7-е небо
Шрифт:
— Что происходит? — спросил меня Конклин.
— Судороги! — крикнул Хаммонд, распахивая дверь. Частый писк превратился в сплошной ровный тонкий вой, зеленые линии на мониторе стали ровными. — Где электрошок?!
Медики бегом вкатили белую тележку, и нас с Конклином оттеснили от кровати. Медсестра закрыла белую шторку. Я слышала напряженные отрывистые реплики: врачи пытались реанимировать Ястреба.
— Давай, давай, — повторял Хаммонд. А затем я услышала: — Все. Время смерти — шесть тридцать четыре.
— К чертовой матери, — подавленно сказала я Конклину. —
ГЛАВА 105
В семь сорок пять я повесила куртку на спинку стула и села напротив Конклина, открыв кружку кофе.
— Он нарочно умер, этот негодяй.
— Он мертв, но это отнюдь не тупик, — пробормотал Конклин.
— Клянешься?
— Честное бойскаутское.
Открыв ящик стола, я достала две булки в целлофановой упаковке и бросила одну Ричу; тот поймал ее на лету.
— О-о-о, обожаю женщин, умеющих готовить!
Я засмеялась:
— Скажи спасибо за булочку к кофе, мистер. Кто его знает, когда нам снова перепадет что-нибудь съедобное.
Мы ждали телефонных звонков. Размытый снимок Ястреба на каталке у дома Кэмпионов напечатали в утренней «Кроникл». Вряд ли кто-то его узнает, но не исключено. В восемь телефон залился трелью. Я схватила трубку и услышала голос Чарли Клэппера.
— Линдси, на бутылке и фольге дюжина отпечатков.
— Скажи мне что-нибудь хорошее!
— Я бы с удовольствием, — вздохнул Клэппер, — но совпадение только с отпечатками Ястреба, а его нет в базе.
— Плохо. Значит, он по-прежнему Неизвестный, как и Голубь.
— Прости, малышка. Остальные отпечатки принадлежат Кэмпиону.
— Все равно спасибо, Чарли, — вздохнула я и нажала мигающую кнопку второй линии.
Голос Чака Ханни звучал возбужденно, даже взвинченно.
— Хорошо, что я тебя застал! Новый пожар.
Я нажала кнопку спикерфона, чтобы Конклин тоже послушал.
— Несколько часов назад в Санта-Розе. Две жертвы. Я туда выехал.
— Поджог? Ты считаешь, связанный с нашим расследованием?
— Шериф говорит, одну из жертв нашли с книгой на коленях.
Я посмотрела на Конклина, зная, что он думает о том же, что и я: чертов ублюдок Голубь времени не теряет.
— Мы уже едем, — сказала я Ханни.
Я записала адрес и положила трубку.
ГЛАВА 106
Дом в стиле тюдор, окруженный высокими елями, находился в элитарном поселке с особняками от миллиона долларов и выше, на краю поля для гольфа в Санта-Розе. Втиснувшись среди шерифовских «круизеров» и красных пожарных машин, которые уже несколько часов находились на месте преступления, мы увидели, что пожарные сматывают шланги, а в дом, подлезая под желтую ленту, потянулись медэксперты и специалисты по расследованию поджогов.
Я была в ярости, что Голубь посмел убить снова и уже во второй раз перенес свою отвратительную оргию поджогов в округ, где Рич, Чак и я не имели официального статуса.
Чак позвал нас, и мы подошли к дому.
— Пожар начался в гараже, — сказал он, потирая на руке старый шрам
Ханни придержал дверь, впуская нас внутрь. Гараж был на три машины, по стенам развешаны инструменты, в углу газонокосилка. В центре стоял сгоревший мини-вэн, ставший черно-сине-серым от пламени. Ханни представил нас шерифу Полу Аркарио, медэксперту Сесилии Роуч и спецу по расследованию поджогов Мэтту Хартнетту, который назвался другом Чака.
— Владелец дома Алан Бим, — сказал нам Хартнетт. — Он еще в салоне. Вторая жертва — женщина, лежала на полу рядом с машиной. Она уже в мешке — для сохранности. В остальном все так, как мы нашли.
Ханни посветил фонариком внутрь мини-вэна, чтобы мы с Конклином могли разглядеть обугленное тело на водительском сиденье. Оно было отодвинуто назад. Поперек коленей жертвы лежала тяжелая цепь, а сверху маленькая книга — прямо на вывалившихся розовых кольцах толстого кишечника.
У меня подкосились ноги.
В гараже стоял удушливый смрад горелого мяса и бензина. Я почти слышала крики, мольбы, тихое «чирк» спички и рев всепожирающего пламени. Рич спросил, в порядке ли я, и я ответила — да, но в голове крутилось, что произошедшее здесь ранним утром перешло некий предел ужаса и страданий.
Что это истинно сатанинское злодеяние.
ГЛАВА 107
Доктор Роуч застегнула черный мешок и попросила помощников отнести тело женщины в машину. Роуч была миниатюрной, лет сорока с небольшим. Густые седеющие волосы связаны в хвост, очки висят на украшенной стразами цепочке.
— При ней не было документов, — отметила она. — Все, что я могу сказать, — совсем юная девушка, может, даже подросток.
— Не жена?
— Бывшая супруга мистера Бима живет в Окленде, — пояснил шериф, складывая мобильный. — Она скоро подъедет.
Ханни начал беглый отчет о пожаре, делясь с нами информацией:
— Пожар начался на заднем сиденье. Позади водительского кресла были навалены газеты и дрова. А это буксирная цепь, — кивнул он на тяжелые звенья, стягивавшие колени жертвы. Указав на металлический лом между педалями, он объяснил, что это замок рулевого механизма; его пропустили через звено, а цепь застегнули за рулевой колонкой. Ханни считал, что сперва мужчину надежно приковали цепью, а потом полили бензином газеты и дрова. — Затем, наверное, жертв облили бензином, а канистру сунули между сидений…
— Извините, ребята, мне надо начинать осмотр места преступления. — Хартнетт открыл чемоданчик. — Шеф уже кипятком брызжет.
— Подождите минуту, пожалуйста, — попросила я. Взяв у Ханни ручку, я нагнулась в машину. Ханни направил свет фонарика мне через плечо. Ручкой я открыла книгу, лежавшую на коленях Алана Бима.
Какое послание оставил нам Голубь?
Обычную чепуху, как из печенья с предсказаниями?
А может, он сошел с ума и опрометчиво оставил нам что-нибудь разумное? Я посмотрела на титульный лист, но увидела лишь печатный заголовок: «Новый Завет». Больше там не было ничего. Ни кухонной латыни, ни даже экслибриса.