50 знаменитых любовниц
Шрифт:
А в своей газете он стал публиковать сведения «из первых рук» о личной жизни приемной дочери. Даже первое увлечение Роми обаятельным молодым актером Хорстом Бухгольцем стало достоянием прессы. Мать и отчим полагали, что таким образом создают юной актрисе дополнительную рекламу. А в душе Роми назревал кризис: с одной стороны, она была избалованной, окруженной вниманием и заботой, тщеславной и себялюбивой девушкой, а с другой — ощущала себя обделенной и обиженной.
Любимица немецкой публики за пять лет снялась в 12 картинах, но в памяти зрителей надолго осталась как непревзойденная исполнительница роли Сисси (Зисси) — императрицы Елизаветы Австрийской, о которой в народе складывали легенды. Роми была настолько естественной в этой костюмированной «мыльной опере», что когда в 50-е гг. в Вене Елизавете Австрийской
Два фильма из задуманной режиссером Э. Маришкой четырехсерийной «альпийской баллады» о Сисси были восторженно встречены не только в Европе. С триумфом прошла в 1957 г. туристическая поездка Роми с матерью по Америке. Но здесь ее ожидало и внезапное фиаско — пробы на голливудской студии закончились провалом. Впервые юная актриса задумалась об отсутствии у нее серьезной актерской школы. Ее желание поступить в «Актерскую студию» Ли Страсберга мать пресекла категорическим напоминанием — ее время расписано по часам на несколько лет вперед.
Роми смиренно снялась в «Судьбоносных годах императрицы», но эта роль «стояла ей костью в горле». От участия в четвертой серии она решительно отказалась и доказала всем, а в первую очередь себе, что в состоянии сыграть героиню, переживающую на экране сложный душевный кризис («Девушки в униформе», 1958 г.). Обожавшие Шнайдер немцы нарекли ее «Невестой Германии», для семьи она стала «курицей, несущей золотые яйца». Ей надоела постоянная опека и зависимость. Вот и контракт на участие в фильме «Кристина» мать подписала, даже не посоветовавшись с дочерью. Эти съемки перевернули жизнь Роми.
Первая встреча молодой, но знаменитой актрисы и никому не известного начинающего актера произошла в парижском аэропорту. «Помню каждую мелочь… Мы прилетели в Париж, где уже на аэродроме французская кинокомпания организовала встречу прессы со мной и моим будущим партнером. У трапа стоял чрезвычайно красивый, чрезвычайно молодой и чрезвычайно модно одетый человек — Ален Делон. Он не говорил по-английски, а я по-французски. Мы пытались разговаривать, мешая отдельные слова разных языков. С настоящим Аленом я познакомилась уже позже, в Париже. Это был еще совсем юный, растрепанный и дикий молодой человек в голубой джинсовке и спортивной майке. Он всегда и всюду опаздывал и с невероятной скоростью носился по улицам Парижа в своем „рено“. О нем постоянно рассказывали всяческие небылицы. Сначала мы совсем не понравились друг другу. Мы так ссорились, что Жан Клод Бриали, наш партнер по фильму, вынужден был постоянно быть рядом с нами, тщетно пытаясь примирить нас», — записала Роми в дневнике. Ален был невоспитан, она — жеманна, он грубил, она дулась, он насмехался, она презирала. «Надутая немецкая гусыня, пресная венская булка», — бурчал Делон себе под нос. Роми капризничала, как королева, но все чаще заинтересованно поглядывала в его сторону — он был таким естественным, каким-то… настоящим, совершенно непохожим на окружавших ее ранее мужчин.
Как раз в это время состоялся кинофестиваль в Брюсселе. Впервые они не ссорились. Недоразумения остались в прошлом. Оказалось, что при всех различиях взглядов, манер, воспитания, поведения молодых людей объединяет не только влюбленность. Их роднила какая-то духовная близость, которая до конца жизни будет притягивать их друг к другу.
Съемки закончились, но Роми была счастлива, впервые она искренне любила и была любима. Франсуаза Саган, близкий друг Шнайдер и Делона, вспоминала: «Она испытала с Аленом такую любовь, которая дается не каждой девушке. Это была настоящая юная любовь. Ален был мужчиной ее жизни, и Роми отдала бы все на свете, чтобы быть его женой». Да и как можно было не влюбиться «императрице» в оживленного, яркого, остроумного «сына улицы». Роми пошла на открытый бунт: она не вернулась домой. «Это был настоящий побег. Я такая. Во всем иду до конца, расходую себя без остатка. Любить могу только всем сердцем… Я была счастлива — я не обманулась: чувство мое оказалось взаимным… Разлука была невыносима обоим. Теперь мы принадлежали только друг другу… Оба молодые, независимые…»
Любовь
Семья смирилась. Влюбленные поселились в крохотной квартирке Алена и были счастливы. Делон мужественно перенес «пытки» помолвкой, которая произошла в Лугано 22 марта 1959 г. Отчим Роми обставил это событие с буржуазной помпой: стрекот кинокамер, вспышки фотоаппаратов, ликование газет и телевидения. Ален откровенно грустил в этом балагане. Позже он с досадой вспоминал: «Роми принадлежит к тому слою общества, который я ненавижу больше всего на свете. Правда, нет в этом ее вины, но все равно она дитя этого общества. За пять лет я не смог искоренить в ней того, что внушалось ей все двадцать лет ее предыдущей жизни… В ней было две Роми. Одну из них я безумно любил. Вторую так же безумно ненавидел…»
Спустя годы Роми тоже критически оценила их союз: «Никто не в состоянии до конца преодолеть влияние своего круга. Ни Ален, ни я не оказались на это способны, поэтому наши отношения с самого начала были обречены. Но в ту пору мы еще об этом ничего не знали, или, вернее, не хотели знать… По крайней мере, я». Но это слова женщины, которая уговорила сама себя в необходимости расстаться с единственным любимым мужчиной.
Первое время их совместная жизнь была безоблачной. Правда, несколько тучек все время напоминало о возможном ненастье. Несмотря на то что каждый год Шнайдер снималась в трех фильмах, у французской публики она успеха не имела, тогда как Ален с каждой новой картиной становился все более знаменит. Роми понимала, что ей надо изменить свое артистическое амплуа, влиться в новаторскую, творческую атмосферу французского кино. Но «провинциалку» принимали только как спутницу восходящей звезды — Алена Делона. А еще Роми мечтала о замужестве, о настоящем семейном счастье. Помолвка же затянулась на пять лет.
Шнайдер поначалу смирилась, попыталась отказаться от привычек, связей, известности и славы. Женщина на время вытеснила актрису, пока ее не заметил Лукино Висконти. Он открыл Делона, а затем «занялся» Роми. Знаменитый режиссер создал из «маленькой симпатичной булочки» женщину, полную шарма, и актрису, «сдирающую с себя кожу». Законодатели французской моды Коко Шанель и куафер Александр превратили любимицу западногерманских бюргерш в новый образец женщины, соединив изящество и шик с обольстительностью и элегантностью. Теперь ее лицо поражало благородством пропорций и красотой, которую называли мерцающей, — чем больше зрители вглядывались в него, тем более притягательным оно казалось.
Великий Лука, как звали в кинематографических кругах Висконти, привлек Роми вначале на театральную сцену («Как жаль ее развратницей назвать»). Именно в этот период она почувствовала, что многие из окружения Алена заинтересованы в ее судьбе. В театральной игре Роми не хватало школы, но она полностью раскрылась как актриса в одной из новелл фильма «Боккаччо-70» — «Работа». Висконти подарил Франции новую звезду.
Теперь у Роми было все: любовь и работа. Правда, видеться они с Делоном стали реже, но уж такова актерская судьба. Она снималась в Италии, Англии, США. Роми тосковала по Алену, чувствовала, что разлука затягивается, становилась агрессивной, устраивала скандалы на съемочной площадке и ощущала себя «невыносимым маленьким монстром». Телефонные разговоры и короткие встречи не предвещали ничего дурного.
Последнее свидание «вечной невесты Алена Делона» и ненавидящего брачные узы «жениха» состоялось в Риме. Он был нежен и внимателен, она — беззаботно счастлива, а вернувшись в Голливуд, Роми обнаружила во всех американских газетах объявление о помолвке Алена и актрисы Натали Бартелеми. Делон прислал вслед трогательное пространное письмо с благодарностью за счастливые совместные годы и сожалениями по поводу необходимости расстаться: «Благоразумие заставляет меня сказать тебе „Adieu!“ Наш брак с самого начала был обречен. Из-за нашей профессии он не мог быть долгим. Возвращаю тебе свободу и навсегда оставляю тебе свое сердце!» В августе 1964 г. Ален женился, а 1 октября уже стал отцом…