56-я армия в боях за Ростов. Первая победа Красной армии. Октябрь-декабрь 1941
Шрифт:
Контроль за ходом выполнения постановления возлагался на секретарей обкома ВКП(б) Горшкова и Першина. Однако, несмотря на то что обком и облисполком подчеркивали «огромную важность оборонно-строительных работ», предупредив «о строжайшей ответственности согласно законов военного времени каждого, кто проявит свое нежелание выполнять точно эти работы», принятые решения не были выполнены, так как одновременно началась эвакуация оборудования и населения.
Между тем 27 октября командование 1-й танковой армии завершило перегруппировку своих войск. 5-я моторизованная дивизия СС «Викинг» заняла Надежный и Колпаковку. 16-я танковая дивизия — Успенскую и Калиновое, 14-я танковая
Таким образом у планируя новую операцию по захвату Ростова-на-Дону, немецкое командование отказалось от лобового, фронтального удара по городу, решив демонстративными действиями 13-й танковой дивизии 3-го моторизованного корпуса с западного направления отвлечь внимание командующих 9-й и 56-й Отдельной армиями и их оперативные резервы. Главный же удар наносил 14-й моторизованный корпус силами 14-й и 16-й танковых, 5-й СС «Викинг» и 60-й моторизованных дивизий в направлении на Шахты, с целью обойти Ростов с севера, окружить главные силы обеих армий и уничтожить их, получив тем самым возможность практически беспрепятственно продвигаться на юг.
Суть плана захвата «ворот Кавказа» состояла в следующем: 16-я танковая дивизия должна была прорвать фронт 9-й советской армии в районе села Куйбышево, продвинуться в направлении Дубровки, Цимлянки, Красно-Ивановки, Соколово-Кундрюченского и города Шахты. Южнее наступала 14-я танковая дивизия. За 16-й танковой дивизией должны были следовать части моторизованной дивизии СС «Викинг» бригаденфюрера СС Феликса Штайнера. Полк «Нордланд» из этой дивизии получил задачу обеспечить левый фланг 16-й танковой дивизии от возможных атак советских войск с севера. 92-й мотопехотный полк 60-й дивизии обеспечивал южный фланг 14-й танковой дивизии.
К этому времени войска 9-й армии оборудовали на первой полосе обороны на фронте в 87 км 27 батальонных районов обороны: 16 — в первой и 11 — во второй линиях. Главный удар противника командование 9-й армии ожидало на правом фланге, где и были сконцентрированы основные силы и средства. В полосе обороны 56-й Отдельной армии также усиленно оборудовали первую и вторую оборонительные полосы. Для руководства инженерными работами в полосе Новочеркасск—Грушевская 27 октября был переброшен батальон курсантов Ростовского пехотного училища.
Авиация обеих противоборствующих сторон вела разведку, наносила бомбо-штурмовые удары по наземным целям. Командир 6-й отдельной авиационной эскадрильи капитан Куманцев в паре с лейтенантом Левитаном атаковал группу из 18 бомбардировщиков Ю-88 и сбил один «Юнкере». Прицельное бомбометание вражеских бомбардировщиков было сорвано. Но прикрывавшие «Юнкерсы» 12 Me-109 набросились на 2 И-16 и сбили их. Оба наших летчика погибли. В другой воздушной схватке старшина Н. Штукин из 248-го истребительного авиаполка тараном сбил Ю-88 и сумел посадить свой поврежденный истребитель{64}.
Боевые действия в воздухе осложняло то, что со второй половины октября численность авиации противника увеличилась почти вдвое. Всего в октябре ВВС 56-й армии произвели за 22 летных дня 1596 вылетов, сбросили 341 т бомб. В результате было уничтожено, согласно донесениям, 24 самолета противника на земле и еще 24 — в воздухе, 73 танка, 158 автомашин, 4 орудия, 11 складов, 19 цистерн с горючим, 3 железнодорожных состава, катер и моторная лодка, а также 4110 человек. Собственные потери ВВС 56-й армии составили: 8 самолетов — от истребителей противника, 7 — от зенитного огня, 4 — на земле, 3 — небоевых, 46 человек личного состава{65}.
Командование 56-й Отдельной армии отдало боевой приказ о проведении частной наступательной операции с целью улучшить свои позиции, сорвать оборонительные работы противника и захватить его господствующие высоты, а также сорвать переброску немецких танковых частей на север, в полосу действий 9-й армии Южного фронта. Чтобы лишить противника возможности использовать резервы для контратак, наступление советских войск планировалось провести одновременно в нескольких местах, на широком фронте. 68-я кавалерийская дивизия должна была овладеть западными скатами высот с отметками 112,0, 121,3 и 114,3; 353-я стрелковая дивизия — высотами 115,0 и 108,6; 343-я стрелковая дивизия — захватить высоту с пятью курганами западнее хутора Хапры и высоту 124,0.
С утра 28 октября части Ростовской оперативной группы генерал-майора П.М. Козлова провели разведку боем в полосе 68-й кавалерийской, 353-й и 343-й стрелковых дивизий силою до полка от каждого соединения. После 15-минутного огневого артиллерийско-минометного налета спешенные эскадроны и стрелковые батальоны атаковали немецкие позиции. Противник встретил атаковавших шквальным огнем из всех видов оружия и штурмовыми ударами авиации. Понеся потери, советская пехота залегла. Лишь 1145-й стрелковый полк сумел отбросить боевое охранение противника и выйти к переднему краю его главной оборонительной полосы, заняв восточные скаты высот с отметками 109,8 и 105,7. Во второй половине дня командир 13-й немецкой танковой дивизии генерал-майор В. Дюверт подтянул танки, мотопехоту и минометные батареи и отбросил поредевшие части Ростовской оперативной группы 56-й армии в исходное положение.
Неудачная операция стала предметом специального служебного расследования, по итогам которого 15 ноября был издан приказ войскам 56-й Отдельной армии № 046, где отмечалось: «Несмотря на то, что на участке 1145 сп., да и вообще в полосе дивизии и оперативной группы генерал-майора тов. КОЗЛОВА наступление проводилось впервые, никто, ни штаб опергруппы, ни штаб дивизии, ни штаб и командование полка наступление батальона не организовали и обрекли его на провал». Командир батальона 1145-го стрелкового полка старший лейтенант Владимиров начал наступление «при полном отсутствии взаимодействия, как внутри батальона, так и с приданными и поддерживающими средствами усиления». В результате ни артиллерия, ни танки не оказали своевременной поддержки батальону, встреченному интенсивным огнем противника. Он вынужден был остановиться, а прорвавшиеся три танка противника «внесли замешательство и панику в состав действующих рот… батальон понес большие потери и, бросив материальную часть, разбежался». К 30 октября в 7-й роте из 158 человек осталось 5 человек, в 5-й роте из 160 человек — 13 человек, в 3-й роте из 160 человек — 131 человек.
За «преступную неорганизованность боя, отсутствие должной дисциплины и низкое качество воспитательной работы в полку» были наложены соответствующие санкции. Командир 1145-го стрелкового полка майор Кантария был снят с должности, военком старший политрук Хрипко лишен права на присвоение очередного звания в течение года, начальник штаба майор Лежичевский получил выговор и лишен надбавки на два месяца. Командир 1-го дивизиона 902-го артиллерийского полка капитан Белявский «за несвоевременное открытие огня и отсутствие связи с пехотой» отдан под суд военного трибунала. Легче всего отделался сам комбат Владимиров: в приказе отмечалось, что он «заслуживает сурового наказания, но учитывая его командирское поведение в бою, и что он сохранил в порядке 3-ю роту, при которой находился», старшему лейтенанту объявили только выговор. Выговоры получили также командир 353-й дивизии полковник Панченко и военком полковой комиссар Антипов, а командующий Ростовской оперативной группой генерал-майор Козлов и полковой комиссар Александров — предупреждения{66}.