22 июня 1941 года
Шрифт:
Вначале эти войска были предназначены для того, чтобы сдерживать активность Советов и воспрепятствовать СССР вмешиваться в европейские дела, главным образом, в Финляндии и Турции.
В дальнейшем немцы предполагали весной текущего года начать военные операции против СССР, но югославские события расстроили эти планы немцев. Поэтому в порядке дня перед Германией стоит срочное разрешение не русского, а югославского вопроса...
ЦА СВР РФ. Д.23078. Т. 1. Лл.253-256. Пометы: "Основание: ист[очни]к "ЮН" (Берлин), телеграммы из Берлина ?? 2230, 2231", "т. Журавлеву", "т. Рыбкиной". Указана рассылка. Незаверенная копия".
Взято из сборника
Документ N 372.
А вот это интересно. Оказывается, у советской разведки были позиции и в американском посольстве в Берлине.
Да, все правильно, и это сообщение тоже подтверждало имеющиеся уже сведения о концентрации немецких войск у советских границ. Отметим здесь трезвую оценку их численности. Это не 100 или 120 дивизий, о которых кто-то сообщал ранее, еще в 1940 году. Указанная здесь численность, кстати, не намного расходилась с той, в которую оценивалась она советской военной разведкой. А потому к этим сведениям стоило прислушаться. И то, что югославские события расстроили планы немцев в отношении СССР, это тоже вполне здравый взгляд на вещи. Впрочем, мы с вами знаем, что Сталин всем этим сведениям не верил, он верил только Гитлеру...
"СПРАВКА О ВСТРЕЧЕ "ЗАХАРА" С "КОРСИКАНЦЕМ" И "СТАРШИНОЙ"
N 119
11 апреля 1941 г.
Захар сообщает, что встреча со "Старшиной" в присутствии "Корсиканца" состоялась 10 апреля (на квартире последнего).
"Старшина" передал о разговоре с офицером связи при Геринге, майором "X".
"X" заявил, что Гитлер является инициатором плана нападения на Советский Союз, считая, что предупредительная война с Союзом необходима ввиду того, чтобы не оказаться, в результате издержек с Англией, перед лицом более сильного противника.
Перед началом военных действий Германией будет предъявлен ультиматум Советскому Союзу о присоединении к пакту трех, с подчинением СССР германской политике.
Если Советский Союз откажется выполнить немецкие требования, Германия производит нападение.
Начало ультимативных требований увязывается с подавлением сопротивления Греции и Югославии.
"X" не комментировал, в чем должны выразиться обязательства Советского Союза в случае присоединения к пакту и каковы конкретные требования немцев. По этому вопросу "Старшина" выразил свое мнение, основанное на наблюдениях, что Германия предъявит требования расширения экономических поставок. "Старшина" подчеркнул, что высказывания "X" исходят из окружения последнего по его работе МИДа и в генеральном штабе авиации. \61\
Германией военная подготовка проводится нарочито заметно в целях демонстрации своего военного могущества.
ЦА СВР РФ. Д.23078. Т.1. Лл.331-332. Пометы: "В д.Затея", "Послано сообщение в ЦК ВКП(б) N 1084 от 16.04.41 г.". Заверенная копия".
Взято из сборника документов "1941 год", т.2.
Документ N 377.
Здесь необходимо пояснить, что в литерном деле под оперативным названием 'Затея" собирались наиболее важные сообщения о подготовке немцами нападения на Советский Союз.
В этом сообщении снова упоминается некий "ультиматум", который собирается предъявить Германия Советскому Союзу. На самом деле, идея предъявления ультиматума в кругу высшего нацистского руководства никогда не обсуждалась. Это было очередной дезинформацией, запущенной германской разведкой. И поступала она, как мы с вами видим, не только от агента-двойника "Лицеиста".
Так, 30 апреля от Арвида Харнака поступит информация о том, что предстоит предъявление немецких требований по поводу поставок сырья.
5 мая он же сообщит о том, что концентрация немецких войск является средством давления на СССР. 8 мая Арвид Харнак направит донесение о том, что вопрос об ультиматуме не снят.
Обычно в литературе отмечается с укором предположение Сталина о возможном выдвижении Гитлером каких-то условий или ультиматумов. И высмеивается его надежда, вследствие этого, отсрочить германское нападение путем переговоров. Между тем, ничего невозможного, как видим, в таком развитии событий на самом деле никто тогда не видел. Политики всегда торгуются, что здесь странного и необычного? Тем более, когда о таких планах Гитлера настойчиво сообщали ему советские разведчики.
Впрочем, вопреки убеждениям историков о том, что Сталин полагал единственно возможным именно такой вариант, мы с вами от этого опять же воздержимся. Всё по той же причине, стремлению избежать потусторонних изысканий чужих мыслей. Но вот то, что в таком развитии событий для политика не могло быть ничего невероятного, это вполне можно отметить.
Другое дело, когда некоторые современные историки заявляют о том, что надежда Сталина на то, что он сможет переиграть Гитлера путем переговоров и была единственной основой его расчетов в предвоенной игре. И единственным путем, который он видел в разрешении этой опасной ситуации. В такого рода выводах мы снова видим всё то же самое. "Сталин надеялся...", "Сталин считал...", "Сталин расчитывал...", "Сталин не допускал..." Иными словами перед нами очередное творчество современных поклонников исторического столоверчения. Размышления этаких экстрасенсов от науки.
А дело в данном случае совсем простое. Была в представлениях того времени вероятность того, что могут еще начаться какие-то переговоры? Да, была, сколько бы ни изощрялись исторические парапсихологи. Надо было при необходимости такую возможность использовать? Конечно, надо, это хлеб политиков. Была ли надежда при этом использовать эти переговоры для того, чтобы отдалить угрозу войны? Да, безусловно, иначе вообще не имеет смысла заниматься переговорами.
Но вот, если все свои надежды возлагались бы на одни только переговоры, не обращаясь к другим инструментам воздействия на противника, то в этом случае мы не увидели бы с вами других действий, которые необходимо было совершить при неудаче такого рода переговоров. Или вообще при полном их отсутствии. А они были.
Мы подобные действия уже видели. И хотя добиться с их помощью полного достижения своих целей всё же не удалось, но определенную пользу они всё-таки принесли. Между прочим, мы не касались пока ещё и других мероприятий, предпринимаемых для парирования угрозы надвигающейся войны. Просто потому, что для них время пока не наступило. Но мы их ещё обязательно увидим, не зря здесь всё это перелистывается так подробно и педантично.
Другое дело, когда информации о возможных германских требованиях и ультиматумах, похоже, вполне доверяло и высшее военное командование. Не забудем, что эти же сведения поступали также к Тимошенко с Жуковым. А от них подобные ожидания вполне естественно могли транслироваться и командованию военных округов. Об этом, конечно, никто нигде и никогда не признался впоследствии. Кто-то не дожил, кто-то отказался вспоминать вообще. А кто-то, вспоминая, просто промолчал.