33 способа перепрограммирования организма на счастье и здоровье. Метод "Аватар"

Блаво Рушель

— Непохоже… — Петрович задумался. — Нет, яд, возможно, и был, иначе чего бы меня с двухсот граммов так расплющило. Только подсыпал его не У Э — он же тоже пил из той же бутылки наравне со мной. Уж я таким вещам научен на прежней своей работе.

— Пожалуй, вы правы, коллега, — заметил Мессинг. — Но кто же тогда отравитель?

Тайнопись Петровича

Тут Петрович спросил:

— А где салфетка, которой была заткнута бутылка? Из «Седьмого павлина»?

— Эта? — Алексия протянула полковнику аккуратно разглаженный квадратик, в углу которого красовался символ злополучного заведения.

Петрович с облегчением вздохнул. Не без труда поднявшись, полковник подошел к еще тлеющей спиртовке, на которой часом раньше Мессинг проводил тест алкоголя. Чуть подержав салфетку над почти незаметным язычком пламени, Петрович протянул ее нам со словами:

— Специально вчера сделал эту запись тайными чернилами, когда понял, что вечер перестает быть томным, а я начинаю не по годам пьянеть. Это конспект того, что я увидел в полете на дельтаплане. Точнее, одна деталь, которая привлекла мое внимание. И думаю, небезосновательно.

Мы приникли к салфетке с вензелем в виде павлина, на которой стали проступать синие чернила, и прочитали следующее:

«На южном относительно кратера вулкана отроге горы, почти у самой границы кратера, сверху отчетливо видны четыре строения, являющие собой строгую линию. Два крайних сверху имеют форму правильных и абсолютно одинаковых кругов. Два внутренних относительно крайних выглядят как тождественные вертикальные линии, завершающиеся внизу перпендикулярными им тождественными горизонталями».

Далее следовал рисунок:

— Надо пойти на южный отрог и посмотреть, что это за строения, хотя я не очень понимаю, чем они могут быть нам полезны, — высказался я.

И снова Отто

— А вы подумайте, коллега, — Мессинг, как водится, видел больше меня и, пользуясь этим, предлагал решать загадки, к чему я совсем не был расположен. Кажется, и Петрович уже понял, что он нарисовал. Самой же доброй оказалась Алексия. Она просто повернула листок на сто восемьдесят градусов, чтобы я мог прочитать:

°Т Т°

— Отто! — воскликнул я.

Тут в дверь постучали.

— Войдите! — крикнул Петрович.

У Э проясняет ситуацию

Перед нами предстал виновато улыбающийся фиолетовый бирманец У Э. Немного помедлив, он проговорил:

— Доброе утро!

— Кому доброе, а кому не очень, — не сдержался Петрович. — Давай, объясняй, что это было вчера с бутылкой, а то мои друзья подумали, что яд подмешал ты.

— Прошу прощения, господа, — начал У Э, — но вчера был нетрезв, а потому ничего не мог внятно объяснить. Позвольте мне сделать это сегодня, если, разумеется, вы располагаете временем.

Какой вежливый этот У Э. Ну, пусть теперь объясняет, как ему самому удалось редуцировать действие отравленного вина. Мишель решил представить бирманцу присутствующих:

— Меня зовут Мишель Мессинг. Это Рушель Блаво. Моя дочь Алексия. Петровича вы уже знаете.

— У Э, — кивнул тот. — Впрочем, я уже имел честь представляться вчера, хотя за такое представление прошу извинений у господ туристов еще раз.

— Извинения приняты, — сказал я. — Но раз вы тоже подверглись действию яда, то соблаговолите объяснить, каким образом нынче утром вам удалось протрезветь.

— Этот яд, господа, мне знаком, — спокойно ответил У Э. — Уже больше десяти лет живу здесь и изучил, кажется, все причуды здешних монахов. То, что мы с Петровичем вчера выпили в «Седьмом павлине», было соком бамбука с добавлением отвара из крылышек диких пчел и еще одной местной травы под названием… Впрочем, не буду раскрывать всех секретов наших краев. Эффект этого яда — очень длительное опьянение. Двадцати граммов чистого напитка в пропорции один к десяти на любого рода алкоголь крепостью свыше тридцати пяти градусов хватает примерно на сутки. То есть после двухсот граммов водки с добавлением этого монашеского коктейля человек целые сутки остается пьяным.

— А что, наши люди, небось, дорого бы дали за такой рецепт, — заметил Петрович. — И чем же ты спасался от него?

— У нас считают, что этому коктейлю монахи научились у натов. Наты же и противоядие придумали: теперь его даже в монастырской лавке продают.

Натское зелье от похмелья

С этими словами У Э гордо достал из кармана упаковку ампул. «Amidopirini», — прочитали мы на этикетке.

— Неплохо, неплохо, — смеясь, сказал Мессинг. Алексия показала бирманцу такую же упаковку, только надпись была кириллической: «Амидопирин».

— Это что же, в России тоже натские штучки делают? — удивился У Э.

— Что вы, мой друг, — развеял недоумение инструктора Мишель, — самое обычное лекарство. Хотя не исключаю, что его действительно придумали наты. Ничего сверхъестественного в мире нет. Но объясните нам, что вчера произошло? Кому понадобилось травить вас и Петровича таким своеобразным способом?

— Простите, Мишель, — отвечал У Э, — но я сам теряюсь в догадках. Мог ли возникнуть интерес к вашей группе у кого-то из местных? Однако здешний монастырь существует за счет туристов, посему среди местных вряд ли найдется человек, готовый убить курицу, несущую золотые яйца. Кто-то приезжий? Я внимательно смотрел вокруг, пока мы сидели в «Седьмом павлине», и никого подозрительного не видел. Давайте сходим в этот кабак, спросим у официанта. Только возьмите с собой десять евро — без этой бумажки здешний обслуживающий персонал на деликатные темы разговаривать не будет.

«Откуда есть пошла» отрава в бутылке

Мы впятером спустились на первый этаж отеля, вышли на улицу и через три минуты уже были в темном зале «Седьмого павлина». И занесло же наших друзей… Даже в этот утренний час кабак был наполнен довольно странными личностями: у окна сидел здоровенный детина в камуфляжной форме и пил пиво из огромной кружки; чуть поодаль — помятого вида старик с грязной бородой и в сломанных очках; напротив старика за тем же столиком девица, обритая наголо, но совсем не похожая на монашку; наконец, трое арабов в форме моряков, только вот форма эта была в ходу лет сорок тому назад, да и пошита она была, по всей видимости, тогда же. Стоило нам войти, как все перечисленные господа и дама притихли и посмотрели в нашу сторону. От стойки в самом конце зала отделился официант — господин средних лет в нелепо болтающемся пиджаке малинового цвета. «Не из новых ли русских?» — подумалось мне. Нет, официант не говорил по-русски, поэтому все переговоры взял на себя У Э. На наших глаза бумажка в десять евро перекочевала из ладони инструктора в карман малинового пиджака. В ответ на этот жест доброй воли малиновый пиджак улыбнулся и рассказал нам, если верить переводу У Э, вот что: