2133. Путь
Шрифт:
Всеобщее внимание к башне было приковано ровно до того момента, как рядом не раздалась сразу череда взрывов, во время которых несколько окон в соседнем здании полыхнули огнем. Неподалеку раздался пронзительный визг резины – одна из машин беспилотных такси, выскочив на площадь и в вираже набирая скорость, заехала на уличную террасу соседнего кафе, буквально срубая ряды столиков, подпрыгивая на ломаемой мебели и людях. Посыпалось стекло витрин – таранивших места скопления людей беспилотных такси было уже несколько. Два, три… нет, пять, шесть – не верил своим глазам Андерсон.
Вокруг
Сразу же последовал второй рывок – Пушкин свалил Андерсона на землю, и прожужжавший над ними дрон доставки разбил голову удивленному официанту с луковым супом на подносе. Отскочив, прежде чем упасть, дрон еще врубился винтами в группу людей рядом. Поодаль полыхнула выбитая взрывом витрина кафе, с неба – направленно атакуя людей, прилетело еще несколько дронов доставки.
– Валим, валим! – потянул Пушкин Андерсона за собой.
Мужчины побежали прочь с площади. За спиной, заглушая повсеместный грохот и переходящие в вопли крики, еще один свалившийся в штопор самолет воткнулся в расположенный неподалеку дворец. В это же мгновение канализационный люк перед бегущими взлетел в небо, выбитый струей огня. Андерсон с Пушкиным отшатнулись, падая на вздыбившуюся брусчатку.
Поднялись без задержек, Пушкин потянул Андерсона за собой, снова побежав вперед. В городе, судя по всему, он ориентировался неплохо – для бегства выбрал широкий проспект. Широкий, но тенистый и зеленый, засаженный деревьями в четыре ряда. Здесь, между узкими дорожными проездами, расположилась аллея с припаркованными на ней автомобилями, что мешало и беспилотным дронам, и такси, которые – без сомнений, координированно начали охоту на людей.
– Здесь лес рядом, туда доберемся, осмотримся, – петляя между припаркованными машинами и деревьями аллеи, на бегу бросил Пушкин.
Заповедник Булонь, на окраину которого вскоре – преодолев пару километров, добрались беглецы, лесом можно было назвать с натяжкой. Но сюда не падали самолеты, здесь не взрывались газопроводы и здесь пока не было видно включивших агрессивный людям режим дронов и машин беспилотного такси. Пока Андерсон обозревал панораму города – который уже заволокло дымом сотен, а то и тысяч пожаров, Пушкин достал смартфон.
– Сети нет, – без удивления констатировал он, после чего положил телефон на землю, одним краем на невысокий бордюр. Подняв валяющийся неподалеку массивный булыжник, разбил им телефон.
– Тебе тоже советую, – отреагировал Пушкин на взгляд Андерсона. Выпрямившись, он высказал – не стесняясь в выражениях, догадку. Если уложить тезисно, то сказал Пушкин о том, что
– Если телефон в кармане, найдут каждого – рации нужны. И еще, знаешь, если самолеты начали втыкаться в землю, то я совсем не уверен, что те же атомные станции останутся в порядке. Рвать когти отсюда надо, как можно скорее – в густонаселенных районах выживут не все. Ты как?
– Куда, в Россию?
Пушкин сразу не ответил. Обернулся – совсем неподалеку нарастал множественный, но несерьезный – мопедный, звук двигателей. Обернувшись на него тоже, Андерсон увидел приближение нескольких… раз-два-три-пять… шесть… шести скутеров.
– Знаешь, я… нет, наверное, нет, – в этот момент покачал головой Пушкин, не отрывая взгляда от приближающихся скутеров и поднимая недавно отброшенный булыжник.
– Тогда куда? – наблюдал за его действиями Андерсон.
– Африка. У меня там пара братских сердец, вполне достойная компания, чтобы встретить если не старость, то конец света. Да и поближе отсюда будет. Ты как?
Андерсон думал всего пару секунд. Вслух отвечать не стал, просто кивнул – к нему уже вернулась привычная немногословность. Пушкин между тем сделал пару шагов на тротуар, навстречу приближающимся скутеристам. Группа уже была совсем близко, и ехали они не с пустыми руками – один из них и вовсе вез магазинную коробку с широкоэкранным телевизором, если судить по картинке на коробке.
На останавливающий взмах рукой они ожидаемо не отреагировали, поэтому Пушкин – спокойно, четко и безо всяких душевных терзаний на вид, запустил булыжник. Глухо звякнуло: попал Пушкин четко в шлем скутеристу с телевизором, который ехал медленнее и предсказуемее всех.
Мелькнули ноги и улетевшая в сторону коробка, прочертил со скрежетом по асфальту упавший скутер. Останавливаться никто из мимо проезжающих не стал, наоборот – ускорились. Даже потерявший коня наездник, прокатившись по земле, не стал пытаться разбираться и побежал прочь, немного петляя – удар камнем, пусть и в шлем, даром не прошел.
Вот только Пушкин его еще не отпустил – в несколько шагов догнал, подсечкой сбил с ног, похлопал по карманам. Из-за ремня вытащил ножны с внушительного вида кинжалом, после чего приподнял скутериста за шиворот и легким пинком придал ускорение в прежнем направлении. Скутерист туда и побежал, даже не оборачиваясь.
Причина такого поведения – и его, и всей банды, стала понятна почти сразу: из-за угла, откуда недавно появились скутеристы, как раз сейчас вырулил мотоцикл в сине-белой раскраске и с мигающим проблесковым маячком.
Коротко взревел гораздо более мощный, чем у скутеров, мотор, и через пару секунд мотоцикл остановился рядом с Пушкиным, в руках которого сейчас был внушительный тесак. Полицейский обратился к нему с вопросом, Пушкин бегло ответил на французском. При этом он показал сначала на убегающего лутера, потом на коробку и скутер – колесо которого еще вращалось, а после махнул рукой в сторону поворота, за которым скрылась остальная банда.