Три тысячи человек левитировали в воздухе. Почти неподвижно, каждый на «своем месте», каждый в какой-то своей позе, каждый медленно, почти вальяжно, кружился в беззвучном вальсе вдоль только им видимой внутренней
оси. От неправдоподобности этого зрелища я на какое-то время окаменел. Пригнулся, словно от выстрела и дико озирался по сторонам. Ощущение было словно всех подвесили на тончайших прозрачных лесках. Высота, на которой все парили, была достаточной для того, чтобы я мог дотянуться до обуви некоторых из них. Те же, кто был в зданиях – спинами обтирали потолки, свесив вниз руки и ноги. Весь город наполняли парящие люди. Я вдруг вспомнил жутковатые фото, каждый раз вызывавшие мурашки по телу, на которых было запечатлено как спят киты в глубинах океана – плотно прижав плавники к телу, они поднимались вертикально и замирали в полутьме глубин гигантскими парящими столбами-свечками. Десятки столбов в черно-голубых глубинах. Парящие беззвучно. В полной тишине. Посреди ничего, словно в космосе. Сейчас же я вдруг оказался вживую в своем кошмаре – я стоял один среди уснувших «китов»… И если б не, пусть и вечерний, но хотя бы такой, но свет – я бы сошел с ума от всего творящегося безумия. От абсолютной тишины посреди огромного города. Города, где когда-то даже ночью стоял непрерывный гул. Такой тишины я не слышал никогда. Что бы не закричать я попытался хоть что-то делать. Все, что угодно, лишь бы не быть в этой, всепоглощающей, словно болото, тишине. Я шуршал молнией на куртке, притоптывал, периодически не громко хлопал в ладоши. Не громко, очень и очень тихо – потому что с одной стороны звук успокаивал, а с другой, я не знал, что таится за всей этой тишиной. Черт возьми, ЗА ВСЕМ ЭТИМ!
Чуть придя в себя, восстановив дыхание и уняв бешенный ритм сердца, я медленно и аккуратно двинулся вперед. На столько аккуратно, словно боялся всех разбудить. Ближе всех ко мне оказалась молодая красивая девушка. На ней было небесного цвета платье в белый горошек. Девушку словно подвесили за пояс – она согнулась пополам и напоминала балерину, которая тянется к пуантам. Я протянул руку и слегка повернул ее за лодыжку. Она свободно и без какого-либо намека на сопротивление закружилась на месте и теперь зрительно выделялась из общей массы.
