34-Ежки для Кощея
Шрифт:
Станислав обратил выжидательный взор на хмурого князя.
Отбросив обиды, Велимир во всеуслышание объявил:
— Не будем ждать гонцов. Вечером за ужином подпишем договорную грамоту. — На том щедроты князя закончилось. — Вы, Ваше Высочество, с воинами найдете кров под замковыми стенами. Вам всегда будут рады во дворце.
Станислав, учтиво поблагодарив князя за оказанное гостеприимство, и вернулся к свите.
Глава 3
Как я и предполагала, зарёванная
Стиснув пальцами изогнутые железные прутья скамьи, Савина напряжённо рассматривала выложенную гладким камнем дорожку. Её взгляд бесцельно скользил по пышным благоухающим бутонам, закрывающимся вслед за уходящим солнцем.
В закатных сумерках над девушками стрекотали голубокрылые очаровательные стрекозы. В воздухе мерцала пыльца, а магические светлячки жужжали в фонарях.
Услышав мои тихие шаги, Савина подняла голову и подскочила ко мне. Подхватив под руку, усадила на скамью рядом с собой.
— Не томи, Мира, рассказывай! Станислав уехал? — лихорадочно и нетерпеливо стиснула она мою ладонь. Опасаясь, что за моим признанием последует новый взрыв жалости подруги к себе, я в раздумье постучала мыском туфли по земле. — Он меня бросил? Да? — плаксиво причитала Царевна.
— Что ты! — округлила глаза Аляна. Поборов смущение, она погладила её по плечу.
Савина полными слез глазами, смотрела на меня, прямо как узник, ожидающий приговора.
— Станислав принял приглашение Кощеев погостить у них. Он собирается добиваться тебя, — озвучила я осторожно, побарабанив пальцами по скамейке.
Не зная, к чему готовиться, я склонила голову набок и посмотрела на подругу. В её глазах блестели непролитые слёзы. Слёзы радости.
— Он остался? — расправив плечи, улыбнулась она.
— После твоего побега чувства Станислава не изменились — он хочет и собирается на тебе жениться, — подбодрила её, но вместо того, чтобы разделить мой оптимизм, Савина таки расплакалась.
— Он должен уехать, — прохныкала она.
Я не успевала за сменами её настроения.
— Почему? — недоумевала Аляна, и я вместе с ней.
Савина всхлипнула и, растерев по щекам слезы, с необъяснимым укором посмотрела на нас. Вроде как у неё и без наших глупых вопросов хватает переживаний.
«Пусть расскажет, чего напридумывала себе, а потом рыдает», — гневался внутренний голос.
— Я люблю его… — заливаясь горючими слезами, прорыдала Савина.
— Хватит сырость разводить, — велела я, теряя терпение, которым в принципе не отличалась. — Объясни нормально, чем тебя не устраивает твой жених?
— Приехал за тобой, жениться хочет, — включилась в разговор Аляна.
На наше счастье, Савина сразу успокоилась и, шмыгнув носом, выдавила из себя:
— Понимаете, он не конюх…
По мере того как она говорила, её голос становился громче и плаксивее, сообщая о новом приближающемся потопе.
— Тебе конюхи нравятся? — пока подруга не погрязла в печали, прицепилась я к ней.
— А свинопасы? Как ты к ним относишься? — заинтересовалась Аляна. — Есть у меня один знакомый. Хозяйственный.
Вот зря она о нём заговорила. Хозяйственные мужики не для Савины. К гадалке не ходи, ей королевичей подавай, да что б Станиславами звали.
— Не нравятся мне конюхи, — сморщила нос Савина и обиженно зыркнула на Аляну. — И свинопас мне твой не нужен. У-у-у… Я замуж за Станислава хочу… Ы-ы-ы…
— Ну так чего ты сидишь? Беги к нему, — посоветовала ей подруга, а я пошла на отчаянный шаг и попыталась направить зарёванную царевну в нужном направлении.
Раз, два, взяли!..
Силы приложила не маленькие, да вот Савина, похоже, прилипла к скамье намертво.
— Не хочу! Не буду! — капризно покачала головой царская дочь, вспомнив о своих исконных корнях.
— Что ж не будем мешать тебе горевать, — приподнялась я.
Савина с силой сжала мою руку и жалостливо попросила:
— Не уходите, — с трудом сдерживая победную улыбку, села обратно. — Понимаете, тот Станислав-конюх, которого я люблю, превосходно справлялся с лошадьми…
Какой там справлялся? Меня аж передёрнуло. Я бы её жениху доверила в лучшем случае навоз убирать. Когда мы с Драгомиром навещали царь-батюшку, я своими глазами видела нечищеных взмыленных лошадей в царских стойлах, их нечёсаные гривы свисали тугими сосульками, мухи роем, кружили вокруг животинок.
— …Он оставлял вечерами под моими окнами полевые цветы, читал стихи, называл ненаглядной, — не переставала восхищаться им подруга. Отпустив мою руку, она оправила юбку в бело-голубой горошек, собравшуюся на коленях, и, горестно вздохнув, призналась: — С отъездом Станислав изменился. Представляете, он совсем перестал меня навещать. Загонял гонцов, с посланиями для меня. А толку? Бумага не передаст мне тепло его рук и не обнимет. Выглядит теперь он тоже иначе. Да эта его армия… Его воины меня пугают. И знаете, девоньки, конюхи не правят королевствами.
— Ты несправедлива к жениху, Савина, — посмотрела я в знакомое с детства заплаканное лицо.
— Ты его совсем не знаешь, — вяло возразила подруга.
— Нам и не надо. Мы знаем тебя, — улыбнулась Аляна.
— Ты бы никогда не взглянула на обычного конюха, — заверила я подругу.
— Вот бы и взглянула, — сверкнула глазами царская дочь, вновь входя в величественный образ. — Я хочу, чтобы стало как раньше,
«Ишь чего захотела!» — напомнил о себе мой внутренний голос.
Эх, придётся прибегнуть к уговорам, в которых я, признаться, не особо сильна. На душевный разговор меня не прорвало, но на совет хватило.