50 знаменитых убийств
Шрифт:
4 августа 1937 года были введены двойки в составе Генерального прокурора СССР и Наркома внутренних дел СССР. Двойки и тройки отвечали всем требованиям по ведению судебных дел «врагов народа». Все следственные действия заканчивались в течение десяти дней, а многие даже и не начинались — большое количество приговоров просто «спускалось сверху».
Начавшиеся после смерти Сергея Мироновича Кирова массовые репрессии получили название «Кировского потока». «Кировский поток» — это первая волна массовых арестов, прокатившихся по стране зимой и весной 1935 года. Самыми первыми были арестованы те, кто работал в окружении С. М. Кирова или был как-либо связан с ним. Гонениям подвергались
19 августа 1936 года в Москве в Октябрьском зале Дома Союзов начался так называемый «открытый процесс» над лидерами оппозиции. На скамье подсудимых сидели Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев, Г. Е. Евдокимов, И. Н. Смирнов и другие. Всего было шестнадцать человек, их в обвинительном заключении назвали «троцкистско-зиновьевским террористическим центром». «Суд» длился до 24 августа, и к его концу обвиняемые признались во всем. Все обвиняемые «охотно» рассказывали о своей роли в убийстве Сергея Кирова и о планах убийства Сталина, Молотова, Кагановича и других видных политических деятелей. Все показания были однообразны: перечисление различных преступлений или планов преступлений, которые подготавливали «центр» и его «филиалы».
Хотя процесс считался открытым, в зале присутствовало лишь несколько десятков заранее отобранных «представителей общественности», а остальными «зрителями» были сотрудники НКВД. Были нарушены элементарные нормы судопроизводства: не было представлено никаких вещественных доказательств и все строилось на показаниях и признаниях самих обвиняемых. На суде не было адвокатов, а предложения некоторых зарубежных юристов встать на защиту обвиняемых были отвергнуты.
«Первый открытый процесс» вынес смертный приговор всем шестнадцати обвиняемым и вызвал очередную волну репрессий. Газеты были полны статьями о «разоблачении» скрытых троцкистов, которые приложили свою руку к гибели С. М. Кирова и планировали новые страшные злодеяния.
Второй политический процесс начался зимой 1937 года. На этот раз перед Военной коллегией Верховного суда СССР предстали семнадцать человек, среди которых К. Б. Радек, Г. Я. Сокольников, Л. П. Серебряков и другие. Подсудимые были известными деятелями партии, активными участниками революции и Гражданской войны. Почти все они в 1924–1928 годах принадлежали к «объединенной» оппозиции, но затем публично объявили о разрыве с Троцким и были восстановлены в партии. Теперь их обвиняли в принадлежности к некоему «параллельному центру», подготовке террористических актов, шпионаже, разработке планов раздела СССР и восстановлении капитализма. Никаких документальных и вещественных доказательств снова предъявлено не было, а все основывалось на признаниях и показаниях самих обвиняемых.
На этот раз обвиняемым выделили адвокатов, которые, правда, и не собирались защищать их от необоснованных обвинений. Сталин разрешил пригласить на процесс иностранных корреспондентов и некоторых дипломатов.
Процесс закончился 30 января 1937 глда. Тринадцать человек были приговорены к расстрелу, а остальные получили 8-10 лет лишения свободы. Присутствующие в зале «представители общественности» встретили приговор криками одобрения, как и москвичи, стоявшие возле Дома Союзов, где шел суд.
По окончании судебного процесса было намечено провести пленум ЦК ВКП(б), в повестке дня которого стояли два главных вопроса: 1. О Бухарине и Рыкове. 2. О подготовке партийных организаций к выборам в Верховный Совет СССР. Пленум открылся 25 февраля 1937 года и, по сути, стал продолжением процесса «параллельного центра». Обсуждалось сообщение о «преступной деятельности» Бухарина и Рыкова и о «шпионско-вредительской деятельности» очередного «контрреволюционного» центра.
Описанные выше события открыли дорогу «Большому террору» 1937-38 гг. или, как его еще называли, «ежовщине» (по фамилии наркома внутренних дел Ежова). К 1937 году 60 тыс. человек уже находилось в заключении, а многие из них были расстреляны, но поток репрессий неуклонно продолжал расти, принимая все более массовый и зловещий характер. Апогеем «ежовщины» стал последний из крупнейших процессов по делу «антисоветского правотроцкистского блока», открывшийся 2 марта 1938 года.
Этот суд «разоблачал» наиболее тайный и разветвленный из всех «антисоветских центров», возглавляемый Н. И. Бухариным и А. И. Рыковым (бывшим руководителем Совнаркома СССР). Теперь они находились на скамье подсудимых вместе с Г. Ягодой, который всего два года назад был главой НКВД.
Все обвинения, предъявленные на предыдущих процессах, полностью повторялись (убийство Кирова, подготовка убийства Сталина и др.), но к ним добавились обвинения: в убийстве Горького и Куйбышева; в покушении на В. И. Ленина в 1918 году; в стремлении отдать империалистам Украину, Белоруссию, Дальний Восток, Закавказье и Среднюю Азию. Так же, как и ранее, большинство подсудимых признали себя виновными. Судилище закончилось 13 марта 1938 года. Большую часть подсудимых приговорили к расстрелу, некоторые получили длительные сроки заключения (от 15 до 25 лет).
Вообще, к началу 1938 г. по ложным обвинениям были арестованы, а потом и физически уничтожены более двух третей членов ЦК ВКП(б). Одновременно был разгромлен аппарат Комиссии партийного контроля, Президиум ЦИК СССР и ВЦИК, аппарат Госплана СССР, до 90 % всех обкомов партии и облисполкомов, а также большинство городских, окружных и районных партийных организаций.
Арестам подверглись высшие командные кадры Наркомата обороны. С мая 1935 по сентябрь 1938 года в армии были репрессированы более 36 000 человек, а на флоте — более 3 тысяч.
Была уничтожена большая часть интеллигенции. Наряду с ней репрессиям подвергались рабочие и крестьяне, против которых были сфабрикованы доносы об их враждебности Советской власти. В 1936–1939 гг. из партии были исключены более 1 млн человек, что почти всегда сопровождалось арестом. Арестам подвергались и родственники арестованных коммунистов, их друзья и сослуживцы.
Важной частью массовых репрессий было физическое уничтожение многих тысяч работников НКВД, суда и прокуратуры. Безжалостная чистка карательных органов началась уже в 1936 году, поскольку именно они принимали участие во всех репрессивных кампаниях конца 20-х — начала 30-х годов, готовили первый крупный процесс против бывших лидеров оппозиции.
В 1936–1938 гг. Сталин перекрыл все «рекорды» политического террора, известные истории. В 1936 году к расстрелу приговорили 1116 человек, а в 1937 г. было вынесено уже 350 680 смертных приговоров (данные за 1938 год неизвестны).
Таким образом, убийство Кирова послужило катализатором тотального террора, направленного первоначально против неугодных соратников по партии, а потом охватившего все слои советского общества. «Убийство Кирова, — писал журнал «Социалистический вестник», — могло быть и чисто случайным, индивидуальным актом, продиктованным личными мотивами. Убийство могло быть случайным.