72 метра
Шрифт:
Мы удивлены и ошарашены.
— И теперь нужно лечить всех.
Я думаю, да.
— Но я не знаю, с кем я был в период, предшествующий появлению прыщей на залупе: то ли с одной, то ли с другой, не говоря уже о том, что я был с собственной женой, которая была то ли со мной, то ли еще с кем-то, и, вполне возможно, что у него теперь те же проблемы… с залупой…
По-моему, несколько запутанно.
— …и если я начну их лечить тем дерьмом, которого сам наглотался, то, может, и они все, включая и того гипотетического
Я думаю, да. Тут-то тебе залупу-то и оторвут.
Опять Юра
— У нас была еще одна встреча.
Если во время разговора Юру не тревожить наводящими вопросами, то, может быть, все еще обойдется.
— Ты не представляешь, как я волновался.
Ну почему же.
— Когда после полугодового воздержания стоишь рядом с женщиной, от нее исходят всяческие флюиды…
Это точно.
— …и ты, вроде бы, видишь свет. У нее…
Ясно где.
— …светится лицо…
Как мы ошибались.
— …или тебе только кажется, но тебе хочется до нее дотронуться. Понимаешь, для тебя это важно.
От этого можно преждевременно кончить.
— Ты думаешь?
— Уверен.
— Ах, вот оно, значит, почему! В прошлый раз со мной случалось то же самое.
По-моему, я выпустил тему из бутылки.
— Я всегда так волнуюсь во время сношения!..
— Что никакого тебе отрешения…
— …потому что сношение…
Сейчас у Юры пойдут половые слюни, и небольшой кусок повествования можно будет безболезненно исключить.
…
— … она мне сказала «милый». Такое забытое слово! Как ты считаешь, оно меня к чему-нибудь обязывает?
Знак вопроса.
— Мне кажется, что в интимном отношении я ее устраиваю. Как ты считаешь?
Знак вопроса.
— Думаешь, что женщина просто так будет говорить кому попало «милый»?
— Блин… Юра, ну как я могу сказать, устраиваешь ты бабу или нет, если я никогда не видел, как ты это делаешь, и еще я никогда не был с тобой той самой бабой?!
— Ты, по-моему, не понимаешь.
— Сейчас он мне еще раз все объяснит.
И опять Костик
— Все! У меня «молочница».
— Что?
— Ну, эта штука на конце.
— Которая?
— Господи! Да прыщи же!
— А-а…
— Она называется «молочница».
Да! Все-таки нужно снять пенсне и протереть линзы. Мои приятели меня в гроб вгонят.
— Там не хватает молочнокислых бактерий!
— Где?
— Да на конце же! Поэтому такое название.
— И что теперь?
— Нужно восполнять.
Огромный плакат: «Непосредственно перед использованием окуни свой член в какао!»
— Почему в какао?
— Оно с молоком.
— Да нет же! Хотя, между прочим, женщинам для восстановления микрофлоры рекомендуются тампоны, выдержанные в простокваше.
Вот, блядь, балбес!
— То есть сначала надо неукоснительно истребить грибки, а потом уже поселять бактерий!
Ну да! Причем каждую бактерию в отдельности. Ба-аль-шим пинцетом. Нет, все же нашим медикам надо яйца оборвать. Ведь что с человеком сделали. Умом повредили. Теперь каждой бабе перед совокуплением он расскажет о вреде грибков и о пользе кефира.
И опять Юра
— Как ты считаешь, если женщина стонет, это начало оргазма или же его конец?
Скорбное долгое «а-а-а…»
— То есть, если она сначала стонет, а потом кричит, он уже наступил?
— Кто?
— Да оргазм же!
— Конечно! Конечно! Он наступил! Она наступил! Они наступил!
— Чего ты орешь?
— А чего ты меня спрашиваешь об этом каждый раз на подъеме флага?!
Снова Костик
— Все! Я пришел к ним, а они мне опять говорят: «Обнажите головку», — и я сейчас же обнажил. Я теперь ради дела перед кем хочешь обнажу свою головку. Никакой половой разницы. Совершенно все равно. А они столпились вокруг нее, поворочали с боку на бок и говорят: «Молочница!» — три мудака и одна блядь, санитарка. Как будто до этого они мне не говорили то же самое! Причем санитарка, как и в прошлый раз, похоже, понимает больше всех этих придурков в совокупности!
Снова Юра
— Слушай… Как ты считаешь?.. Тут такой непростой вопрос…
— Что?!
— Мне надо с тобой посоветоваться.
— Что?!
— Посоветоваться.
— Опять?
— Ну да.
— Насчет чего?
— Да вот…
— Насчет флюидов?! Онанирования? Микропрыщей?! Д-а и-д-и-т-е в-ы о-б-а н-а х-е-р! Со своими членами, бабами, оргазмами и залупами! НА ХЕР! Задолбали! Все! Знать ничего не желаю!
ГОЛОС ПОСТОРОННЕГО НАБЛЮДАТЕЛЯ: И пошли они оба на хер…
ХОР: Все вдруг на хер! Все вдруг на хер! На хер! На хер!
Послесловие
Все изложенное выше является оперой.
Голоса:
Костик — тенор,
автор (собеседник Костика и Юры) — баритон,
Юра — контральто (партия исполняется женщиной),
посторонний наблюдатель — меццо-сопрано.
Хор — пастухи и пастушки, стоящие как попало.
Пастораль