22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка
Шрифт:
Не ставя под сомнение приведенные цифры в части их количества: 1789 и 600 источников у военной и внешней стратегических разведок, соответственно, можно усомниться в качестве этих источников. Это, как средняя температура по больнице, которая скрывает истинное положение вещей. С одной стороны, вроде бы все обстоит нормально, а, с другой стороны – дела обстоят весьма плачевно. Не могла разведка оправиться после невосполнимого ущерба, нанесенного и наносимого не прекращавшимися чистками, какими талантливыми не были бы тридцатилетние-сорокалетние руководители.
Информация, представлявшая интерес для военно-политического руководства страны накануне 22 июня 1941 г., когда речь шла о выживании государства во враждебном окружении, поступала от весьма ограниченного числа источников – до одного десятка человек. И не более.
Свое мнение о состоянии дел в РУ РККА высказала и специальная комиссия (председатель: заместитель наркома обороны Е.А. Щаденко; члены: заместитель начальника Политуправления Красной Армии Ф.Ф. Кузнецов, военком Генштаба Красной Армии С.К. Кожевников), которая присутствовала «при приеме дел и должности Начальника 5 Управления Красной Армии генерал-лейтенантом тов. ГОЛИКОВЫМ [70] и сдаче дел и должности начальником 5 Управления Красной Армии генерал-лейтенантом авиации тов. ПРОСКУРОВЫМ» (конец июня – первая декада июля 1940 г.).
70
0 Голиков Филипп Иванович, 16(29).07.1900-д. Борисово, ныне Катайского района Курганской области – 29.07.1980-Москва. Русский. Из крестьян. Маршал Советского Союза (06.05.1961). В Советской Армии с 1918. Член компартии с 1918. Окончил 7 классов гимназии в г. Камышлов Пермской губернии (1918), Военно-агитаторские курсы в Петрограде (январь – март 1919), Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава РККА (1929), экстерном нормальную военную школу (1931), заочное отделение Военной академии им. М.В.Фрунзе (1933). Участник гражданской войны на Восточном фронте. Боец городского отряда Красной Гвардии в Камышлове, красноармеец 1-го Крестьянского коммунистического стрелкового полка «Красные орлы» (май 1918 – январь 1919). Агитатор полковой пулеметной команды 10-го Московского стрелкового полка Особой бригады 3-й армии (март – июнь 1919), секретарь политотдела Особой бригады (июнь – август 1919), инструктор-организатор политотдела 51-й стрелковой дивизии, сформированной на базе Особой бригады (август 1919 – январь 1920). Агитатор, начальник отдела информации и начальник организационного отделения политотдела Свердловского губернского военкомата (апрель 1920 – март 1921), начальник политехнического секретариата Свердловского губернского военкомата (март – май 1921), начальник политотдела 217-й отдельной стрелковой бригады, политический инспектор, начальник организационного отделения и начальник отделения партийного строительства
Военный комиссар и начальник политотдела 32-й стрелковой дивизии Приволжского ВО (ноябрь 1930 – сентябрь 1931).
Командир 95-го стрелкового полка 32-й стрелковой дивизии (сентябрь 1931 – октябрь 1933). Из аттестации 1932 г. на командира 95 стрелкового полка 32 стрелковой дивизии; «Будучи очень способным командиром с большим кругозором, с пытливым и не допускающим шаблона умом, с твердым и решительным характером, т. Голиков, несмотря на большие трудности, сумел стать грамотным командиром полка и вывести свой полк на первое место в ПриВО. Отличный стрелок, хороший физкультурник».
Командир 61-й стрелковой дивизии Приволжского ВО (октябрь 1933 – сентябрь 1936), командир 8-й отдельной механизированной бригады Киевского ВО (сентябрь 1936 – июнь 1937), командир 45-го механизированного корпуса того же округа (июнь 1937 – сентябрь 1938), член Военного совета Белорусского ВО (январь – сентябрь 1938).
В распоряжение Управления по комсоставу РККА (сентябрь – ноябрь 1938), командующий Винницкой армейской группы войск Киевского ОВО (ноябрь 1938 – сентябрь 1939), месяцем ранее группа была приведена в боевую готовность, и должна была прийти на помощь Чехословакии, если бы та об этом попросила. Командующий 6-й армии (сентябрь 1939 – июль 1940), в составе Украинского фронта армия участвовала в походе на Западную Украину, затем армия была развернута на львовском направлении.
Заместитель командующего войсками Киевского Особого военного округа комкор Герасименко В. Ф., характеризуя своего подчиненного в 1940 г., отмечал: «… крепкий большевик. В быту скромен. Связан с массами и заботится о них. Обладает большой силой воли и энергией…».
Начальник Разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии – заместитель начальника Генштаба (11.07.1940 – 06.07. 1941; 15.09. 1941 – 16.02.1942; 16.10.-22.10.1942).
Разведывательным управлением из месяца в месяц первой половины 1941 г. чрезмерно преувеличивалась численность германских войск, развернутых на Западе (равно как и германская группировка на границах Советского Союза), что позволяло приходить к необоснованным выводам о намерениях противника вторгнуться на Британские острова. Более того, представлялись для сравнения некорректные цифры: давалось не только искаженное, существенно увеличенное количество германских войск на Западе, но они еще были, к тому же, представлены в контексте общих сил, развернутых на всех фронтах против Англии.
О проходящих в течение трех последующих недель кануна войны интенсивных перебросках (от 24 до 31 дивизий) руководству страны доложено не было. В последней, предвоенной Разведсводке от 15 июня 1941 г. приводятся данные по состоянию на 31-е мая.
В 1969 г. Ф. И. Голиков подготовил к печати статью «Советская военная разведка перед гитлеровским нашествием на СССР», которая была опубликована только в конце 2007 – начале 2008 г., спустя 27 лет после смерти ее автора. «Могло ли Главное разведывательное управление – отмечал бывший начальник Разведывательного управления в своей статье, – не считаться с возможностью заключения мира между Германией и Англией на протяжении того годичного периода перед нападением гитлеровских вооруженных сил на СССР? Могло ли оно, ГРУ, игнорировать опасность сговора между Гитлером и Черчиллем за счет Советского Союза? … Усилия Гитлера вывести Англию из войны, продолжались все время. Крайняя кризисность ее положения до вступления в войну Советского Союза общеизвестна. Какое [Такое] исключительное значение для Германии того, чтобы воевать против Советского Союза не имея одновременно второго фронта борьбы на Западе было понятным. Вот почему ГРУ, зная о твердом решении Гитлера начать войну против СССР весной 1942 года (так в тексте, должно быть – весной 1941 г. – Прим. авт.), связывало вопрос о конкретном сроке начала военных действий против нас с “моментом победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира”». И автор был, безусловно, прав. Однако это не значит, что информацию в Разведсводках и Спецсообщениях надо было подавать так, чтобы поддерживать у адресатов уверенность в том, что прежде, чем напасть на Советский Союз, Гитлер выведет из войны Англию.
В этой же статье Голиков Ф.И. настаивал: «Подчеркиваю, что речь идет о “действиях весною этого года”, т. е. весной 1941 г., а не о каком-то другом или вообще каком-то неопределенном сроке. Делая этот вывод, Главное разведывательное управление Генштаба знало и учитывало, с какой настойчивостью, упорством, разносторонностью в способах и длительно во времени Гитлер и высшее военное руководство Германии, по крайней мере, уже с конца мая 1940 г. добивались мира с Англией, причем, прежде всего, за счет Советского Союза. Изучение данного вопроса и составление изложенного вывода в условиях царившей в то время колоссальной дезинформации со стороны воюющих (и многих не воюющих) сторон, среди огромного множества самых разнообразных, часто тенденциозных и противоречивых сообщений представляло весьма непростую, отнюдь нелегкую задачу». На первый взгляд, бывший начальник Разведывательного управления формально прав, исходя из последующего развития событий – нападения на Советский Союз весной 1941 года не произошло. Однако на момент составления – середина марта 1941 г. – Гитлер еще не принял окончательного решения – мог напасть 15 мая (еще не появились проблемы с Югославией), мог перенести вторжение в Советский Союз на месяц, как это и произошло, а мог и отложить нападение, как это имело место быть с операцией «Зеелёве». Только отложить нападение и не более того, так как вооруженное противоборство двух стран было неизбежно.
Из воспоминаний Ф.И. Голикова:
«Работой в 6-й армии я был очень увлечен. Ведь со дня воссоединения западных областей Украины с Советским Союзом в сентябре 1939 г. не прошло и года, и лето сорокового было очень горячим: приближение опасности для нашей Родины чувствовалось сильнее и сильнее. Все мы были целиком захвачены повышением боевой готовности и строительством оборонительных укреплений на нашей новой границе. Летом 1940-го я был назначен начальником центрального органа военной разведки – Разведывательного управления Наркомата обороны. Произошло это в июле месяце едва ли не в день моего сорокалетия. Полученный из Москвы приказ был столь же категоричным, сколь неожиданным для меня. Я командовал 6-й армией в городе Львове. Оставлять любимое дело не хотелось, тем более что менять строевую работу на любую другую я не собирался, жить в Москве, и не помышлял. О новом назначении со мной никто не беседовал, но приказ был получен и, вполне понятно, беспрекословно выполнен».
В самом начале Великой Отечественной войны глава Советской Военной миссии последовательно в Англии и США.
В начале июля 1941 г., Голиков, оставаясь на должности начальника Разведывательного управления Генштаба Красной Армии, по прямому поручению Сталина возглавил военные миссии, направленные в Великобританию, а затем – в США для налаживания союзнических контактов.
Ф. И. Голиков, до которого с 1937 г. сменилось четыре начальника и исполнявших должность начальника РУ (и все они пали жертвой беззакония), избежал репрессий. И более того, получил ответственное назначение.
Военные миссии решали вопросы, связанные, прежде всего, с организацией поставок в СССР вооружения и военных материалов, а также с открытием второго фронта.
Заместитель главы военной миссии в Англии контр-адмирал Н.С. Харламов писал позднее: «Перед отъездом нас с Голиковым приняли Нарком обороны С. К. Тимошенко, нарком внешней торговли А. И. Микоян, Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников. Затем с Голиковым беседовал И. В. Сталин. Он поручил ему передать британскому правительству, что СССР будет драться до конца, что немецко-фашистские захватчики не сломят советский народ. Однако, подчеркнул Сталин, Красной Армии нужна эффективная реальная помощь со стороны союзников: прежде всего открытие военных действий против Германии на Западе, а также помощь военными материалами.
Уже по кругу лиц, инструктировавших руководство миссии, можно было судить о том, сколь серьезное значение ей придавалось. Миссия должна была поставить вопрос о последовательном осуществлении следующих операций:
Операция № 1. Создать общий с англичанами фронт на севере Европы. … Операция № 2. Высадка значительного контингента английских войск на севере Франции. … если не сейчас, то хотя бы через месяц.
Операция № 3. Боевые действия английских войск на Балканах. По срокам и по выделенным средствам эта операция должна занимать второстепенное место.
Ф. И. Голиков пробыл в Англии всего четыре дня: его срочно отозвало Советское правительство. 12 июля он и полковник В. М. Драгун вернулись на Родину.
Результаты переговоров советской военной миссии в Лондоне оказались более чем скромными.
Из письма Ф.И. Голикова сыну Сергею, 18 июля 41 г.: «Будьте там все бодры и уверены. Не поддавайтесь унынию, пессимизму, а тем более страху. Мы победим немцев все равно. Временные отходы наших войск в большой битве не должны вас смущать. Наш фронт крепнет. Силы растут. Страна Советов встает всей своей могучей силой. И, безусловно, наше положение будет улучшаться. Нас не сломят. Мы победим».
В Москве Голиков получил новое задание Сталина – вылететь с подобной миссией в США. «Тактика проволочек в действии», – так назвал Ф.И. Голиков ту главу своих воспоминаний, в которой он поведал об изнурительном преодолении сопротивления изоляционистских кругов, а то и откровенных пронацистских лоббистов в Америке. На встрече с президентом Ф. Рузвельтом советские представители с «военной прямотой» раскритиковали союзников и предложили президенту лично вмешаться, чтобы покончить с волокитой. Дело с поставками боевой техники, боеприпасов и стратегических материалов при поддержке из Москвы удалось сдвинуть с мертвой точки. Первые корабли пошли в СССР и с американского континента.
Находясь за океаном, Голиков направил И.В. Сталину, В.М. Молотову, Б.М. Шапошникову телеграмму с просьбой отозвать его. «Не могу находиться в теперешнем положении и состоянии, – писал он. – Это не работа. В том, что сейчас здесь приходится выполнять, вполне обойдутся без меня, и я для этого не нужен. В данных обстоятельствах не нахожу необходимости и оправданий находиться здесь…».
Миссия генерала Голикова поработала и на перспективу, способствовав поступательному движению в сотрудничестве между союзниками. 16 августа 1941 г. было подписано советско-английское соглашение о товарообороте, кредите и клиринге, предусматривавшее предоставление Советскому Союзу кредита в сумме 10 млн. ф. ст. Следующий шаг вперед был сделан на Московской конференции трех держав (29 сентября – 1 октября 1941 г.), где были приняты новые конкретные решения. 1 октября было подписано трехстороннее соглашение – протокол о поставках. США и Англия обязались направлять Советскому Союзу ежемесячно 400 самолетов, 500 танков, автомашины, алюминий и некоторые другие виды военных материалов. Американский представитель Гарриман от имени США и Англии подтвердил «получение от Советского правительства крупных поставок советских сырьевых материалов, которые значительно помогут производству вооружения в наших странах».
В составе советской делегации участие в работе конференции принял и генерал-лейтенант Голиков.
Из воспоминаний Ф.И. Голикова:
«Почти в самом начале Великой Отечественной войны мне пришлось принять назначение на пост главы советской военной миссии последовательно в Англии и США. Я говорю “пришлось”… Да, именно так. Назначение было, конечно, очень ответственным, а задачи – большими, тем более что возникли они из острых потребностей очень неудачно начавшейся для нас войны. Вместе с тем для меня это назначение было явно неожиданным. Оно не согласовывалось ни с моим жизненным опытом, ни с наклонностями, ни со стремлениями.
В роли главы военной миссии я проработал июль – сентябрь 1941 г., всего около трех месяцев, и главным образом в США.
Однако чем дольше я находился за границей, тем сильней и острей становилась моя тяга обратно на Родину, а конкретнее – на фронт, в действующую армию. Будучи за границей, я знал, как тяжело в эти месяцы складывались для нас события на фронте. Разум и сердце изо дня в день все сильнее и настойчивее твердили: “Твое место на фронте! Там ты принесешь больше пользы. Здесь, в миссии, могут не хуже справиться твои же товарищи – адмирал Н. М. Харламов в Англии и генерал А. К. Репин в США. Проси правительство. Настаивай!”
И добился возвращения в Советский Союз. По приезде в начале октября еще принял участие в Московском совещании представителей Англии, США и СССР по вопросу согласованных поставок вооружения и стратегических материалов для Советского Союза, а после этого мог заняться своими делами и стал добиваться назначения в действующую армию».
Участник Великой Отечественной войны. Командующий 10-й армией Западного фронта (24 октября 1941 – февраль 1942). Армия существовала лишь на бумаге, и командующий сам ее формировал. Времени было в обрез, но Голиков и его штаб успели. К началу ноября 10-я армия в составе девяти дивизий начала сосредоточение в Подмосковье, а 6 декабря вместе с другими войсками Западного фронта пошла в контрнаступление на левом фланге фронта. Войска 10-й армии с боями прошли около 450 км, освободив от немецко-фашистских захватчиков 10 городов и около сотни деревень. До конца своих дней Филипп Иванович гордился званием почетного гражданина первого из них – г. Михайлова Рязанской области.
Командующий 4-й ударной армией Калининского фронта (февраль – апрель 1942).
С апреля 1942 года – командующий войсками Брянского фронта, в июле 1942 года – командующий войсками Воронежского фронта. Крайне неудачно руководил войсками фронта в ходе Воронежско-Ворошиловградской операции
В августе 1942 года Голиков назначен с понижением командующим 1-й гвардейской армией на Юго-Восточном и Сталинградском фронтах, участвовал в оборонительных боях на подступах к Сталинграду. С сентября 1942 года – заместитель командующего Сталинградским фронтом. В октябре 1942 года переброшен на северный участок советско-германского фронта и назначен командующим войсками Северо-Западного фронта. тЧерез несколько дней отозван в Москву и повторно назначен начальником Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии (16.10.-22.10.1942).
В том же октябре 1942 года также повторно назначен командующим войсками Воронежского фронта (октябрь 1942 – март 1943).
На посту командующего этим фронтом провёл три крупные наступательные операции. В первой из них, Острогожско-Россошанской операции 13–27 января 1943 войска фронта разгромили основные силы 2-й венгерской армии, итальянский альпийский корпус, 24-й немецкий танковый корпус. По советским данным, было захвачено до 86 000 пленных. Во второй, Воронежско-Касторненской операции, с 24 января по 17 февраля 1943 года, были окружены и разгромлены 2-й венгерский корпус и часть сил 2-й немецкой армии. Третья по счету, Воронежско-Харьковская стратегическая наступательная операция (2 февраля – 3 марта 1943) была одной из крупнейших за годы войны. За 50 суток наши войска прорвали фронт противника на участке шириной более 400 км, продвинулись на глубину 360–520 км, освободили от оккупантов значительную территорию и ряд крупных городов – Воронеж, Курск, Белгород и Харьков. Было разгромлено 26 вражеских дивизий. Войска Воронежского фронта, понёсшие в ходе наступления крупные потери, имели большой некомплект в людях и технике (в 3-й ТА – всего 50 танков), личный состав был утомлён, резервы отсутствовали, недоставало горючего, боеприпасов, тылы растянулись на 250–300 км. Исходя из сложившейся обстановки, войска Воронежского фронта. 3 марта прекратили наступление и во всей полосе перешли к обороне.
В ходе Харьковской оборонительной операции (4-25 марта 1943), противник сумел нанести мощные удары по войскам Воронежского фронта, пробив брешь до 30 километров по фронту и выйдя на коммуникации советских войск. Голиков значительно переоценил свои первоначальные успехи, не учел измотанности и степени потерь собственных войск. В условиях внезапного изменения обстановки Ф. И. Голиков утратил управление войсками. Для исправления ситуации на Воронежский фронт срочно был направлен Г. К. Жуков, которому пришлось срочно принимать на себя непосредственное управление войсками.
По собственному признанию Голикова, «ошибка в оценке противника заключалась в том, что мы рассматривали массовое движение моторизованных сил противника на Полтаву как его отход. Между тем противник отводил главные силы своего танкового корпуса СС в район Полтавы для того, чтобы начать отсюда свой контрудар». В результате советские войска вынуждены были не только оставить Харьков, но и с большими потерями отойти назад на 100–150 км. К 26 марта войска Воронежского фронта, потеряв Белгород, остановили контрнаступление группы армий «Юг», образовав южный фас Курской дуги.
22 марта, еще до окончания оборонительной операции, Голиков приказом Сталина был отстранен от командования войсками фронта и направлен в распоряжение Ставки ВГК. В Москве он получил должность заместителя наркома обороны по кадрам. Заместитель наркома обороны СССР по кадрам (апрель – май 1943), начальник Главного управления кадров Народного комиссариата (с 1946 – Министерства) обороны СССР (май 1943 – сентябрь 1950). Но даже столь высокое назначение не избавило его от ощущения несправедливости – а именно так генерал воспринимал снятие с должности командующего.
В феврале 1944 г. Голиков обратился к Сталину с письмом, в котором прозвучала настойчивая просьба о направлении его на фронтовую командную работу. «Мои боевые возможности как общевойскового командира, только начавшие развертываться, не исчерпаны и в сколько-нибудь значительной степени, а способность по-серьезному бить немцев мною доказана на деле. – Писал он Верховному. – Я не хочу и не могу выйти из Отечественной войны на положении снятого с фронта командира»,
Свое отстранение от должности комфронтом Голиков объяснял предвзятым отношением к нему представителя Ставки ВГК маршала Жукова. Представители Ставки Г.К. Жуков и А.М. Василевский, командированные в марте 1943 г. на Воронежский фронт, на самом деле рекомендовали не снять Ф.И. Голикова, а переместить его на должность командующего вновь создаваемым Орловским фронтом. Но Верховный, раздраженный крупной неудачей, как видим, принял иное решение.
Одновременно с 4 октября 1944 года – уполномоченный Совета Народных Комиссаров СССР по делам репатриации граждан СССР из Германии и оккупированных ею стран. 6 октября 1944 г. было принято Постановление о деятельности Уполномоченного СНК по делам репатриации. 23 октября Ф. И. Голиков возглавил Управление Уполномоченного СНК СССР по делам репатриации граждан СССР из Германии и оккупированных ею стран. Достаточно быстро это ведомство с помощью НКВД создало мощную инфраструктурную сеть – от репатриационных миссий, ищущих «подлежащих репатриации лиц» на территории Германии и оккупированных ею стран, до районных представителей или служб, отвечавших за приём советских граждан на местах. Составным элементом этой сети стали сборно-пересыльныe и проверочно-фильтрационные пункты и лагеря, которых было развёрнуто около 200 только за пределами СССР.
Командующий отдельной механизированной армией (сентябрь 1950 – апрель 1956), начальник Военной академии бронетанковых войск им. И.В. Сталина (апрель 1956 – апрель 1958), начальник Главного политического управления Советской Армии и ВМФ (апрель 1958 – апрель 1962).
В мае 1962 года освобожден от должности «по состоянию здоровья и в связи с переходом на пенсию». В июне 1962 года назначен генеральным инспектором Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.
В начале 1964 года Ф.И. Голиков обратился к Первому секретарю ЦК КПСС Н. Хрущеву с письмом, в котором сообщал, что хотел бы «написать книгу о советской военной разведке перед Великой Отечественной войной». Испрашивая разрешение на подготовку такой рукописи, Голиков писал о желании рассказать советским людям, что военная разведка «сделала, что имела и что дала политическому и военному руководству нашей страны перед нападением гитлеровской Германии» и обещал «пользоваться только документами военной разведки и своими личными воспоминаниями».
Не дожидаясь ответа Хрущева, Голиков приступил к работе над рукописью под условным названием: «Советская военная разведка накануне Великой Отечественной войны». Книга, по замыслу маршала, должна была состоять из введения и четырех глав. Первые три главы рассказывали о важнейших международных событиях, происходивших в 1939 году, то есть накануне Второй мировой войны.
Наибольший интерес представляла четвертая глава «Подготовка гитлеровской Германией нападения на СССР и советская военная разведка». В этой главе автор планировал «в полной степени рассказать о том, как усилия советской военной разведки были… сконцентрированы на выявлении и раскрытии военных планов гитлеровского командования против СССР, как по срокам эта задача осуществлялась, что конкретно было достигнуто и какие конкретные данные давались по времени политическому и военному руководству нашей страны…».
В апреле 1964 года Ф. И. Голиков написал письма начальнику Генерального штаба Маршалу Советского Союза М. В. Захарову, начальнику ГРУ ГШ генералу армии П. И. Ивашутину и заместителю начальника ГРУ ГШ генерал-полковнику X. Д. Мамсурову, в которых рассказал о своих творческих планах и просил содействия.
Н. С. Хрущев, видимо, не одобрил замысла Ф. Голикова. Захаров, Ивашутин и Мамсуров также не поддержали предложение бывшего начальника военной разведки.
Женат, имел 6 детей.
Награжден 4 орденами Ленина (22.02.1941 г., 21.02.1945 г., 20.07.1950 г., 15.07.1960 г.), орденом Октябрьской Революции (22.02.1968 г.), 4 орденами Красного Знамени (20.02.1933 г., 3.01.1942 г., 3.11.1944 г., 20.06.1949 г.), орденами Суворова I степени (28.01.1943 г.) и Кутузова I степени (22.02.1944 г.), орденами Трудового Красного Знамени (15.07.1980 г.), Красной Звезды (16.08.1936 г. и 16.07.1970 г.), орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени (30.04.1975 г.), Почетным оружием с золотым изображением Государственного герба СССР (22.02.1968 г.), а также 12 медалям СССР и 13 орденами и медалями иностранных государств. Воинские звания: корпусной комиссар – присвоено 31 декабря 1937 г., комкор – 8 января 1938 г., генерал-лейтенант – 4 июня 1940 г., генерал-полковник -19 января 1943 г., генерал армии – 8 мая 1959 г., Маршал Советского Союза – 8 мая 1961 г. Член КПСС с 1918 г., член ЦК КПСС в 1961 – 1966 гг., депутат Верховного Совета СССР 1, 4–6-го созывов.
Ф.И.Голиков был почетным гражданином города Катайска.
Проспект маршала Голикова – одна из основных транспортных магистралей г. Кургана.
Похоронен на Новодевичьем кладбище Москвы.
Некролог: газета Красная Звезда, 01.08.1980.
Соч.: Голиков Филипп Иванович. Записки начальника Разведупра. Июль 1940 года – июнь 1941 года. – М., 2018. – 464 с.; Голиков Ф. И. Красные орлы (Из дневников 1918–1920 г.г.). – М.: Наука, 1959. – 328 с.; Голиков Ф. И. 10-я армия в московской битве // Провал гитлеровского наступления на Москву. 25 лет разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. 1941–1966. – М.: Наука, 1966. – 350 с.– 50 000 экз.; Голиков Ф. И. В Московской битве (Записки командарма). – М.: Наука, 1967. – 200 с. – 70 000 экз.; F. Golikov – Con mision militar en Inglaterra y EE.UU. – Издательство «Прогресс», 1988. – 135 с. – 3100 экз. на исп яз.; автор ряда статей по истории Великой Отечественной войны.
Жуков Г К. Воспоминания и размышления. В 2 т. – М.: Олма-Пресс, 2002; Военная разведка информирует. Документы Разведуправления Красной Армии. Январь 1939 – июнь 1941. Г. Сост. В. Гаврилов. М., 2008. С. 646–647. Голиков Ф.И. Советская военная разведка перед гитлеровским нашествием на СССР // Военно-исторический журнал (ВИЖ). 2008. № 1. С. 27–29; Харламов Н.М. Трудная миссия. – М.: Воениздат, 1983; Рубцов Юрий. Командная работа для меня – призвание // Военно-промышленный курьер. № 25 (92). 13 июля 2005; Лота Владимир: Секретный фронт Генерального штаба. Книга о военной разведке. 1940–1942. Москва: Молодая гвардия, 2005.
Комиссия заявила следующее:
«1. Существующая организационная структура 5 Управления в основном отвечает требованиям военной разведки. Необходимо произвести разукрупнение агентурных отделов, а также пересмотреть структуру и штаты органов приграничной разведки.
2. Агентурная сеть Управления по ее численности и особенно качеству агентов не отвечает требованиям военной разведки. Ярким доказательством этого является тот факт, что Управление не имеет своей агентуры в армиях таких капиталистических стран как Германия, Италия, Япония, Англия и др., что по существу означает отсутствие у нас непосредственной военной разведки. У руководящего состава Управления укоренились вредные взгляды о невозможности проникновения нашей агентуры в армии капиталистических стран: Германия, Япония и т. д.
3. Работа агентурной сети направлена по линии пассивной деятельности. В работе агентурных отделов проводится линия наименьшего сопротивления, что подтверждают факты: отсутствие продуманных острых планов засылки и вербовки агентов в капиталистических армиях, необоснованная осторожность и боязнь идти на разумный риск, наличие перестраховки и пренебрежительное отношение к применению активных методов в работе. Недобросовестные и даже предательские элементы из агентов за рубежом, как правило, остаются безнаказанными.
(…)
5. Подготовка кадров, как в количественном, так и особенно в качественном отношении остается неудовлетворительной. В учебе преобладает теория разведки, слабо организованы практические занятия и физическая тренировка: на выносливость, ловкость, приемы нападения и самозащиты и т. д. …
6. В связи с тем, что управление не имеет агентуры в большинстве капиталистических армий, военная информация во многом бывает не достоверна и, как правило, строится на различных слухах и предположениях.
7. Отсутствие определенно установленного количества мест и должностей для военной разведки Красной Армии и разведки НКВД в официальном аппарате СССР за рубежом приводит к тому, что 5 Управление часто лишается возможности посылать своих людей за отсутствием штатных должностей.
8. …Ненормальным является также и то положение, когда сотрудникам Управления чинят различные препятствия отдельные работники НКВД и НКИД…
9. Совершенно не проводится разведывательная работа по линии Отдела внешних сношений.
10. Ощущается острая нехватка в людях, знающих в совершенстве иностранные языки. Незнание языков является большим препятствием в развертывании разведывательной работы».
Комиссия пришла к следующим выводам и предложениям:
«Выводы. Перечисленные выше недостатки со всей очевидностью говорят, что руководство не нашло правильной линии в работе и 5 Управление в целом с возложенными на него задачами военной разведки не справилось. Основным и решающим недостатком в работе является пассивность, боязнь идти на разумный и необходимый риск в развертывании разведывательной работы и явное пренебрежение к применению активных методов и приемов.
Предложения.
1. Начальнику 5 Управления в двухнедельный срок представить на утверждение Народного Комиссара Обороны СССР организационную структуру, штаты управления и учебной сети, а также органов приграничной разведки.
2. Начальнику Управления в кратчайший срок укрепить руководящие кадры отделов наиболее способными работниками; людей, не отвечающих требованиям разведки, заменить.
3. Как можно быстрее создать агентурную сеть в армиях зарубежных стран, особенно в Германии, Японии, Италии, Англии, Турции, Румынии, Финляндии. Увеличить численно и улучшить качественно работу всей агентурной сети, направляя ее деятельность, главным образом, на добычу документальных материалов об армиях и военных замыслах противника.
4. Коренным образом перестроить работу агентурных отделов и резидентур за рубежом. Объявить решительную борьбу явно вредным взглядам о недоступности агентурной разведки, в какой бы то ни было капиталистической армии.
5. Перейти к активной деятельности по вербовке агентов в капиталистических армиях (солдат, офицеров), добыче документальных данных и по внедрению активных методов в действиях работников разведки. Практиковать методы активного воздействия на плохо работающих агентов (угроза разоблачения, физическая ликвидация провокаторов и т. д.). Не бояться идти на разумный риск. Установить, как правило, оплату источников по качеству добываемого материала и проделанной работе. Отмечать и представлять к правительственным наградам особо отличившихся агентурных работников.
6. Необходимо организовать при 5 Управлении контрразведывательное отделение с задачей изучения деятельности иностранных разведок и передаче этого опыта агентурным работникам 5 Управления.
(…)
8. Во избежание параллелизма, распыления сил и средств, а также для большей целеустремленности и согласованности в разведывательной работе считать необходимым создание координирующего органа разведки. Полагаем целесообразным иметь постоянную комиссию в составе: Народного Комиссара Обороны СССР, Народного Комиссара Внутренних Дел, представителей ЦК ВКП(б), начальника 5 Управления Красной Армии, и начальника Иностранного отдела НКВД».