22 июня 1941 года
Шрифт:
Мотобронебригады - - -
Отдельные стрелковые дивизии - 2 2
Авиадесантные бригады
Полки авиации
[...] \746\
Докладывая основы нашего стратегического развертывания на западе и на востоке, прошу об их рассмотрении.
Народный комиссар обороны СССР
Маршал Советского Союза (С. Тимошенко)
Начальник Генерального штаба Красной Армии
генерал армии (Г.Жуков)
Исполнитель генерал-майор (Василевский)
ЦА МО РФ. Ф. 16. Оп.2951. Д.241. Лл. 1-16. Рукопись, копия, заверенная
Взято из сборника документов "1941 год", т.1.
Документ N 315.
Как видим, уже из преамбулы этого документа следует, что необходимость его создания вызвана вовсе не тем, что аналогичные документы более раннего периода, представленные военным командованием на рассмотрение советского руководства, не были приняты. А именно так утверждается обычно современными историками. Дескать, Сталин не верил в германское нападение, а поэтому представленные ему записки отклонил.
Между тем, в мартовской записке ясно говорится, что представляется на рассмотрение, не новый план. А уточненный план. Причем уточнения эти, как сказано в документе, касаются не концептуальных сторон, а вызваны они крупными организационными мероприятиями, проводимыми в Красной Армии в 1941 году. О чем, кстати, говорилось выше.
Как видим, согласно данным разведки, признанным Генеральным штабом Красной Армии достоверными, на наших границах к тому моменту было выявлено сосредоточение 76 немецких дивизий. Отсюда понятно, кстати, что все сообщения агентуры о том, что здесь сосредоточены 150, 120 или даже 100 немецких дивизий, рассматривались советским военно-политическим руководством, как недостоверные.
С позиции знаний сегодняшнего дня можно отметить, что и сведения о 76 дивизиях были тоже несколько завышенными. В данном случае это не принципиально, конечно, семьдесят или пятьдесят, особого значения это не имело. Учитывая расчеты Генштаба, согласно которым немцы смогут выделить для нападения на Советский Союз двести своих дивизий, всё равно эта численность немецких войск была некритичной.
Отсюда, кстати, неизбежно следовало и понимание того, что все разведывательные донесения, где говорилось о том, что немцы собираются напасть на Советский Союз весной 1941 года, уже в то время должны были справедливо рассматриваться в качестве дезинформации. Они ей, собственно говоря, и были. Уже середина марта. У немцев здесь только 76 дивизий из 200 возможных, да еще явно намечаются события на Балканах. Как это может соотноситься с готовностью нападения весной? Когда вскоре эти сроки пройдут, а нападения действительно не произойдет, руководство страны убедится в правильности этого понимания еще раз.
Тем не менее, значение для осознания действительной опасности имела сама по себе тенденция увеличения германских сил близ советских границ. Но согласитесь, для того, чтобы определить любую тенденцию, необходимо время. И все равно. Уже в марте, когда резко увеличилось число тревожных сообщений о возможном нападении Германии, Сталин вскоре запросит у руководства военной разведки обобщённую аналитику по этому вопросу.
Теперь о самом важном. Наиболее вероятным направлением главного удара немцев в этой записке признается Украина. Уже без всяких околичностей, вроде сложившегося политического момента. В этом главное отличие записки за подписью Жукова от записок,
"...Германия, вероятнее всего, развернет свои главные силы на юго-востоке от Седлец до Венгрии, с тем, чтобы ударом на Бердичев, Киев захватить Украину..."
Еще раз повторю, что в данном случае высказывается мнение не Сталина. Это мнение Жукова и Тимошенко. Было у Тимошенко всего несколько месяцев назад другое мнение, но он его, как видим, в марте переменил. Что на него повлияло? Настойчивость и пробивная сила Жукова? Убедительные и многочисленные сообщения разведки о походе немцев на Украину? Мощная немецкая группировка, до 35 дивизий, определяемая Генштабом в Румынии и Болгарии? Или всё же то обстоятельство, что утверждения о возможности главного удара немцев на юге помогали прочнее обосновать его идею об ударе Красной Армии с территории Украины? Или всё это вместе взятое?
Так или иначе, но мнение о том, что главный удар немцы нанесут на Украине, документально было зафиксировано только после прихода в Генштаб генерала Жукова.
Предполагалось, что главный удар немцев на Украине будет сопровождаться "... вспомогательным ударом на севере - из Восточной Пруссии на Двинск и Ригу или концентрическими ударами со стороны Сувалки и Бреста на Волковыск, Барановичи..."
Впрочем, в записке не исключалось, что главный свой удар немцы могут нанести не на юге, а в Прибалтике и на Варшавском направлении. Причем и в этом случае ожидались вспомогательные удары немцев со стороны Ломжи и Бреста с целью окружения советских войск, расположенных в Белостокском выступе. И далее с последующим развитием удара в направлении на Барановичи, Минск.
То есть, направление того удара немцев, который и разрушит в июне оборону Западного фронта, Генеральный штаб прекрасно видел и возможность его учитывал. Не учитывал он только силу этого удара, полагая его в любом случае вспомогательным. Который к тому же достаточно легко парировался ударом советских войск из Белостокского выступа на север, под основание Сувалкского выступа, где сосредоточивались для наступления германские войска. Что и было, кстати, проиграно на оперативно-стратегической игре в январе 1941 года.
Вот эта выразительная деталь, одно то, что именно высшее командование РККА полагало вспомогательным концентрические удары немцев из Сувалкского выступа и Бреста при любом варианте направления их главного удара, на севере или на юге, показывала его уверенность в безопасности этого направления. Еще раз. Не Сталин навязывал военному командованию свое мнение в вопросах оперативно-стратегического характера. На самом деле это военное командование предлагало ему на рассмотрение свое чисто профессиональное мнение по этим вопросам.
И еще раз обратите внимание. Утверждая о том, что, наряду с наиболее вероятным направлением главного удара немцев на Украину, Тимошенко и Жуков допускали все же в своей записке и возможность иного развития событий. А именно, упоминали также и возможность главного удара немцев на Ригу или на Минск. В том случае, если бы вероятность главного удара немцев на Украину категорически диктовалась военным Сталиным, вряд ли в этом документе вообще был бы упомянут иной вариант. Поэтому из данного документа получается как раз, что Сталин вовсе не исключал возможности главного удара немцев севернее Полесья.