3. Не путать с З
Шрифт:
Опять скосил голову набок. Но вскоре из неё послышался довольный смешок, типа «хе-хе, меня не проведёшь».
– Стул!
– Я вообще не понимаю, зачем я здесь нужен, если здесь есть вы!
В довольстве собой поиграл бровями и полосочкой усов. Бочёнкин восхищался собой, пока я не обратил его внимание на брюки.
– А почему они не помяты?
Бочёнкин, широко раскрыв рот и глаза, ловил в воздухе невидимые подсказки, а после выдавил:
– Не знаю, – и поверженно опустил голову.
– Значит, не мальчик?
Отрицательный
– А может, у него такие длинные руки, что он смог достать до окна и без стула?
Надежда и снова досада.
– А может, на теплоходе есть взрослые с маленькими плечами?.. Девушки?
– Есть! Одна!
– Кто?
– Невеста одного из пассажиров… худенькая такая и-и вот посюда, – показывая под подбородок.
– Ага. И всё?
– Э… ну и старушка есть. Примерно такая же.
– Ну, старушка – это навряд ли. Но и её не будем исключать. А давайте сейчас попробуем допустить, что убийца не воспользовался окном. – Брови Бочёнкина спрятались за чуб. – Предположения? – Бочёнкин бегал глазами из угла в угол. – Может, шкаф? – Бочёнкин с воодушевлением принялся искать шкаф, но вместо него обнаружил лишь перекладину с вешалками. – Халат?
Подошли к халату. Я снял его с перекладины. Бочёнкин потрогал хиленькое плечико из проволоки и досадно повёл головой.
– Неужели больше негде?
Ещё раз осмотрел каюту – и снова нет.
– Ну а если там? – кивнув в сторону убитого.
Бочёнкин напряг брови. Мне это надоело.
– А кровать, как думаете, не может быть?
Мы подошли к ней.
– Вы думаете, я не заметил бы, если бы кто-то лежал под одеялом?
Я устало вздохнул.
– А под ней не может быть?
Брови достигли орбиты.
– Быть такого не может!
Мы опустились на корточки. Клиренс кровати составлял 30 см. Одеяло свисало с края совсем чуть-чуть, практически не перекрывая вид под кроватью. Ноги Шифера были опущены на пол у изножья кровати.
– И он был здесь?! Когда я был здесь?!
– Ну это пока только теория. Но – наиболее вероятно, что так. Согласитесь, взрослому человеку здесь уместиться не проблема. – Мы поднялись, Бочёнкин, ошарашенный, последовал за мной. – В таком случае возникают вопросы: ждал ли убийца Шифера заранее под кроватью или вошёл через дверь, когда он был уже здесь? И пистолет. Стащил ли он его раньше или… отобрал прямо здесь и застрелил? И ещё вопрос: в какой момент он выбрался из-под кровати и выбежал из каюты?.. Что вы сделали, когда зашли сюда?
– Я? Я-я выбежал в коридор и стал кричать.
– Что?
– Что?
– Что кричать?
– …А!
– А-а!
– А-А!
– Ну ладно, тише. А сколько времени вы кричали? Куда вы смотрели? Где вы именно были, стояли?
– Э-э, секунд десять, наверное, не больше. А смотрел… смотрел туда, в сторону столовой.
– А стояли?
– Стоя-я-ял у следующей двери.
– Соседней каюты?
– Да.
– Угу, если всё так, как вы говорите, значит, убийца за эти десять секунд мог убежать на палубу… Кого вы видели? Кто выбежал на ваш крик?
– Ну-у, я просто услышал, что меня услышали – шаги, – и вернулся сюда.
– Кто к вам сюда зашёл?
– Зашли? Зашли-и Ручкин и Пузо. Николаев сзади выглядывал. Но я сразу понял, что им делать здесь нечего и выпроводил отсюда. А в коридоре за это время уже все были. Кроме капитана.
– Вот как?
– Угу, но вы не обращайте на это внимания. Я вам руку на отсечение готов дать, что это не он.
– Вот как?
– Угу, если честно, – переходя на шёпот, – никто из нас его в лицо никогда не видел.
– Вот как?
– Угу. Очень странный. Из рубки никогда не выходит.
– Вот как? А еда?
Пожал плечами.
– Пузо вначале оставлял ему еду у двери. Но капитан её никогда не трогал. И после этого перестал ему готовить. И-и даже не знаю, может, ночью рыбачит, пока мы спим.
– Вот как? А туалет?
– Наверное, тоже ночью. Угу. Ночью ловит рыбу, а потом её сырую ест, угу, и в туалет в море ходит. Угу. И купается там же.
– Вот как? Можно я вас спрошу? Он нас сейчас слышит?
Поглядев по сторонам:
– Не-а.
– А тогда почему мы шёпотом разговариваем?
– Ой, хы, – засмеявшись и повысив голос, – простите, просто, (шёпотом) он очень странный.
– Значит, – смело и громко, – вы не можете сказать, кто откуда появился в коридоре после того, как вы закричали?
– Нет. Простите.
– Ничего-ничего. Может, другие были повнимательнее в тот момент. А палубу, как я понимаю, вы всю не обошли, и там кроме вас кто-то мог быть?
– Наверное, да. Не обошёл. Всю.
– Ну тогда, – осматриваясь, – первый этап, я думаю, выполнен, и на очереди второй – опрос подозреваемых. Но – это мы сделаем завтра. Утро вечера мудренее. Да, и как вы думаете, – взяв чемодан, – стоит ли искать пороховые следы у подозреваемых спустя уже день после убийства или нет? Как думаете? – Бочёнкин задумался. – Я почему-то думаю, что нет.
– Почему?
– Ну, это мы, давайте, обсудим утром. Я думаю, всё, что можно было сделать сейчас, мы сделали. А вы как считаете? – Пожал плечами. – Ну тогда пойдёмте?
Бочёнкин кивнул, и мы вышли из каюты. Дверь Шифера он запер на ключ.
– Да, и напоследок: не отдадите мне ключи от каюты?
– Зачем?
– Ну вы же всё-таки тоже подозреваемый.
Бочёнкин вынужден был согласиться со мной и отдать ключи, после чего мы дошли до двери моей каюты под номером 5. Я спросил у Бочёнкина, где его каюта, он указал на номер 8, что напротив моей и правее от неё, рядом с туалетом и столовой. (Чётные номера здесь были на одной стороне, нечётные – на другой. Располагались они в порядке возрастания от палубы до столовой.) Мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись.