250 золотых наговоров на воду. Чтобы дела пошли резко в гору, чтобы деньги в доме не переводились
Шрифт:
Иван открыл дверцу пассажирского сиденья. Женщина склонилась над псом и, взяв его на руки, пошла к дому. Напрасно Иван предлагал свою помощь, карелка не отдала собаку и несла ее сама, бережно прижав к груди, как маленького ребенка. Иван последовал за ней в дом. В столовой (так журналист окрестил для себя первую комнату, вмещающую прихожую, кухню с какой-то печью и большой обеденный стол с широкими скамьями вдоль двух стен) она уложила пса на широкой скамье.
Иван опять сбивчиво стал объясняться: дескать, шина спустила, а собаку он совсем не видел. Женщина повернулась к журналисту. На спокойном лице сверкнула улыбка
«Это Тармо, – пояснила незнакомка. И добавила: – Я – Вирма».
«Очень приятно. Иван. Вы меня простите, я виноват. Если надо, я съезжу за лекарствами, куплю…» – обеспокоенный Иван никак не мог угомониться.
Вирма поднялась и куда-то вышла. Скоро вернулась. Сдержанно улыбается и протягивает Ивану на ладони плоский камушек с начертанными линиями. «Ты сюда за деньгами приехал. И чтоб со свадьбой наладилось. Эта руна тебе поможет», – немного растягивая слова, сказала Вирма. И оставив опешившего журналиста, вернулась к собаке.
Из столбняка его вывел Тармо. Иван видел, как нежно хозяйка обращалась со своим псом. Она ласково гладила голову пострадавшей собаки и что-то монотонно шептала. Не глядя на Ивана, произнесла: «Волк».
Журналист зачарованно следил за манипуляциями женщины. Она принесла кувшин воды, бинты, какой-то порошок. Продолжая нашептывать, откинула покрывало, которым была укрыта псина. Только тут Иван увидел, что весь бок у собаки был в крови. Не переставая нашептывать, Вирма уверенно манипулировала над телом собаки. Иван не успевал уследить за ловкими и решительными движениями ее рук. Наконец собака была перевязана, хозяйка смочила ей пасть и нос водой из кувшина. После Вирма громко вздохнула и вновь благодарно взглянула на Ивана.
Он не очень понимал ее признательность. От смущения перевел взгляд на себя – на джинсах и рубашке следы крови. Вирма заметила его растерянность. Молча достала с печи овчину, бросила ее на пол и положила на нее уснувшую собаку. Также без слов удалилась в комнату. Вернулась с одеждой в руках и оставила ее на скамье, где сидел Иван. Опять вышла – теперь уже в сени. Иван поглядывал на пса, посмотрел на одежду: льняные брюки и грубой вязки свитер. Хозяйки все не было, и он продолжал сидеть в растерянности и некоей прострации.
Наконец Вирма вернулась. Улыбнулась и помахала рукой от порога – Иван понял, что она зовет следовать за ней. Он послушно выполняет инструкции хозяйки дома. Вирма вывела его во двор. В углу за пластиковой занавеской обнаружился импровизированный летний душ: огромная бочка и шланг с ручным насосом. Вирма показала, как пользоваться нехитрым устройством, выдала полотенце, мыло и оставила Ивана одного.
Такой бодрости он не испытывал уже давно. Чистота тела и одежды оказались несказанным удовольствием.
В доме Вирма хлопотала по хозяйству. На столе уже аппетитно лежали кусочки красной рыбы и отварной картошки. Иван невольно сглотнул слюну. Вирма резала на куски большой ягодный пирог. Немного стесняясь, Иван принялся суетливо благодарить за душ, тут же извиняться за то, что хозяйке приходится столько хлопотать. Про грязную одежду он как-то даже и позабыл. Вирма, по-прежнему улыбаясь, пригласила Ивана за стол. Поставила перед ним рюмку и из графинчика налила какой-то красной жидкости. Жестами предложила гостю трапезничать, а сама опять куда-то ушла. В рюмке оказалась ягодная наливка. Крепкая и вкусная. А картошка с соленым лососем и крестьянским хлебом была такой вкусной, что Иван не заметил, как съел практически все.
Затем немногословная хозяйка проводила Ивана в маленькую комнатку рядом с кухней, где стоял обычный современный диван. Только вот одеяло и подушки были совсем другими, чем Иван видел – настоящие пуховые. Перед тем как провалиться в глубочайший сон после непростого дня, Иван, блаженно улыбаясь, успел зафиксировать: «Я в раю».
Спалось ему замечательно – крепко и безмятежно. Никаких снов, никаких тревог, никаких забот. Проснулся он не от солнечного луча, пробившегося сквозь полотняные занавески, и не от птичьих трелей, а от того, что что-то мокрое коснулось его щеки. Открыл глаза и увидел перед собой собачью морду. Непроизвольно дернулся. А перебинтованная псина снова попыталась лизнуть его и завиляла хвостом. Иван протянул руку и погладил Тармо.
На стуле была сложена свежевыстиранная одежда. Никаких пятен и тонко пахнет разнотравьем. На подоконнике рядом с мобильным телефоном лежал подарок Вирмы – руна-талисман. Иван натянул на себя свои джинсы и футболку. Аккуратно сложил на стуле хозяйскую одежду. Взял мобильник, не желающий устанавливать связь с внешним миром, и талисман от приветливой карелки. Камушек был гладкий, и лишь с одной стороны на нем виднелось несколько потертых линий. Слегка ухмыльнувшись, Иван отправился приветствовать хозяйку и благодарить за приют. На кухне Вирмы не оказалось. Постояв несколько минут в нерешительности, Иван отправился на поиски хозяйки во внутренние покои. Перед порогом он громко кашлянул, постучал о притолоку. Ответа не последовало. Поскольку любопытство оказалось сильнее, журналист, откинув плотную штору, шагнул в светлое и просторное помещение.
Комната несла на себе отпечатки цивилизации – современные напольные светильники, мягкая мебель, роскошный ковер на полу и картины на стенах. Красивые, – подумал Иван. Было много различных ваз: из цветного стекла, хрусталя, какого-то металла. В некоторых стояли букеты полевых цветов, в напольной вазе – какая-то непонятка типа икебаны из трав и кореньев. Настоящим украшением комнаты оказались напольные старинные часы. Телевизора и музыкальной аппаратуры не наблюдалось. Но один предмет выделялся особо, по мнению Ивана, был здесь прямо-таки неуместен. В простенке между окнами просторной комнаты стояло старинное пианино! Глухой лес, волки, талисманы и такой светский городской музыкальный инструмент! Это было достойно удивления.
От изучения пространства Ивана отвлек разговор на непонятном ему языке.
Вирма уже хлопотала у плиты. Приветливо улыбнулась Ивану. Он был немного смущен от того, что без хозяйки прошел в дом. Но его выручил Тармо. Иван наклонился к собаке и приветливо потрепал ей холку. Псина дружелюбно завиляла хвостом и даже взвизгнула от удовольствия.
Во время завтрака Вирма была более словоохотливой, чем накануне. Она рассказала, что на днях повадился волк ходить на ее хутор и вчера бедняга Тармо угодил ему в зубы. И если б не авария с автомобилем Ивана, то ее бедную псину ждала бы печальная участь. Иван, в свою очередь, отметил, что при такой ране Тармо чувствует себя неплохо. Псина, услыхав свое имя, подняла голову, навострила уши, высунула язык и завиляла хвостом.