512 килобайт по Фаренгейту

Леонов Дмитрий Николаевич

– А это ещё что такое?
– пробурчал Макрон, недовольный тем, что остался без помощника.

– Должностная инструкция готовится, - капитан показал пальцем на потолок.
– А пока Пурген будет помогать всем по очереди. Поближе со спецификой познакомится, да и вам полегче будет.

– А на ком будет новое направление?
– поинтересовался Пурпоз, видимо рассчитывая на прибавку к зарплате.

– На ней, - капитан ткнул пальцем в новую сотрудницу.

Солидол неохотно подошёл к столу новой сотрудницы.

– Это ты Солидол? Прикольное погоняло!
– Пурген и не собиралась убирать ноги с клавиатуры.

Глава 4.

Инструктаж.

Солидол оторопел от такой наглости. Зачем капитан её приволок? Даже если её навязали сверху, у него достаточно опыта и авторитета, чтобы отбиться. Нет, тут что-то не то! Пурген испытующе поглядела на него, не переставая чавкать жвачкой. Ну ладно, распределим роли в коллективе!

Резким движением Солидол сбил её ноги со стола. Пурген качнулась на стуле и грохнулась бы на пол, если бы он не схватил её за шиворот.

– Э, полегче!
– запротестовала она, но уже без прежней наглости.

– С какого места рассказывать?
– строго спросил Солидол.
– Или сама до всего допрёшь? Методом проб и ошибок. А то бери должностную инструкцию и читай.

– Да ладно, ладно, не кипятись!
– Пурген придвинула второй стул.
– Давай с самого начала, а то ваш отдел такой прямо секретный, что и представить сложно.

– Ну хорошо, с начала - так с начала, - Солидол уселся на придвинутый стул и откашлялся.
– Главная задача нашего отдела - препятствовать размножению графомании в Сети. Общие слова про опасность графомании пропущу, перейду сразу к делу. Первое - графоманию надо локализовать. Для этого у нас есть поисковая машина, которая постоянно сканирует Сеть и выявляет графоманию. Там идёт сложный анализ текста, алгоритм постоянно совершенствуется. Сам по себе графоманский текст большой опасности не представляет - лежит где-то и каши не просит. Поэтому выявление нового графоманского текста - это лишь первый, низший уровень опасности. По этому сигналу в журнале фиксируется время появления и источник графомании. Это происходит автоматически.

– То есть делать ничего не надо?
– уточнила Пурген.

– На этом уровне - да. Второй уровень опасности - это когда графоман начинает всюду распихивать свой текст. Рассылает в редакции, постит в конференциях, устраивает массовую почтовую рассылку.

– А, спам!

– Нет, спам - это реклама. Это легко отсекается антиспамом. А рассылка графомании - это совсем другое. Одно дело, когда тебе на почту приходит коротенькое сообщение, и совсем другое - многомегабайтный текст. Как отличить от чего-то полезного?

– Ну и как? А может, это гениальное произведение, а автор - второй Шекспир? Почему сразу графомания?

Солидол молча смотрел на неё. Когда он только пришёл в отдел, он задавал эти же вопросы капитану. И так же недоверчиво выслушивал его ответы. Но со временем понял его правоту. Сомнения идут от того, что всё это воспринимается как абстракция. Но когда столкнёшься лично - сразу наступает ясность. Нужны примеры из жизни.

– Попробую объяснить, - подчёркнуто неторопливо начал он.
– Вот ты пришла из отдела по борьбе с флудом. А как ты отличала флуд от искренних постов?

– Ну это же очевидно!
– воскликнула Пурген.
– А тут...

– Тут тоже очевидно, - перебил её Солидол.
– Просто времени на это уходит гораздо больше, если действовать теми методами, как вы у себя в отделе.

– Ну ладно, умник, расскажи мне, что такое "хорошо" и как с ним бороться!
– Пурген снова попыталась задрать ноги на стол. Но Солидол решительным пинком это пресёк.

– Раньше, в старые времена, это решалось методом экспертных оценок. Произведение давали читать экспертам-рецензентам, и они давали свою оценку. Когда текстов было мало, а экспертов - много, такой метод работал. Потом текстов стало больше, нагрузка на экспертов выросла, и вероятность ошибки увеличилась. Поэтому рецензирование было автоматизировано, и процесс выявления графомании существенно ускорился. Это дало возможность эффективно бороться с графоманией в Сети.

– То есть бездушная железяка определяет уровень талантливости текста?
– в её вопросе прозвучали какие-то новые интонации. Солидол удивлённо уставился на неё. Пурген перехватила его взгляд, на мгновение смутилась, и на её мордочке опять появилось обычное нагловато-туповатое выражение. Она смачно чавкнула жвачкой и спросила:

– Типа нажал на кнопку, и сразу видно - шедевр или нет?

– Если есть генераторы контента, то должны быть и детекторы контента, - мгновенного проблеска её интеллекта оказалось достаточно, чтобы Солидол отбросил снисходительность и стал говорить с ней как с равной.
– И в нашем отделе такой детектор контента разработан. Если смогли создать программу, которая играет в шахматы лучше чемпиона мира, то смогли создать и программу, выполняющую работу литературного критика. А чтобы уменьшить вероятность ошибочной оценки, текст оценивают сразу несколько параллельно запущенных программ, каждая с разными параметрами. Одни параметры имитируют точку зрения искусствоведа, другие - домохозяйки, третьи - инженера, и так далее. Понятно?

– А мы тут тогда зачем нужны?
– Пурген вытащила жвачку изо рта и прилепила её к столу.

– Зачем?
– переспросил Солидол, отодрал жвачку от стола и не спеша размазал её по комбинезону Пургена.
– Переигрываешь, детка. Давай без этого, нам ещё работать вместе.

Пурген оторопело смотрела на него.

– Зачем мы тут нужны?
– снова переспросил Солидол.
– Много для чего - контролировать работу техники, совершенствовать алгоритмы... Кроме того, бывают чрезвычайные ситуации.

– Например?
– Пурген попыталась соскоблить жвачку со своей одежды. Солидол отметил, что в её голосе уже не было придурковатых подростковых интонаций.

– Может быть, помнишь, как только вышел перевод первой книги про Гарри Поттера, тут же появилась масса подражаний, продолжений и имитаций. И это всё прошло через редакции и даже появилось на бумажном носителе.

– Да, было такое - Таня Глоттер и прочее, - Пурген отчаялась соскрести жвачку и теперь внимательно слушала Солидола.