40 лет среди грабителей и убийц
Шрифт:
Дворник по его приказанию привел извозчика. Ж. усадил Синеву, сел подле нее, и через двадцать минут я уже принимал ее в своем кабинете. А Ж. тотчас же пошел в страховое общество и попросил немедленно вызвать Якова Степановича Синева.
Словно предчувствуя недоброе, тот вышел взволнованный и бледный. Анютке сказал:
— Ну, Анна Васильевна, а вы собирайте ваши пожиточки и переселяйтесь отсюда. Вы проследите, — приказал он околоточному, — а потом закройте и опечатайте квартиру.
Дело об убийстве Кузнецова разбиралось в феврале следующего года.
Присяжные заседатели услыхали тяжелую семейную драму, драму двух любящих существ.
Синев женился на Марье Ивановне Крапивиной по любви, на которую она отвечала ему взаимностью. И с первой же ночи началась их трагедия. Синев узнал о страшном прошлом своей жены.
Она была бедная сирота, окончила Николаевский институт и сразу поступила гувернанткой к девочке у вдовца. Вдовец совершил над ней насилие, потом отказал ей от места.
Синев слушал ее рассказ, испытывая при этом и безумную ревность, и жгучее сострадание. Кто этот человек? Как его зовут? Где он проживает? Синев хотел знать все, но жена не отвечала на его вопросы.
Их семейная жизнь превратилась в настоящий ад. Он бил ее, а потом вымаливал прощение. Он заставлял ее повторять историю несчастья, останавливаясь на самых оскорбительных подробностях, и потом обзывал самыми обидными именами. Наконец он вырвал у нее имя ненавистного человека. Много раз Синев был готов убить его. Жизнь стала для них невыносимой, и в одну безумную ночь они решили, что Кузнецов должен быть убит. Эта мысль все более овладевала их умами, превращаясь в жажду отмщения.
Он нашел Соньку-гусара, продумал весь план и привел его в исполнение. Для этого он купил нож.
В шесть часов они заняли второй номер и пили в нем, поджидая жертву. Потом он отодвинул шкаф, открыл дверь. В девять часов они услыхали голоса Кузнецова и Соньки. Их разделяла только стенка шкафа. Часов в десять Сонька ушла. Вошел слуга и ушел, хлопнув дверью. Они подождали еще с полчаса, и Синев, отодвинув шкаф, вошел в номер. Она следила. Он отомстил своему врагу…
Когда они вернулись в номер, она лишилась чувств. Он закрыл дверь, задвинул шкаф, вымылся и привел ее в чувство. Дождавшись рассвета, они уехали. Она вернулась домой, а он поехал в Псков и вернулся оттуда в другом пальто и обритый.
Присяжные чуть не плакали, слушая их душевную драму, и содрогались, слушая историю мести. Защитник сказал блестящую речь, но присяжные все-таки нашли их виновными.
Суд приговорил их к каторжным работам, его на восемнадцать лет, ее — на двенадцать. Соньку-гусара оправдали.
Убийство в духовной академии
9 января 1886 года пристав первого участка Александро-Невской части сообщил сыскной полиции об убийстве сторожа церкви при Петербургской духовной академии, отставного рядового Павла Новикова.
Убийство несчастного церковного сторожа было совершено в сторожке покойного. Это было убогое, крохотное жилище. Стол, несколько
— Скажите, — спросил следователь, — не слыл ли покойный за человека состоятельного? Убийство совершено, по-видимому, с целью грабежа…
— Нет, — ответили все опрашиваемые.
— Не замечалось ли, чтобы кто-нибудь особенно часто посещал убитого?
— Да к нему, почитай, никто и никогда не приходил. Он жил совершенно бобылем. Вот разве не прослышал ли злодей, что у Новикова находится ключ от церкви?
— А ключ действительно хранился у убитого?
— Всегда. А в церкви ведь большие сокровища находятся. Может, кто вздумал ключ украсть у бедняги, отпереть им церковь и обокрасть ее.
Стали разыскивать ключ. Найти его было не трудно — он лежал под подушкой убитого. Осмотрели церковь — там все оказалось в полнейшем порядке, в полной сохранности. Ничего из церковных богатств не было тронуто.
Дело представлялось чрезвычайно странным. Церковь не ограблена, вещи убитого тоже были целы, к ним убийца даже не прикасался. Единственно, что исчезло из сторожки церковного сторожа — это его пальто.
Новикова видели поздно вечером, а обнаружено кровавое происшествие рано утром. Отсюда следовало, что убийство было совершено глухой ночью, то есть как раз в то время, когда все было погружено в глубокий сон.
— Скажите, — обратился следователь к смотрителю здания, — все ли ваши служащие налицо?
— Все.
— И что же, эти служащие — все старые, давнишние или, быть может, среди них есть недавно поступившие?
— Один есть действительно вновь поступивший два дня тому назад вместо уволенного от службы при водокачке Андрея Богданова.
— А за что был уволен этот Богданов?
— За пьянство, грубость, вообще за отвратительное поведение.
Из путаных и разноречивых показаний низших служащих установили, что Богданова видели не далее, как накануне убийства Новикова. Одни говорили, что он пробыл тут недолго, другие — что он даже в ночь происшествия играл в пекарне в карты.
Путаные показания служащих можно было легко объяснить. Они боялись сознаться перед начальством в том, что водят знакомство и дружбу с прогнанным за пьянство и скандалы Богдановым.
Следственная власть сразу заподозрила Богданова в убийстве несчастного сторожа. По всем трактирам и трущобам были разосланы агенты с целью его задержания.
Обследовав несколько трактиров и притонов, агенты зашли в трактир «Коммерческий» на Гончарной улице. Их внимание привлек субъект, сидевший за бутылкой водки, полупьяный, отталкивающей наружности. Одному из агентов бросилось в глаза, что рукава пальто этого субъекта непомерно коротки. Пальто было явно узко и в груди, вообще сразу было заметно, что оно с чужого плеча.