22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка

Алексеев Михаил Александрович

Члены комиссии были далеки от разведки и плохо представляли, что такое «конспирация» и контрразведывательная деятельность спецслужб за рубежом, отсюда и следующая констатация в части организации агентурной работы: «боязнь идти на разумный и необходимый риск в развертывании разведывательной работы и явное пренебрежение к применению активных методов и приемов». Отсюда и призыв «перейти к активной деятельности по вербовке агентов в капиталистических армиях (солдат, офицеров), добыче документальных данных и по внедрению активных методов в действиях работников разведки», «не бояться идти на разумный риск». Вместе с тем, нельзя не согласиться с высказанными адекватными предложениями об искоренении взглядов о невозможности вербовки военнослужащих «капиталистических армий», а также об установлении оплаты источников, как правило, по качеству добываемого материала и проделанной работе.

Что же касается И.И. Проскурова, то он был далеко не во всем согласен с выводами комиссии и счел необходимым доложить о своей точке зрения наркому обороны маршалу С.К. Тимошенко в докладе о сдаче дел 5-го управления РККА (24.07.1940):

«1. Обвинение руководства Управления в «укоренившихся вредных взглядах о невозможности проникновения нашей агентуры в армии капиталистических стран, в частности, Германии и Японии» и боязнь ставить задачи на вербовку военных источников, считаю голословным и не отвечающим действительности. Это могу подтвердить фактами-документами.

Так, за

время моего командования из числа убывших за рубеж работников 5 Управления получили задачу вербовать военных источников из ряда иноармий и оборонных объектов всего 108 человек. Из них по Германии – 37 человек, по Японии – 14 человек, по Швеции и Франции – [по] 10 человек, по Румынии – 6 человек, остальные по другим странам ….

2. Комиссия не сочла нужным отметить в акте некоторые успехи в работе 5 Управления, а именно:

а) агентурная сеть 5 Управления за рубежом за истекший год выросла почти втрое, т. е. с 648 человек до 1789, в большинстве за счет нелегальных разведчиков, что создало необходимую базу для серьезного разворота разведработы за рубежом в ближайшее время;

б) кадры Управления очищены от враждебных и сомнительных элементов и укомплектованы проверенными и преданными командирами Красной Армии;

3. Комиссия не сочла также нужным отметить значительный некомплект как зарубежных, так и центрального аппаратов, в частности, отсутствие свыше года 2-х заместителей Начальника Управления, уже свыше 3-х месяцев около 20 разведчиков-работников ВАТ ожидают оформления на выезд.

4. Комиссия так же не отметила, что руководством Управления, в частности мною, абсолютное большинство вопросов, включенных в акт в качестве предложений по улучшению работы, ранее докладывались, но не были решены…».

Можно возразить руководителю военной разведки: мало поставить задачу на вербовку агентуры в иностранных армиях, надо еще и добиться положительных результатов в этом направлении, а трехкратное увеличение за год числа источников, не свидетельствует о том, что эта агентура была способна выполнить и выполняла поставленные перед военной разведкой задачи – «улучшить качественно работу всей агентурной сети, направляя ее деятельность, главным образом, на добычу документальных материалов об армиях и военных замыслах противника».

Руководитель военной разведки И.И. Проскуров не счел возможным доложить о том, как устранялся им один из главных недостатков, подмеченных им при назначении на должность руководителя военной разведки – «не обеспечена жизненность агентурной сети на военное время (связь идет к Полпредствам и Консульствам), насыщенность радиоточками неудовлетворительная, питание не организовано». Более того, он обошел молчанием, как устранялся вскрытый им при вступлении в должность этот недостаток. Этот даже не недостаток, а огромная ошибка в организации агентурной разведки за рубежом не был устранен не им, не тем, кто сменил его на посту начальника Разведывательного управления.

4 июня 1940 г. И.И. Проскурову было присвоено звание генерал-лейтенанта авиации, а десять дней спустя его наградили Орденом Красной Звезды «за успешное выполнение заданий Командования Красной Армии». Прошел месяц и его сняли с должности начальника 5-го управления и отправили в распоряжение наркома обороны СССР, а затем вернули в авиацию. В Разведывательном управлении отстранение от руководства военной разведкой Проскурова было расценено, как результат резкого возражения последним критике в свой адрес И.В. Сталиным [71] на апрельском совещании в ЦК ВКП(б) начальствующего состава РККА, хотя в целом она была справедлива. Была еще одна версия отставки Проскурова, которая, впрочем, не исключала первую: «Являясь честным человеком, он в одном из своих приказов разнес по заслугам командующего войсками Ленинградского военного округа маршала Тимошенко за неудовлетворительную подготовку по разведке частей и соединений. Неопытность, отсутствие «разведки на себя» сильно подвели нового заместителя главы НКО. В 1940 году наркомом был назначен Тимошенко, который, конечно же, не забыл ретивого молодого начальника разведупра, осмелившегося ему, прославленному герою гражданской войны, сделать обидный выговор. Проскурова сняли, и он исчез.

71

¹ «Когда Сталин попытался взвалить вину за неудачи в Финской войне, Проскуров на совещании возразил ему очень резко и предоставил документы, из которых было видно, то разведка о последствиях этой войны предупреждала Генштаб своевременно. Сталин таких вещей не прощал. Вскоре мы узнали, что Проскурова назначают командовать авиацией в Ленинград». В отличие от Ф.И. Голикова его предшественник бывал значительно чаще на докладах: в 1939 году – девять раз (19.05, 2.06, 11.06, 13.07, 4.08, 25.08, 10.09, 18.09, 25.12); в 1940 году – четыре раза (10.04, 13.05, 7.06, 29.10; последний раз уже не в качестве начальника Разведывательного управления) и в 1941 году – также четыре раза (29.01, 31.01-1.02, 22.02, 28.02). Селютин Сергей, Горбачева Юлия. Мне удалось недорого купить автоматическую авиационную пушку // Общая газета. – № 17 (145). – 1996; На приеме у Сталина. Тетради (журналы) записей лиц, принятых И. В. Сталиным (1924–1953 гг.). Справочные материалы. М., 2008.

Случай с Проскуровым – один из многих, когда прекрасные на своих местах кадры при неумелом использовании губили дело и погибли сами» [72] .

К руководству военной разведкой (с 11 июля 1940 г.) пришел случайный, далекий от разведки генерал-лейтенант Ф.И. Голиков – со всеми вытекающими отсюда негативными и трагическими для страны последствиями.

«Нельзя так часто менять руководителей стратегической разведки, а ГРУ превращать в проходной двор. Конечно, руководитель разведки должен быть крупным, авторитетным, партийным или государственным деятелем. Но его надо подготовить, хотя бы по основам стратегической разведки, и дать ему влиятельных советников по разведке, с мнением которых он считался бы». – Пришел к такому выводу в 1964 г. кадровый разведчик генерал-майор в отставке К.А. Воронин [73] . В «проходной двор» военную разведку превращали массовые репрессии кануна войны.

72

² Никольский В.А. Указ. соч. – С. 39.

73

³ Воронин Константин Алексеевич. Родился в 1901. Украинец. Из рабочих. Полковник (28.11.1939), генерал-майор. В РККА с 1919. Член компартии с 1924. Окончил пехотную школу (1924–1928), специальный факультет Военной академии им. М.В.Фрунзе (1933–1936). Владел английским и японским языками. Участник гражданской войны. Воевал с войсками П.Н.Врангеля (1920). «Жил на территории белых в Одессе». В РУ РККА – РУ Генштаба Красной Армии: в распоряжении (ноябрь 1936 – июль 1938), стажер в японской армии, начальник 5-го (июль 1938 – июнь 1939), 3-го (Маньчжурия) (июнь 1939 – сентябрь 1940) отделений 2-го (восточного) отдела, начальник 1-го отделения 3-го

отдела (сентябрь 1940 – июнь 1941). Воевал в период советско-финляндской войны (1939–1940). Начальник РО штаба 25-й армии (с июня 1941). Заместитель начальника РО штаба 1-го Прибалтийского фронта по войсковой разведке и информации. «Полковник Воронин правильно и своевременно дает оценку группировке войск противника перед фронтом» (из Наградного листа, 08.07.1944). Та же должность в штабе Земландской группы войск. Представлен к награде «за добросовестную и хорошую работу по руководству разведкой» (из Наградного листа, 09.04.1945). Уволен в запас (1957). Награжден орденом Ленина (1944), Красного Знамени (1944), Отечественной войны I-й ст. (1945), Красной Звезды (1940).

«Это был совсем другой человек. Неплохой вояка, но совершенно не понимающий специфики нашей работы. – Писала М.И. Полякова о Ф.И. Голикове. – Сталина он очень боялся. Работать стало трудно. Мнение Сталина для начальника разведки значило больше, чем донесения собственной разведки» [74] .

Другой бывший сотрудник Разведуправления, в описываемый период заместитель начальника Информационного отдела (август 1940 – 19 мая 1941) подполковник, В.А. Новобранец [75] писал в своих воспоминаниях: «Близко соприкасаясь по работе, почти ежедневно бывая на докладе, я изучал нового начальника Разведупра. … На лице всегда дежурная улыбка, и не знаешь, чем она вызвана – то ли ты хорошо доложил, то ли плохо. Я не заметил, чтобы он определенно высказывал свое мнение. Давая указания, говорил: “Сделайте так или так…”. И я не знал, как же все-таки надо. Если я поступал по своей инициативе или по его указанию, но неудачно, он всегда подчеркивал: “Я вам таких указаний не давал” – или: “Вы меня неправильно поняли”. Он просто не знал, какие дать указания. Мы его не уважали. Поступал он так, потому что просто не знал, какие дать указания. Голиков часто [76] ходил на доклад к Сталину, после чего вызывал меня и ориентировал в том, как думает “хозяин”; очень боялся, чтобы наша информация не разошлась с мнением Сталина» [77] .

74

⁴ Селютин Сергей, Горбачева Юлия. Мне удалось недорого купить автоматическую авиационную пушку // Общая газета. – № 17 (145). – 1996.

75

⁵ Новобранец (Новобранцев) Василий Андреевич 30.12.1904 – г. Николаев – 1984-Москва. Украинец. Из рабочих. Полковник. В РККА с 1922. Член компартии с 1928. Окончил Школу червоных старшин им. ВУЦИК в Харькове (сентябрь 1922 – август 1925), 1-ю военную школу летчиков в пос. Кача (1928), Военно-политические курсы им. С.С.Каменева (1929), основной факультет (тыловое отделение) Военной академии им. М.В.Фрунзе (1931–1934), Академию Генштаба (1937–1939), Курсы усовершенствования командиров стрелковых дивизий при Военной академии им. М.В.Фрунзе (1947).

Командир взвода, политрук роты 136-го стрелкового полка (август 1925 – июль 1931).

Помощник начальника 5-го отдела штаба 33-й стрелковой бригады 7-го механизированного корпуса Ленинградского ВО, помощник начальника 2-го отделения Оперативного отдела того же округа (май 1934 – октябрь 1937). Начальник тылового отделения Оперативного отдела Фронтовой (Читинской) группы войск (август 1939 – март 1940). Участник боевых действий в районе реки Халхин-Гол.

В РУ Генштаба Красной Армии: в распоряжении (27.04 – август 1940), заместитель начальника Информационного отдела (август 1940 – 19 мая 1941) (после реорганизации Информотдела в сентябре 1940 сохранил свою должность),

С 19 мая 1941 начальник РО штаба 6-й армии.

Участник Великой Отечественной войны. В этой же должности вступил в войну на Юго-Западном фронте. Попал в плен. «Находился в плену фашистской Германии с 22.2.42 г. по 4.7.45 г. Репатриирован и находится в 47 Учебной стрелковой дивизии» (Приказ ГУК НКО СССР от 20.11.1945

В карточке военнопленного Новобранца Василия Андреевича указана дата пленения – «6.8.41», место пленения – «Высокое». Звание – майор. Воинская часть – «6 Армия. Штаб».

В приказе Главного управления кадров НКО от 20.11.1945 г. написано, что он находился в плену с 22.2.1942 г. Можно предположить, что эта дата связана с приказом ГУК, составленным 19.02.1942 г., в котором Новобранец был исключен из списков РККА.

Награжден орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орден Отечественной войны I-й ст., медалью «За боевые заслуги».

Послужной список В.А. Новобранца – его военный билет, полученный им в 1954 году при выходе в запас.

Раздел III. Прохождение службы

1922/9 – 1925/8 Курсант

1925/8 – 1927/3 Командир взвода

1927/3 – 1928/4 Слушатель

1928/4 – 1928/10 Ком. взвода

1928/10 – 1929/8 Слушатель

1929/8 – 1931/5 Политрук роты

1931/5 – 1934/5 Слушатель

1934/5 – 1935/2 Пом. нач.5-го отдела штаба бригады

1935/2 – 1936/5 Нач.5-го отделения штаба бригады.

1936/5 – 1937/11 Пом. нач.2-го отделения 1-го отдела штаба округа.

1937/11 – 1939/8 Слушатель

1939/8 – 1940/4 Нач. тыл. отделения штаба фронтовой группы

1940/4 – 1940/8 В распоряжении

1940/8 – 1941/5 Зам. нач. отдела

1941/5 – 1941/8 Нач. разведотдела

1941/8 – 1945/7 В плену.

1945/7 – 1945/10 На госпроверке

1945/10 – 1946/4 В распоряжении

1946/4 – 1946/5 Мл. преподаватель

1946/5 – 1947/1 Слушатель

1947/1 – 1947/4 В распоряжении

1947/4 – 1949/9 Преподаватель такт., рук. уч. гр.

1949/9 – 1953/11 Преподаватель такт.

1953/11 – 1954/6 Пом. нач. цикла тактики.

Соч.: Записки военного разведчика // Военно-исторический архив. М., 2004. № 4-12; 2005. № 1–3.

http://alternathistory.com/mify-xxi-go-veka-dvenadtsat-podvigov-podpolkovnika-novobrantsa.

76

Подобное утверждение не соответствует действительности. Согласно тетрадей (журналов) записей лиц, принятых И. В. Сталиным (1924–1953 гг.,), Ф.И. Голиков был принят Сталиным четыре раза в 1940 году (11.10, 20.11, 22.11, 25.11); и шесть раз в 1941 году (11.04, 24.06, 27–28.06, 17–18.07, 19.10, 21.10). До начала войны в 1941 году Голиков был принят Сталиным всего один раз. Обманчивое впечатление о том, что Голиков был «частым» гостем в Кремле сложилось у Новобранца, когда во время отпуска начальника Информационного отдела генерал-майора Дубинина Н.И., он с 09.10 по 02. 12. 1940 года являлся ВРИО начальника отдела (приказ отдан не был). Именно в этот период Голиков четырежды был на докладе у И.В. Сталина.

77

Новобранец В. Накануне войны // Знамя. 1990. – № 6. – С. 172.

По тексту воспоминаний Новобранца прослеживается, что они достаточно тенденциозны. Насколько М.И. Полякова и В.А. Новобранец были правы и объективны в своих оценках? Разве они обладала всей полнотой информации, которая проходила через начальника РУ ГШ КА? Безусловно, это было субъективное мнение. Однако о своем страхе перед Сталиным и стремлении подстроиться под его мнение говорил и сам Голиков (об этом речь пойдет позже), об этом свидетельствует и информация, выходившая за пределы Разведупра.