«25 святых»
Шрифт:
— Когда ты его в последний раз видела?
— Зачем вы спрашиваете, капитан? — Кинсли почувствовала странный холод в груди. Она хотела услышать ответ на свой вопрос и боялась этого. — Так когда? — настойчиво повторил Савьера.
— В машине. Я стреляла, убила одного, потом хотела влезть в машину. И тут. я услышала шум на крыше. Меня кто — то схватил за горло и втащил на крышу. Я успела позвать Эмброна на помощь, а потом. потом. я помню, что освободилась и кто-то втолкнул меня обратно в машину. Потом. машина завертелась. Где Эмброн?
Савьера опустил глаза и негромко ответил:
— Мы нигде не смогли его найти. На связь он тоже не выходит!
— Это ведь ничего не значит? — в голосе Кинсли послышалась слабая надежда услышать положительный ответ на свой вопрос. — Это же ничего не значит? Он ведь жив… капитан? Жив?
— Сожалею. Кинсли.
Кинсли отвернулась от Савьеры и уткнулась лицом в подушку. С губ сорвался еле слышный шёпот:
— Это я во всём виновата. он погиб, спасая мне жизнь.
В палату вошла медсестра. Савьера подошёл к ней и тихо прошептал на ухо: — Дайте ей успокоительное. Ей сейчас очень тяжело! Дождавшись кивка медсестры, он бесшумно покинул палату.
Глава 12
Боуд вошёл в главный зал святилища. Он, наверное, уже в сотый раз, начал осматривать зал. Каменные стены, пять куполов. Все цвета куполов ясно видны. Все, за исключением одного, самого большого, что возвышался над такой знакомой и, тем не менее, такой загадочной надписью. Именно цвет пятого купола должен указать на загадочный «пятый уровень» зла. Боуд прошёл в центр зала. Вошёл в круг и опустился на колени перед надписью на каменном полу. Там в форме большого полукруга были выбиты латинские буквы. Надпись, как известно, гласила: «Да воздастся каждому сыну равно тому, что воздал он отцу своему!» Под надписью был выбит крест в виде углубления в полу. Боуд провёл рукой по надписи и прошептал:
— Как же мне понять твои слова… господи? Лишь тебе одному известны твои помыслы. Без твоей помощи мне никогда не удастся это сделать. Подскажи мне. дай знак.
— Он уже дал знак, — раздался за его спиной голос отца Джонатана. Боуд ждал его прихода, поэтому никак не среагировал на его появление. Он поднялся с колен в то время, как отец Джонатан опустился на колени и прошептал перед надписью короткую молитву.
— Ищи Сергия, — сказал Боуду, поднимаясь с колен, — отец Джонатан. Он поможет нам.
— Легко сказать, — вырвалось у Боуда, — а где его искать? — Это русское имя, — последовал ответ.
— Я и сам знаю, что русское. Ну, и что из того? Что мне прикажешь делать? Ходить по всем Сергиям и спрашивать: знают ли они, как разгадать эту надпись?
После этих слов воцарилось короткое молчание. Отец Джонатан не сводил взгляда с надписи. Боуд же смотрел на его одухотворённое лицо. Через какое-то время Боуд решился нарушить молчание.
— У тебя. есть предположение, где искать этого Сергия?
— В божьей обители. Где же ещё? — ответил отец Джонатан и, не оборачиваясь к Боуду, задал неожиданный для него вопрос: — Помнишь картину? Ту, что нашли в Оксфорде.
— Конечно, помню!
— Помнишь, что на ней было изображено? — Это трудно забыть, Джонатан!
— Так вот, Джеймс. сейчас повторяется то же самое… -О чём ты, Джонатан?
— О чём? — отец Джонатан оторвался от созерцания надписи и посмотрел на Боуда непонятным для него взглядом. — Воинство зла пришло сюда несколько столетий назад, и уничтожило войско божье. Они снова придут. И на этот раз. за нами. И если к тому времени, мы не найдём ответов. всему конец. С нами не будет святого Генриха, который возглавлял божье войско. Так и будет. Я знаю это!
Отец Джонатан ушёл так же внезапно, как и появился, оставив Боуду ещё больше поводов для глубоких размышлений. Он провёл в зале святилища всю ночь, но так и не пришёл к определённым выводам. Было около восьми часов утра, когда он пришёл в свой кабинет. Боуд наскоро умылся и, скинув пиджак с галстуком на стол, лёг на диван. Нервное напряжение давало о себе знать. Его сразу одолела дремота. Он заснул. Но ему не дали долго поспать. Часом позже в кабинете появилась Метсон. Она пришла с обычным утренним докладом. Несмотря на крепкий сон, Боуд открыл глаза, едва Метсон вошла в кабинет. Он снова пошёл в ванную комнату. Боуд умывался очень долго, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение и тяжесть, владевшие телом. Когда он вернулся, Метсон сидела на своём обычном месте за столом, напротив его кресла. Потирая рукой затылок, Боуд опустился в кресло, собираясь выслушать доклад. Он слегка поморщился, когда раздался громкий и отчётливый голос Метсон:
— Вчерашняя операция проведена успешно. Зафиксировано 137 тел первого уровня и 22 второго. С нашей стороны есть потери. Погиб один агент. Агент Меган Кинсли ранена. Лежит в палате.
— Кто погиб?
— Джейк Эмброн. Он недавно поступил в управление. — Известите родных и передайте им наши соболезнования! — У него нет родных, шеф!
— Тем лучше, — откликнулся Боуд и продолжал слегка охрипшим голосом, — несмотря на потерю агента, должен сказать, что меня радует проведённая операция. Особенно, после таких ужасающих потерь, какое имело управление в последние дни. Следует немедленно пополнить ряды боевых групп и поторопить со вторым вертолётом. Мы как никогда остро нуждаемся в нём. Я сам об этом попрошу, как только доложу начальству об итогах вчерашней операции. Кстати, нет сведений о пропавших людях из Карсон Сити?
— Нет, — Метсон отрицательно покачала головой, — город стал совершенно пустым. Военные покинули его. Они выставили оцепление вокруг него. Взяли под контроль все дороги. Так что, если кто появится, мы сразу об этом узнаем.
— Это всё, Алисия?
— Всё, шеф. Пока всё, — поправилась Метсон. Она видела состояние Боуда и хотела поскорее уйти, чтобы дать ему возможность отдохнуть. Но сам Боуд пока и не собирался её отпускать.
— Несмотря на удачно проведённую операцию, обстановка ухудшается с каждым днём, — голос Боуда снова зазвучал с лёгкой хрипотцой. Он говорил, не глядя на Метсон. — Есть очень серьёзные основания предполагать, что очень скоро все уровни активизируются. Не оставляет сомнений, что они попытаются уничтожить наше управление. В этой обстановке, — продолжал Боуд, — необходимо сосредоточиться на основных направлениях. Направлениях, которые помогут нам отразить возможные атаки. В первую очередь, вызовите обратно профессора Коэл. Она нам крайне необходима сейчас.
Метсон несколько удивлённо посмотрела на Боуда, но тот поглощённый своими мыслями, не замечал этого. Он по привычке начал вертеть ручку и смотреть на свои пальцы.
— Затем. затем нам необходимо, — Боуд внезапно замолк, а чуть погодя продолжил, — нам необходимо найти этого самого. Сергия.
У Метсон удивлённо вытянулось лицо при этих словах. Так неожиданно прозвучали слова Боуда.
— Необходимо, понятно? Но как его найти? — Боуд и не заметил, что стал разговаривать сам с собой. — И зачем он нам нужен? Он должен помочь нам найти разгадку надписи в зале святилища. Но что толку, если мы разгадаем смысл этих слов? Узнаем тайну пятого уровня? Что из этого? Какую пользу это нам может принести? Может и хорошо, что мы не видим его. Один бог знает, что это за тварь такая. Что говорить о пятом уровне, если четвёртый вводит всех в ужас. Кстати, — на этом месте Боуд перебил себя, — Кинсли говорила, что надписи в школе сделал Адви. как там его зовут, не помню. Она говорила, что это архангел сатаны. Судя по всему это те, кого мы называем «четвёртый уровень». Это схел. Следовательно, у сатаны пять архангелов. Если и дальше следовать логике, то получается. получается, что «пятый уровень» и есть сам сатана. Он прислал своих архангелов. А вскоре появится и сам. Зачем тогда, спрашивается, искать какого-то Сергия? Но ведь святой Генрих сказал, что именно в разгадке надписи наше спасение, — тут же возразил себе Боуд, — следовательно, так и есть. Отсюда вывод. Какой вывод? — Боуд на мгновение задумался, а потом продолжил: — Совершенно простой вывод. Мы поймем, какой это вывод, когда найдём этого. Сергия. А может, и не поймём? Конечно, может. Может быть всякое. Поэтому, отсюда другой вывод, надо искать этого человека. Если, конечно, мы сможем его найти. А где мы сможем его найти? Где же ещё? Конечно, в обители божьей. — выговорив последние слова Боуд внезапно замер. Он оторвался от созерцания своих рук и вперил донельзя странный взгляд в Метсон.