2018: Северный ветер. Том 1
Шрифт:
— Постойте, постойте! Но вы же, кажется, говорили, что у вас не оставалось космических кораблей?
— Не оставалось, — кивнула Эйра, — Но у апостолов помимо божественных клинков, есть и божественные доспехи, которые позволяют долететь до низкой орбиты. Но уже хотя бы до той же Рубедо в нём лететь почти неделю, что, прямо скажу, удовольствие весьма сомнительное.
— А меня интересует вот какой вопрос, — вмешался кто-то из военных. — Вы так легко говорите о том, что атаковали пятнадцатикилометровые корабли, Алую Звезду, разносили в пыль астероиды… Но демонстрируемый апостолами уровень магии, откровенно говоря, так себе — даже на батальонный уровень тянет лишь с натяжкой. Вы ж не копьями ковыряли штуковину, размером с четверть Луны?
— Вопрос хороший, здравый, — покивала жрица. — Отвечает Эйра мез Эмрис: ныне мы сильно стеснены в применяемой мощи. Раньше все расчёты боевых заклинаний брали на себя божественные клинки или иные мощные артефакты, а нам, образно говоря, оставалось ткнуть пальцем в ту гору, которую мы хотели снести гравитационным ударом. Но спустя тысячи лет изменились кое-какие характеристики, упала точность расчётов… Ну, вот представьте, что вы пытаетесь ориентировать по карте, которой десять тысяч лет: реки изменили свои русла, на месте степей — леса, на месте лесов — пустыни, города рассыпались в прах, а неизменными остались разве что горы на горизонте. На востоке от них будет большая равнина, на западе — море, вот и всё ориентирование. Ну или другой пример — представьте свой большой корабль, крейсер или линкор. Представьте, что на нём вышли из строя почти все котлы и турбины, поэтому скорость упала с тридцати узлов до трёх. Представьте, что не работает энергосистема, вышли из строя дальномеры, орудия главного и вспомогательного калибра, а всё что может стрелять — это несколько зенитных пулемётов. Также и тут. Вы думаете, что копьё Эрин всегда предназначалось для того, чтобы рубить и колоть? В таком случае, могу предположить, что автомат Калашникова предназначен, чтобы душить врагов ремнём или лупить их по голове прикладом до смерти. В былые времена апостол могла бы поставить щит, способный прикрыть средних размеров город от артиллерийского обстрела, а рядовой гравитационный толчок расколол бы километровую глыбу, как яичную скорлупу. Сейчас апостолы так не могут — человеческий мозг не способен просчитывать столь сложные заклинания. Но я слышала, что вы весьма продвинулись в создании механических вычислителей… И знаете, что это означает?
Эйра улыбнулась.
— Это означает, что апостолов скоро снова можно будет приравнивать к оружию массового поражения.
Территория Особого региона, оперативная база Китеж
— Вызывали, товарищ майор? — нарисовавшийся в проёме канцелярии Коваль нарочито чётко выполнил воинское приветствие.
— Очень смешно, — Вяземский оторвался от составления очередного отчёта. — Вызывают шлюх, а я тебя просто звал.
— Так звал, что меня аж из полей выдернули, — хмыкнул лейтенант, снимая кепи и проходя в комнату.
— А ты недоволен.
— А я недоволен! Того гляди ещё ваш Кравченко поймает и геморроем каким-нибудь озадачит…
— Только поэтому? — слегка приподнял бровь Сергей, доставая из ящика стола пачку кофе, сахар и пару простых солдатских кружек. — Или есть ещё причины для недовольства? Кстати, Кравченко уже давно не наш — он теперь достояние всего корпуса.
— Чего искал-то? — вздохнул артиллерист. — Даже комдива нашего расшевелил…
— Это было несложно, — пожал плечами Вяземский, заваривая им обоим кофе. — У вас же вечно нехватка материальных ценностей — договориться всегда можно. Кофе будешь?
— Пайковой? — поморщился Коваль.
— Обижаешь, пушкарь — настоящий японский «максим».
— Контрабанда, значит, — хмыкнул артиллерист. — Конечно, буду.
Выпили кофе.
— Теперь к делу, — Вяземский слегка откинулся на стуле. — Георгий, переходи ко мне.
— На тёмную сторону, о владыка ситхов?
— В батальон, мой юный падаван.
— Скажешь тоже, — хмыкнул Коваль. — На кой ляд я тебе сдался? У тебя же не артдивизион…
— Так ты же и не артиллерист по образованию. Так?
— Так. Но у тебя не только не артдивизион, но и не танковый батальон.
— Зато танки есть, — сказал Сергей.
Коваль моргнул.
— Откуда?
— Неважно, — поморщился разведчик. — Слушай, ты чего? Сам же знаешь, что у меня некомплект офицеров. Зато бонусов больше, ставки выше, боевые опять же… Старлея получишь. Другие бы от радости уже прыгали.
— Так и обратись к другим.
— Других я не так хорошо знаю, — веско сказал майор, — А тебя знаю. И знаю, что в случае чего будешь действовать как надо — быстро и решительно. Да и, в конце-концов, ты ведь тоже разведка, хоть и артиллерийская…
— Нет, Серёга, мне и на своём месте неплохо.
— Тааак.
Вяземский поднялся со стула, прикрыл дверь в канцелярии, отпёр сейф, достал бутылку виски и разлил всё в те же кружки из-под кофе, который они с Ковалем уже оперативно приговорили.
— Выкладывай.
— Да нечего тут выкладывать… — несмотря на свои слова, лейтенант явно замялся. И виски пригубил.
— Да ну?
Коваль помолчал, задумчиво пожевал, почесал нос, вздохнул… В общем, осуществил весь комплекс положенных мероприятий, когда есть что сказать, но непонятно с чего начать и как бы получше зайти…
— Серёга, ты когда-нибудь влюблялся?
Лейтенант зашёл с козырей.
— Было дело, — дёрнул щекой Вяземский. — Но это дело было давно и неправда.
— Хммм…
— Что?
— Ну, как минимум, один спор я теперь выиграл, и ты всё-таки не бездушный киборг-убийца из будущего… — хмыкнул Коваль.
— А были сомнения? — поинтересовался Вяземский.
— Естественно.
— А чего так?
— Серёга, ну ты сам посуди, ты ж какой-то слишком…
— …правильный? — предположил майор.
— Равнодушный.
— Обидно звучит, знаешь ли… — усмехнулся разведчик.
— Зато правдиво.
— Ага. А ещё у меня эмоциональный диапазон как зубочистки… Вообще не обо мне речь, а о тебе. Что, влюбился, что ли? Почему тогда от этого ты не можешь ко мне в батальон перейти?
— Как у тебя всё просто, Вяземский, — невесело рассмеялся Коваль. — В общем… Помнишь ту баронессу, что ещё златоустовскую шашку передала?
— Юлия Хеске, — кивнул Сергей. — Вдова, двое детей. Помню, конечно. Она?
— Она, — вздохнул лейтенант.
— Дела, — сказал майор.
Помолчали.
— А в разведку не хочешь переходить потому, что мы постоянно в разъездах и с баронессой ты видеться будешь мало.
— Типа того.
Вяземский встал. Прошёлся по канцелярии. Лицо офицера было, как всегда, невозмутимо и непроницаемо.
— А она? — неожиданно остановившись, обратился он к Ковалю.
— А что она?
— Жора, не тупи. Она, ну, в смысле… — Сергей покрутил рукой. — Это у вас, типа, взаимно? Или как?