взаимодействии потаённых страхов и желаний, дихотомии Эроса и Танатоса. И посоветовал бы обратиться к коллективному бессознательному. А ты — «бабы»…
Эрин мявкнула.
— Определённо, — с чувством произнесла апостол. — Определённо есть вещи, которые я просто-напросто отказываюсь познавать!
— Вот скажи мне, Эрин, — с интересом осведомился Вяземский. — Почему…
— Почему я такая великая? — энергично отозвалась девушка и картинным жестом откинула волосы с плеча. — Всё потому что я очень красивая и умная!
— Нет, почему именно я был выбран в качестве мишени твоей доставучести.
— И вновь я оскорблена в лучших чувствах, — погрозила пальцем жрица. — Уже дважды и всего за четверть часа! Почему ты отвергаешь возможность искреннего и большого чувства, возникшего у великой и древней меня? Любооовь… Моркооовь… Ну и всё такое. А?
— Не обязательно быть поваром, чтобы понять, что блюдо испорчено, — усмехнулся Сергей. — Я чувствую фальшь. Ты же тоже умеешь чувствовать ложь, верно? А раз это игра, то играть в чужую игру мне не очень-то и хочется.
— А вдруг что-то изменится? — в свою очередь усмехнулась апостол. Усмехнулась на этот раз без своей постоянной насмешки всего и вся.
— Может быть, — спокойно пожал плечами Вяземский. — Как предполагаю, именно такая вот… лёгкость мыслей обеспечила линии Эрин такое завидное долгожительство. Чтобы оставаться собой вечно, видимо, нужно проще ко всему относиться… К тому же, какой серьёзности можно ждать от того, кто находится в состоянии «мне двадцать, я впервые вырвалась из-под родительской опеки»?
— Говоришь, как старик, — фыркнула апостол, перебираясь из самого кресла на подлокотник — А сам-то? Нет, ну я не отрицаю, что сейчас у меня самая интересная жизнь, из всего, что было раньше… Но разве тобой не движет что-то подобное? Такое желание… Нет, такая возможность делать то и найти то, что раньше ты не мог делать или найти. Я ведь права?
— Хм. Пожалуй. Земля в этом плане не радует — слишком мало места, слишком много людей, слишком мало содержимого. И ни одного неизвестного места. А жить, зная всё на свете — неимоверно тоскливо.
— По себе знаешь? — ехидно заметила девушка, раскачиваясь взад-вперёд.
— Может, и по себе.
— Знаешь, Сергей, а ты можешь быть довольно интересным собеседником — у тебя честный взгляд на вещи. Это любопытно.
— Тогда, возможно, стоит больше говорить и бросить эти бесплодные попытки меня смутить?
— Ну уж нет! — решительно вскинула кулак жрица. — Никто и никогда не скажет, что двенадцатый апостол Эмрис…
Дверь в канцелярию резко распахнулась и внутрь ворвалась фигура в заляпанном краской плаще ОЗК, в косынке из камуфляжной ткани, с респиратором на лице, с баллончиком краски в одной руке и РПК в другой.
— Сергей! — фигура яростно потрясла баллончиком. — Мне срочно нужен растворитель!
— Мама?! — сказала жрица и от неожиданности упала с подлокотника.
— О, Эрин, ты уже прилетела? Чудно! — Эйра продемонстрировала ручной пулемёт Калашникова. — Гляди, что мне подарили! Промежуточный патрон, барабанное питание, я ещё хочу штык к нему приделать: скажи — милота?
— Да уж. Редкостная, — недовольно пробурчали из-за кресла. — У меня аж лицо от умиления чуть не треснуло.
— А, — сказала экс-апостол. — Я, кажется, помешала… Чему-то. Как прискорбно. В таком случае, Эрин — ты всё сделала?
— Всё, — кивнула апостол, снова усаживаясь на подлокотник кресла. — Хорошая новость — отклика нет.
— Меня это должно заинтересовать? — спросил Вяземский. — Или это ваши эмрисианские дела?
Мать и дочь переглянулись.
— Думаю, вопросы возникли бы и так, — сказала Эйра.
— Ты же помнишь о том, почему мне понадобилось срочно в Анклав? — спросила Эрин.
— Да, тебе нужно было срочно доставить туда какой-то блок из паука, — ответил Вяземский. — Ту спешку я, правда, так и не понял…
— Ты? Я? — сказала экс-апостол и они с апостолом нынешней по уже отработанной схеме выбросили руки, выставив несколько пальцев.
Эйра поморщилась, Эрин просияла. От Сергея смысл этого варианта «камень-ножницы-бумага» так до сих пор и ускользал.
— В общем, — довольно потёрла руки девушка, — Это что-то вроде устройства связи и локации. Если… эээ… его особым образом заколдовать, то можно подать сигнал другим боевым машинам Незванных. Но это надо делать быстро — спустя неделю-другую в блоке что-то тухнет, и он превращается в бесполезный булыжник… А до этого времени его требовалось доставить в нашу крепость, где есть нужные артефакты.
— Вы ЧТО сделали? — не поверил собственным ушам Сергей. — Подали сигнал на активацию другим таким хреновинам?!
— Спокойно! — выставила ладони перед собой Эрин. — Рискованно, зато лучше уж вскрыть все гнойники разом, а не получить неприятный сюрприз за спиной. Но всё обошлось — никакого отклика от других машин не пришло. Так что либо поблизости их нет, либо…
— …они закопаны очень глубоко, — вставила Эйра. — И если специально не копаться в тех местах, они будут лежать там и дальше, как лежали сто последних веков.