7 невест миллионера Васина
Шрифт:
– Здрасьте, - выпалила очередная жертва деспотичной хозяйки сада и оранжереи.
– Пойдем пить чай, - я потащил маму в сторону террасы.
– Кирилл, подумайте, как усилить напор воды!
– успела она на ходу крикнуть вздохнувшему с облегчением ландшафтному дизайнеру.
Чаем не обошлись, пришлось уплетать плотный ужин. Я не стал ей говорить, что совсем недавно съел запечённую картошку в придорожном ларьке в обществе одной странной особы. Это бы ничего не изменило. Мама всегда пытается меня накормить, будто я до сих пор длинный худой подросток, стесняющийся своего роста и не знающий, куда девать разросшиеся конечности.
Она дала мне спокойно доесть, но потом все же оседлала любимого конька.
– Не нашел еще девушку? – спросила она сразу же, как только я положил вилку.
Нет, ну а что ходить вокруг да около, хочешь что-то узнать – спроси в лоб! Именно так обычно действует моя родительница.
– Мама!
– Что «мама»?
– Нет бы о делах спросить, здоровьем поинтересоваться…
– Здоровьем, - фыркнула она. – До этого вопроса еще лет тридцать как минимум. А работа твоя мне неинтересна. С отцом о ней говори.
– Ты сама деликатность.
– Ну а чего я буду притворяться? Нужна тебе моя вежливость?
– Не нужна.
Я помотал головой и улыбнулся.
– Так, значит, девушку не нашел.
– Да я и не искал еще...
– Так ищи!
– Ладно.
– Что значит «ладно»?
– Буду искать.
– Ну шути тут мне!
– Я серьезно.
Мама посмотрела на меня с недоверием. Она была уверена, что я блефую. Просто, чтобы она отстала. Но доказательств у нее не было.
Зато был последний аргумент.
– Не женишься в ближайший год – прокляну, - выдала она.
– Мама!
– Что «мама»? Я не вечная, хочу внуков понянчить, пока силы и здоровье есть.
– Твоих сил и здоровья хватит еще лет на пятьдесят. Ты прекрасно выглядишь. Излучаешь свежесть и неземную красоту.
– Вот только не надо грубой лести!
Она приосанилась и поправила прическу. Конечно, она догадывалась, что я пытаюсь перевести разговор. Но слушать комплименты всегда приятно!
– Сегодня была у косметолога, - призналась мама. – Так что не надо тут мне.
– Но ты, правда, сияешь...
Я все же не смог ее отвлечь.
А она для верности добавила еще одну угрозу:
– Не женишься - буду звать Васей.
– Мама!
– Даже не сомневайся.
Она прекрасно знала, как меня бесит это прозвище. В детстве меня все друзья так звали – от фамилии никуда не деться. Некоторые и сейчас продолжают, кстати. А я всегда хотел быть Алексом. Не Сашей, не Шуриком и, конечно, не Васей.
Отец появился, когда я уже собирался уезжать. Вошел, ругая пробки, прислушался к нашему разговору, хохотнул и потребовал ужин.
А потом мы по традиции уединились в беседке «покурить». Батя лет двадцать как бросил, я вообще табаком не баловался, если не считать экспериментов в пятом классе. Но это почему-то называлось именно «покурить».
Обычно отец расспрашивал меня об очередных проектах и выслушивал новости с большим интересом. Как старый охотничий пес, у которого уже не осталось былой прыти, но любовь к охоте не угасла.
Но сегодня разговоры о бизнесе были недолгими. К моему удивлению, отец заговорил о… женитьбе.
– И ты туда же! – возмутился я.
– А что, ты думаешь, если я молчу, то не согласен с матерью? Еще как согласен! Тебе, между прочим, уже за тридцатник перевалило. Когда мне было столько, ты уже в детский сад ходил.
– Ну, это ты...
– Скажи еще: сейчас другие времена.
– Другие. Люди позже женятся.
– Ага. А потом на выпускной своих детей приезжают в инвалидном кресле и с капельницей.
– Чего сразу в кресле-то?
– Все надо делать вовремя, вот чего. Ну, скажи, тебе, и правда, не надоели все эти гулянки и случайные девушки? Прямо вот нравится такая жизнь?
– Ну... – неопределенно протянул я.
– Это хорошо, - неожиданно отозвался отец.
– Что хорошо?
– Что «ну». Значит, начинаешь задумываться. Давно пора.
– Начинаю, - пришлось признаться мне.
– Ты молодой, внешностью бог не обидел... красавчик, прямо скажем.
Я удивленно уставился на отца. С чего вдруг такие разговоры? У нас не принято было отвешивать друг другу комплименты, тем более по поводу внешности.
– Спасибо, конечно, - произнес я.
– Богатый к тому же, - продолжал отец.
– Ты к чему клонишь? Чую подвох.
– Правильно чуешь. Есть подвох.
– Ну и в чем он?
Батя снял очки и потер переносицу. Я знал, что этот жест означает сомнение и неуверенность. Отец не уверен, стоит ли мне что-то говорить... Становится интересно.
– Ты не умеешь строить отношения с женщинами. С нормальными женщинами. С такими, на которых женятся.
– Что?
Я от души расхохотался.
Отец водрузил очки на нос и посмотрел на меня сквозь сверкающие в закатном солнце линзы.
– Конечно, ты известный донжуан, или, как сейчас говорят, мачо...
– Но... я не знаю какого-то важного секрета?
Я откровенно потешался. Отец вздумал давать мне уроки соблазнения. Кто бы мог подумать!
– Не знаешь.
– Но ты же мне его откроешь?
– Открою. Когда будешь готов.
– Я готов. Правда. Говори!
Он только покачал головой.
– Тебе все шуточки. А брак – дело серьезное.
– Вы с мамой расписались через неделю после знакомства! Видимо, были очень серьезными и ответственными.