50 знаменитых загадок древнего мира
Шрифт:
Еще одной практической рекомендацией было глядеть на монстра из-под прозрачного стеклянного сосуда. Эти объяснения были на руку тем, кто в конце средневековья приспособился изготовлять чучела василисков – чаще всего их делали на основе морских скатов, и они были ходким товаром (последние экземпляры были проданы в США в 30-е годы XIX в.; поддельные чучела до сих пор хранятся в музеях Вероны и Венеции). Менее легковерные ученые и писатели удивлялись: если взгляд василиска детален – откуда столько свидетельств? Или свидетели видели другого зверя, или они попросту лгут!
На средневековых иллюстрациях часто изображали четыре ипостаси дьявола: аспид – грех, лев –
Что известно о василиске сверх его внешнего вида? Лишь одно: смертельность взгляда. Дальше воображению не за что ухватиться. К василиску нельзя близко подойти, нельзя наблюдать за ним исподтишка. Своеобразное «целомудрие» средневековой фантазии не позволило ей домысливать недостающее. Раз василиска никто толком не изучил, не разглядел, то нельзя приписывать ему что попало. Фантазия способна выткать самые замысловатые узоры, но только на удобной основе. Но что можно выткать на обороте чугунной сковородки?
Такой же «чугунной сковородкой» мог стать феникс. Тоже существо с одним-единственным свойством: способностью воскресать из пепла (и все, никакой «биографии»!). Но, видимо, таинство воскресения столь неисчерпаемо в своей философской и житейской насыщенности, столь волнует и манит, что интерес к фениксу еще долго не остынет.
А главное и единственное свойство василиска – смертельность взгляда – до унылости однозначно. Смерть любопытна человеческому воображению, когда есть вероятие от нее ускользнуть, побороться с ней, обмануть, одолеть. Чем мил страшный дракон? Тем, что его можно победить! Смерть же неминучая, смерть-василиск – скучна. Ее ни обойти, ни объехать, ни герою, ни подлецу, ни ловкачу – где тут разыграться воображению?
Да и что скрывается за летальным взглядом василиска? Если это свойство организма, вроде окраски шерсти, то тут и пенять нечего. Если василиск убивает не по своей воле, а по своей физиологии, то грех его уподоблять дьяволу. Это не вина василиска, а беда. А вот способен ли он жалеть свои жертвы, мучает ли его самого роковая способность даже камни превращать в прах? И насколько он одинок в этой «взглядотворной» пустыне? Все это, увы, остается тайной.
Но без знания ответов на подобные вопросы монстр оказывается просто скучен для живого воображения. Остается только бояться его, что и делали многие-многие века.
Вот почему в межвидовой борьбе фантастических существ василиск остался неким ущербным драконом, которого победил дракон истинный, открытый для бесчисленного количества домыслов (характер, повадки, внешний вид). И вот уже некоторые авторы легкомысленно приписывают василиску четыре лапы – злостное смешение его с драконом, удачливым конкурентом в чащах фантазии. (У «настоящего» василиска только две лапы, на худой конец – восемь, лишь бы не столько же, сколько у дракона!) Ни один знаменитый художник не оставил полотна с изображением василиска: ведь живописцу нужно хоть минимальное проникновение в характер – даже зверя. А куда было проникать в данном случае? Зато орнаменталисты буквально упивались его изображением. Никто не мог сказать, что такое «канонический вид» василиска, и всякий мастер мог изощрять свое воображение, создавая ритмические композиции на стенах соборов, на фасадах домов, во внутреннем оформлении храмов. «Царек» змеиного мира по-настоящему царил лишь в геральдике – как символ грозного, могущества,
Правда, поэты-романтики, в том числе Колридж, Ките, Шелли, предприняли было попытку возвеличить василиска. Одни поднимали его до уровня Сатаны – и змеиный царек представал едва ли не одиноким богоборцем; другие находили ему место в утопических видениях пророка Исайи – в грядущей мировой идиллии ребенок будет безбоязненно ласкать василиска. Но эти образы не прижились в массовом сознании, василиск «не подпускал» к себе даже великих мастеров…
Так и вышло, что родился и вырос василиск на «поэтической» почве, на почве искусства и литературы, а свою долгую-долгую жизнь провел в изгнании – в глуши суеверий, откуда и был окончательно изгнан нашим веком. На сей раз в небытие, в пыльные углы памяти немногих эрудитов. Многие ли из нас точно представляют себе внешний облик василиска, его особенности?
«Как часто, – пишет один американский искусствовед, – мы скользим взглядом по изображению василиска на стенах европейских храмов или домов – и не только не падаем замертво, но даже не замечаем того, что только что заглянули в глаза – василиску».
Литература
Андреев Ю. А. От Евразии к Европе. Крит и Эгейский мир в эпоху бронзы и раннего железа. – СПб., 2002. – 348 с.
Андрианов Б. В. Земледелие наших предков. – М., 1978. – 198 с.
Археология Украинской ССР. Т. 1. – Киев. 1985. – 476 с.
Бакстон Д. Абиссинцы. – М., 2002. – 245 с.
Бернхардт К.-Х. Древний Ливан. – М.: Наука, 1982. – 222 с.
Бретон Ж. Ф. Повседневная жизнь Аравии Счастливой во времена царицы Савской. – М., 2003. – 278 с.
Буриан Я., Моухова Б. Загадочные этруски. – М., 1970. – 298 с.
Варга Д. Древний Восток. – Будапешт: Корвина, 1985. —166 с.
Вардиман Е. Женщина в древнем мире. – М., 1990. – 335 с.
Вейнберг И. П. Человек в культуре Древнего Ближнего Востока. – М., 1986. – 208 с.
Видейко М. Первые города Европы // Древний мир. – 2001. – № 2.
Вулли Л. Забытое царство. – М., 1986. – 276 с.
Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. – М.: Худож. лит-ра, 1990. – 255 с.
Галанопулос А. Г., Бэкон Э. Атлантида. За легендой – истина. – М.: Наука, 1983. – 180 с.
Голованов В. Марш несокрушимых // Вокруг света. – 2003. – № 12.
Гомер. Илиада. – Л.: Наука, 1990. – 572 с.
Грант М. История древнего Израиля. – М., 1998. – 335 с.
Греция: храмы, надгробия и сокровища // Энциклопедия «Исчезнувшие цивилизации». – М.: Терра, 1997. – 168 с.
Грин П. Александр Македонский. Царь четырех сторон света. – М.: Центрполиграф, 2003. – 301 с.
Гуляев В. И. Доколумбовы плавания в Америку: мифы и реальность. – М.: Междунар. отношения, 1991. – 191 с.