2084
Шрифт:
Перед Майклом был интерфейс по управлению термоядерным блоком своей страны. Он застыл, ожидая действия системы противоракетной обороны, но, видя, что ничто не указывает на приближение его собственной бомбы, застучал по клавишам. На голограмме территории США возникла вспышка сантиметров в пятнадцать.
Монитор показал гибель около двадцати миллионов человек.
Майкл вперился в Андрея. Казалось, что вместо слёз у него из глаз сейчас потечёт кровь.
– Ну, и что это было, Майкл? – спокойно спросил Андрей.
Вместо этого участник из США бешено вновь склонился над клавиатурой.
С территории США поднялась дюжина таких бомб. Все они, проделав половину пути, развернулись и упали туда, откуда поднялись.
В студии установилась такая тишина, что можно было расслышать тиканье с десяток наручных часов.
– Давайте сделаем паузу, друзья, - предложил участник из России, - я хочу вам кое-что сказать.
Все, кроме Майкла, уставились
Андрей смог продолжить, когда охи и ахи ближайших зрителей в студии стали тише, и ему стало возможно говорить с другими Игроками.
– Когда нам было дано задание определиться с направлением, и мы это сделали, я поприветствовал про себя каждую вашу мысль. Но для себя понял, что я ничего не понял: ни зачем мы тут, ни кому это надо, ни что из этого может получиться. Единственное, что мне хотелось, так это, действительно, играть – играть в хорошую Игру. Может у меня и проскользнула мысль, что мы являемся участниками какого-то опыта, но я быстрей принял для себя, что это прекрасная возможность интересно провести время за какими-то абсолютно новыми технологиями. Посмотрите на голограмму земли! Посмотрите на детали государств! Даже людей рассмотреть можно, приближая изображение! И всё это живёт! Движется! И почему всё это не «виснет»? Да посмотрите, наконец, я, может, ошибаюсь, но разве хотя бы один из суперкомпьютеров справился бы с такой Игрой? Поэтому я решил, что поиграю от души, и набросился на изучение возможностей того, что попало мне в руки. Я написал: «Ребята, давайте жить дружно!» - а сам спокойно занялся, нет-нет, не подготовками к войне, а просто наукой. Я увидел, что у меня в государстве прекрасные институты и учёные, занимающиеся развитием цифровых технологий. Поняв, какие возможности открыты перед нами, я, пообщавшись со своими виртуальными консультантами, понял… Короче, мне были предоставлены сведения различного характера, и среди прочего я обнаружил, что мир у нас в серьёзной опасности. Я подумал, мало ли что, или кто, или где, или кому-то может стать угрозой? Мало ли кто-то захочет с кем-то повоевать – игра ведь! Кто из нас не играл в различные игры-стратегии, и кому из нас не приходилось не раз нападать в них или отражать нападения. Мне просто стало интересно понаблюдать, как это произойдёт в игре такого масштаба, в нашей Игре. Знаете, что я сделал? Я просто приказал своим учёным подключиться и установить контроль над спутниками нашего виртуального мира. Я влез в «мозги» игры и сделал так, чтобы некоторые, не все, агрессивные действия любой страны тут же имели зеркальное отражение на самой этой стране. Так я решил, что смогу придерживаться своего девиза: ребята, давайте жить дружно. Примите во внимание так же, пожалуйста, что я знал обо всём, о чём ведут переговоры тет-а-тет не только Майкл и Джордж, – здесь Андрей посмотрел на участника из Великобритании, который особо и голоса-то не подавал никогда.
– Аделалф, ваши разговоры с Майклом тоже случайно стали известны. Уважаемые участники, примите во внимание и то, что я знал, как Майкл старался каждого из вас склонить к своей точке зрения, и как потом те, кто поддались на его интриги, обрабатывали остальных. Примите, пожалуйста, во внимание всё это, и то, что я установил и имел контроль над работой всех спутников планеты в Игре, но ни на йоту не воспользовался этим против наших с вами жителей. Думаю, всё это является доказательством моего доброго расположения, - улыбался Андрей, и застыл, ожидая реакции.
– А вот теперь я хочу попросить вас, уважаемые Граждане мира, - обратился президент России к Полному Составу, - проголосовать за прекращение Игры.
В течение нескольких секунд, пока монитор транслировал Игру, но уже без звука, где можно было наблюдать, как её Игроки о чём-то переговариваются, а некоторые уже и смеялись, и хлопали в ладоши, было проведено голосование между участниками Полного Состава. Когда все до одного участника Полного Состава выразили мнение прекратить Игру, голограмма земли в студии, откуда транслировалась Игра, погасла. И вот все, кто в данный момент смотрели Игру: кто дома, кто в машине или в общественном транспорте, кто на работе или на отдыхе, и те, кто находились непосредственно в студии, откуда транслировалась Игра, - с момента, когда погасла голограмма земли, стали наблюдать на своих мониторах, телефонах, видотелерах и видофонах неведомое до этого собрание Полного Состава.
– Мы сделали то, ради чего собрались, - начал президент России, - но теперь перед нами стоит и не менее важный вопрос: почему анализ одной и той же речи оказался таким различным? Посмотрите, пожалуйста, на монитор.
Там участники Полного Состава увидели исходный код Программы.
– Сейчас наш специалист пояснит вам, что это.
Из-за компьютера вышел человек, который на протяжении всего выступления президента России находился за ним, и помогал российскому руководителю,
– Здравствуйте, уважаемые Руководители Государств! Для меня огромная честь сейчас стоять перед вами. На мониторе вы видите модуль Программы, отвечающий за иммунитет в ней американского президента. Собственно, таким модулем наделён каждый из вас. Благодаря этому модулю, как вы знаете, вам позволено выражать эмоциональное мнение по поводу тех или иных событий, что неизбежно при той нагрузке, которую вам приходится переносить, и при тех событиях, которые вас могут окружать, но недопустимо при руководящей должности. Обратите внимание на строчку под номером 13589. Это единственная строчка из десяти тысяч в модуле программы американского президента, отличающаяся от такой же у вас. Отличие вы можете видеть, а я вам могу сказать, что оно означает, в чём позже вам помогут разобраться ваши программисты. Ни одно слово американского президента, согласно этому алгоритму, не должно записываются в соответствующий файл памяти, как речи каждого из вас, но этот файл постоянно редактируется вручную. Посмотрите на место последней записи, где должна быть произнесённая речь американского президента, её здесь нет, а теперь посмотрите на запись говоримого чуть позже королём Лесото: речь американского президента один в один - она есть.
– Прошу прощения, - вмешался президент России, - я никак не могу понять, почему раньше никто не обращал внимания на высокую сложность, масштаб и составляющую Игры, а сейчас, мне кажется, никто не обращает внимания, как послушно одна за другой выскакивают нужные изображения, когда наш консультант посвящает нас в величайшую тайну, которой, быть может, чуть меньше ста лет? Ладно, продолжайте.
– Сейчас мы вам покажем, кто редактирует файл речей американского президента.
Половина монитора продолжала показывать последнюю запись речей американского президента, а вторая половина показала большое помещение, где располагалось человек тридцать.
– Эти люди расслабились, - улыбался консультант, - вот, посмотрите статью 18.3 их трудового договора, здесь написано, что они должны каждое поступающее слово американского президента тут же редактировать с учётом рекомендаций Программы, и размещать в соответствующем месте. Человек, чья вахта сейчас это делать, на ваших экранах, он пьёт кофе. Сейчас он увидит, что прозевал уже приличный кусок речей своего президента, но минут через пять мы уже увидим абсолютно другую версию той речи, которую сегодня слышали от него. И заметьте, никаких информационных блокировок! Со временем, те или иные куски настоящей речи в нашей памяти будут постепенно вытесняться кусками из этой надуманной. Процесс будет проходить аккуратно, Программа до чёртиков будет учитывать психо-интеллектуальную составляющую и память каждого индивидуума. И через двадцать лет мы все будем помнить, что американский президент тогда сказал то, что сейчас появится в файле его речей, а не то, что он сказал на самом деле. Это вы сможете увидеть в действии: когда и что уже делалось, и как это происходит сейчас. Когда вашим программистам станут доступны материалы, которые мы вам отправим, вы увидите весь этот механизм в своём умопомрачительном пилотаже.
В файл памяти речей американского президента загрузилась речь и последние его слова, но все прочитали совсем не то, что несколько минут назад слышали.
– Господин президент, - обратился к американскому руководителю президент России, - хотите что-то прямо сейчас сказать своему подчинённому, например, что он уволен за нарушение статьи 18.3 трудового договора? Это запись может появиться прямо сейчас у него на экране. Извините, продолжайте, - обратился он к своему помощнику.
– Я знаю, - продолжил консультант, - что произойдёт сегодня тут через пять минут, десять, пятнадцать. И сколько раз только не прокручивали мы эту сцену, я не увидел смысла в том, чтобы я выступил тут, что я должен тут что-то говорить. Может то, что я мечтаю сказать уже лет двадцать, необходимо должно будет дойти до какого-то определённого человека, который сейчас, или потом будет смотреть это моё выступление? Не знаю. А хотел я уже давно, с того времени, как понял, что кто-то или что-то усиленно пытается вбить клин разногласия между любыми двумя хорошими людьми, сказать следующее: вот вам и вся демократия. Извините меня, - обратился он уже в сторону своего президента, - за эту мою инициативу. Мне тяжело выступать перед такой высокой аудиторией, но вы же знаете, насколько моё выступление лишне.
– Спасибо, всё нормально, - улыбался президент России, - думаю, разберёмся.
Его помощник занял прежнее место у компьютера.
– Ну, уважаемые Граждане Мира, - обратился российский руководитель к Полному Составу, - прежде чем мы приступим к действиям, прошу высказываться.
– Опустим, - начал президент Франции, - тот факт, что происходящее похоже на мистификацию, как она и воспринимается, по крайней мере, мной. Допустим, что это окажется тем, что вы говорите. Но о каких действиях, скажите пожалуйста, может идти речь? Есть смысл изучить ваше открытие, а потом принимать решения. Разве нет?