4-05. Finale spiritoso
Шрифт:
Торопливо подошел Юно, взял ее за плечо и оттащил с дороги.
– Не надо так делать, дэйя, - укоризненно сказал он.
– А если бы вас переехало?
– Ну и что?
– легкомысленно отмахнулась Фуоко.
– Тут же не умирают. Вернулась бы в ту деревню...
– А я?
– осведомился Юно.
– Меня вы можете больше и не найти. Где гарантия, что в том подвале вы найдете нужный выход на следующий уровень? И что там не завелись интересные чудовища, способные схрумкать и вас, и ваших гвардейцев? Про меч в подвале не забыли? Он как раз против них. Да и сюда нас забросило случайно, нет никакой гарантии, что вам удастся снова найти дорогу. Нет уж, давайте договоримся: если мы путешествуем вместе, то вместе. Пожалуйста, не рискуйте понапрасну.
– Ладно, - неохотно согласилась Фуоко.
– Только давайте договоримся, что делать, если кто-то из нас и в самом деле погибнет - ну, понарошку, по-местному. Мало ли что. Ой! Мне же назад возвращаться максимум через двое суток! Дзии говорит, что не надо тело в коме дольше держать, какие-то нехорошие процессы там происходят. А сутки уже прошли. Меня же скоро назад выдернут! Я попрошу разрешения задержаться, но не знаю...
– Не надо задерживаться, - перебил ее Юно.
– Раз Дзии говорит, значит, у него есть основания. Но проблема действительно имеет место. Так... Вот что: мы не знаем, что произойдет с вашим местным телом, когда вы переключитесь на реальность. Если вспомнить компьютерные игры времен до Первого Удара, там текущий прогресс позволялось сохранять, чтобы прерваться, а потом продолжить с прежнего места. Мы пока не знаем, как местное окружение среагирует на ваш уход. Возможно, ваше тело останется здесь... хм, в бесчувственном состоянии, а когда вы вернетесь позже, можно продолжить с текущего места. Если так случится, я сижу рядом и не дергаюсь в течение, скажем, трех суток. Потом... потом применяем тот же вариант, что и в случае, если ваше тело пропадает... Или нет, даже если тело пропадает, я все равно сижу трое суток и жду вашего возвращения. В любом случае, через трое суток я совершаю самоубийство и возвращаюсь в самое начало, где сижу в камере еще семь дней, ожидая вас. Итого декада. Если и тогда вы не появляетесь, действую по обстоятельствам. Но тогда действительно появляется шанс, что мы с вами больше не увидимся.
– Хорошо, - кивнула Фуоко.
– Только... самоубийство - оно, наверное, больно?
– Не знаю, не пробовал. Когда нас придавило упавшим медведем, я ничего не почувствовал. Мир просто выключился, а потом включился снова. Но вот ведь проблема...
– Он вытащил меч из хрустальных ножен и резанул им по предплечью. Клинок соскользнул с кожи, словно с металлического доспеха, не оставив даже царапины.
– Как же я самоубийство-то совершу? Н-да. Ладно, возникнет проблема - решим, сейчас пока оставим. Три дня на месте, семь дней в тюрьме, дальше по обстоятельствам - договорились?
– Ага. Давайте теперь посмотрим, что тут за город?
– Можно подумать, у нас есть выбор, - усмехнулся Юно.
– Надеюсь, здесь нас стражники в темницу не поволокут...
– Стражники? Хм. А вот и не поволокут.
Фуоко поудобнее ухватила свой жезл и примерилась. Шарахнуть, что ли, по статуе огненным шаром?
– мелькнула шальная мысль. Ну уж нет. Непонятно, какие эффекты выдают здесь знакомые жесты. В школе, вон, вышло совсем не то, что хотелось. И с тем старикашкой в замке - тоже. Она как можно аккуратнее махнула золоченой палкой, и на сей раз магия сработала без осечки. Сразу два десятка ее гвардейцев с короткими мечами, похожие как близнецы, возникли перед ней, выстроившись правильным прямоугольником четыре на пять. Пару секунд они выглядели манекенами, но потом зашевелились и, словно подчиняясь неведомой команде, рассыпались вокруг, заключив хозяйку в неплотное кольцо. От них тут же потянуло знакомой братской озабоченностью.
– Ни венис, реджидино. Доймениир, - сказал один из них, опускаясь на одно колено перед Фуоко.
– Ага, ладно, - отмахнулась она.
– Следите вокруг, чтобы стража не появилась... а, вот блин! Совсем забыла, что они по-человечески плохо говорят. Юно, скажите им на эсперанто...
– Следите вокруг, чтобы стража не появилась, - ровным тоном произнес гвардеец, поднимаясь.
– Приказ понимать. Выполнять.
Фуоко уставилась на него с отвисшей челюстью.
– Ты так хорошо говоришь на кваре?
– пораженно спросила она.
– С каких пор?
Гвардеец одарил ее бесстрастным взглядом стеклянным глаз и не ответил.
– Позвольте-ка мне, дэйя. Протестируем, насколько улучшилось их владение языком. Эй, приятель!
– Юно постучал пальцем по его плечу.
– Солдат. Сражаться за принцессу.
– Мы сражаться за принцессу, - эхом откликнулся стражник.
– Мир опасный. Враги рядом.
– Мир безопасный. Враги нет, - на сей раз предводитель гвардии решил не согласиться.
– Принцесса безопасный.
– Лесоруб срубил дерево. Дерево упало.
Тишина в ответ.
– Птица взлетела на дерево. Дерево сухое.
Тишина.
– Ага, всё ясно, - Юно пожал плечами.
– Нужно проверять тщательнее, но, полагаю, они все еще владеют лексикой кваре в пределах того, что я обсуждал со Стаси. Ничего нового они не узнали. Если Стаси - действительно Станция, то ваши гвардейцы, дэйя, его порождение. Он пытается вас защищать, что мне крайне не нравится.
– Почему?
– удивилась Фуоко.
– Если Станция дружелюбна, это же хорошо!
– Станция - хорошо. А что, с ее точки зрения, вас следует защищать от каких-то опасностей, крайне скверно. Вы еще не забыли, надеюсь, зубастых попрыгунчиков с предыдущей прогулки?
– Но вы же говорили, что они часть декораций, тренировочные монстры...
– Да. Но кто сказал, что я прав? Дэйя, мы абсолютно ничего не знаем о мире, в котором находимся. Мы пытаемся описать его привычными шаблонами, ищем в нем знакомые черты, приписываем известные нам мотивы - но такая негибкость может плохо закончиться. Настоятельно рекомендую все время помнить, что мы - внутри воображения совершенно неизвестного нам и, вполне возможно, разумного существа. Мы можем иметь дело с артефактами его сознания, лишь внешне напоминающими привычные сущности - да и те привычны даже не вам, а Демиургам, о которых вы имеете весьма отдаленное представление. Мы даже не имеем понятия, почему до сих пор существуем, а не исчезли напрочь, словно задутые ветром свечи. Считайте, что мы на войне. Или в походе по реальному миру, где нас в любой момент могут заживо сожрать волки. Договорились?
– Договорились...
– Фуоко поежилась. Солнечный свет словно бы потускнел и перестал приятно ласкать кожу. Действительно, и что она расслабилась? У нее главная задача - со Стаси на контакт выйти и паладарам его передать, а не развлекаться. Почему он не появляется?
– Отлично. И советуйтесь со мной, пожалуйста, прежде чем действовать, а не бросайтесь под лошадь, очертя голову. За свою хотя и короткую, но все же карьеру террориста я узнал о темных сторонах жизни не так уж и мало. Возможно, однажды мой опыт спасет нам жизнь. Ну, а теперь идем на прогулку. Вон тот проспект кажется мне перспективным. Кстати, опишите мне, пожалуйста, здание на его углу - просто чтобы удостовериться, что мы видим одно и то же.
Какое-то время они, окруженные настороженными гвардейцами, шли по проспекту. Однако прогуляться по нему удалось не дальше пары сотен метров. Потом внезапно, без малейшего предупреждения, белые дома под острыми крышами испарились, и на их месте возникли совсем другие - угрюмые бревенчатые сараи с узкими щелями окон, крытые соломой. Дорога из мощеной булыжником превратилась в грунтовую с наезженной колеей. За сараями виднелись верхушки угрюмых елей. Солнце по-прежнему висело в небе на том же месте, но тусклое и нерадостное, словно пробивающееся сквозь туманную дымку. В густой тени под стрехой одного из сараев Фуоко разглядела огромную летучую мышь, висящую вниз головой и обернувшуюся крыльями. Животное внимательно следило за проходящим отрядом, а торчащие из его рта длинные белые клыки выглядели довольно зловещими.