5000 ночей одержимости
Шрифт:
нашей импровизированной встречи в её спальне. Прошлой ночью она
зарегистрировалась в отеле и не выходила за пределы своего номера. Я сделал
единственное, что сделал бы любой здравомыслящий человек в данной ситуации: внес
предложение о покупке отеля за солидную сумму. Предложение было принято на
месте.
В качестве дополнительной меры предосторожности я поручил Джордан организовать
вечеринку и пригласить всех гостей со вчерашнего вечера.
слишком явно и прямо требовать, чтобы она привела с собой Пию. Вместо этого я
рекомендовал Джордан привести всех своих друзей. Попытки выманить Пию из ее
номера оказались тщетными: она отказалась от приглашения.
Возможно, Пия просто была занята работой этим вечером. Судя по всему, она
становилась отшельницей, запираясь на несколько дней, когда частные клиенты
заказывали проект. Это была одна из многих вещей, которые я узнал о ее новой жизни.
Успешный автор джинглов и песен, работавший под псевдонимом.
Недавно вернулась на Лонг-Айленд после долгих лет, проведенных в Чикаго.
Тринадцать лет замужем за очень богатым Джеем Амбани.
Из всего, что удалось выяснить Леви, самым интересным известием было то, что Пия
стала матерью чрезвычайно одаренного двенадцатилетнего ребенка. Прошли годы с
тех пор, как мы виделись в последний раз. Я ожидал кардинальных перемен. Тем не
менее, новость о ее дочери оказалась непредвиденной.
Усложнило ли это мои планы? Да.
Изменило ли это мои цели? Нет.
Если уж на то пошло, я придумал как использовать это в своих интересах. Во-первых, было не так много способов гарантировать регулярное наблюдение за Пией. Она жила
внутри крепости, и проникнуть на территорию было практически невозможно ни на
машине, ни пешком. За огороженными воротами ее жилого комплекса стояли четыре
поста, на каждом из которых - охранники. Код для входа на территорию был только у
них. Однако это не обычные старые охранники, которых можно было подкупить. А
высококвалифицированные бывшие оперативники. Им платили солидное жалование и
предоставляли эксклюзивные льготы от влиятельных жителей, чтобы сохранить их
лояльность. Амбани купил для своей семьи все самое лучшее, и Леви потребовалось
несколько часов, чтобы организовать незначительный сбой в их работе.
Единственными доступными точками были посты за огражденными воротами. Леви
пробрался на один из них, пока приставленный охранник отлучился в туалет, и взломал
систему. В компьютерах на дежурных постах указаны домашние номера жильцов. Леви
сменил номер
Однако это могло работать лишь временно. Леви сообщил мне, что четверо
охранников также патрулируют территорию внутри по периметру. У жителей комплекса
имелись тревожные кнопки, спрятанные на видных местах, и если их нажимали, то
охранники приезжали менее чем через три минуты. Время было не на моей стороне, как только Пия обнаружила мое присутствие. Теперь, когда она знает, что у меня есть
доступ, она проведет дальнейшее расследование и в конечном итоге выяснит, что
номер, указанный на посту, неправильный.
Чтобы регулярно видеться с ней, мне требовалось прикрытие получше, и я разыскал
дочь Пии. Именно из-за Поппи они переехали в Нью-Йорк, хотя Амбани по-прежнему в
основном жил в Чикаго.
Оказалось, что академические успехи Поппи позволили ей пропустить несколько
классов, в результате чего она попала в старшую школу. Какой бы гениальной она ни
была, послужной список Поппи мог соперничать с начинающими преступниками. Она
была одаренной, скучающей и богатой - ядовитая комбинация для титулованной
шпаны. За последний год Поппи исключили из двух частных школ, так она оказалась у
ворот школы-интерната. Однако оттуда ее тоже выгнали, и Амбани заплатил целое
состояние, чтобы его избалованную дочь определили в Нотт - единственную школу, готовую принять оторву. Впрочем, Ноттская академия потребовала от Поппи пройти
одну летнюю сессию без инцидентов, прежде чем принять ее. Поэтому Амбани
переехали в Нью-Йорк.
Хотя школы-интернаты подразумевали проживание родителей за пределами штата, оказалось, что Пия была слишком привязана к своей дочери. Эта школа также была
последним шансом Поппи на нормальное детство, а для Пии - последней
возможностью дать дочери нормальную жизнь. Ноттская академия была ключом к
вторжению в жизнь Пии.
Было ли ужасным поступком - использовать ребенка для преследования замужней
женщины?
Я понятия не имел. Чувство вины не было той эмоцией, которую я был способен
освоить.
Мне было три года, когда я осознал, что отличаюсь от «нормальных». К четырем
годам я понял, что ассимиляция - это обязательное условие для выживания в мире
«нормальных». Вот только я не хотел просто выживать в их мире, я хотел