80 лет форы
Шрифт:
— Что же, цели прэдстоящей операции ясны, задействованные силы обозначены. Как у нас с подготовкой?
— Боеприпасы, топливо заготовлены. Довольно плохо с ремонтными мощностями, товарищ Сталин, но это мы быстро исправить не можем.
— Ладно. Теперь, товарищи, давайте перейдем к обстановке на Южном фронте…
Весь день капитан Антонов чувствовал волнение. Это же надо, встреча с самим Сталиным! Это просто уму непостижимо! Причем уже завтра.
Владимир не удивлялся своему
Так что завтрашняя встреча была, мягко говоря, волнующей. Расхаживая по гостиничному номеру, Владимир принялся напевать что-то из репертуара «Любэ», не обратив внимания на то, что приставленный к нему охранник внимательно прислушивается к мелодии.
— Простите, товарищ капитан. Можно вопрос? — Владимир поднял голову и посмотрел на спрашивающего. Тот выглядел явно заинтересованно.
— Конечно, Андрей.
— А что это вы за песню напеваете? Просто я слежу за эстрадой, но такой песни не слышал.
— Эээ… ну как вам сказать. — Капитан несколько растерялся. Он понятия не имел, знал ли этот человек о пришельцах из будущего. Поэтому, решив не рисковать раскрытием государственной тайны, соврал: — Я, когда на фронте был, написал.
— Вы молодец, товарищ капитан. Мне нравится. Может, сыграете как-нибудь?
— Да-да, конечно. Буду рад.
От дальнейшего смущения Антонова спас своим появлением Ледников.
— Ну что, герой, готов к завтрашнему?
— Так точно, товарищ генерал армии. Волнуюсь только слегка.
— Ну, волнение — это нормально. Я тоже слегка дергаюсь — все-таки твой генерал не камень. Но это понятно. Встречаемся все-таки со Сталиным, а не, мать его, с губернатором нашим каким-нибудь. Так что ложись спать, сынок, завтра будешь дергаться.
— Есть ложиться спать, товарищ генерал армии!
Усмехнувшись, генерал Ледников вышел из номера.
— Итак, Лаврентий Георгиевич, благодаря действиям вашей группы Красная Армия успела завершить мобилизацию.
— Спасибо, товарищ Сталин. Я должен отметить, что и генерал Соломенцев, и генерал Веткач отлично справились со своими обязанностями. А также офицеры и солдаты. А что касается нашей помощи… У меня ни секунды не возникало сомнений, когда я понял, в какую ситуацию мы попали. Победа над фашистским Рейхом и восемьдесят лет спустя считается одним из важнейших достижений нашего государства.
— Что ж, товарищ Ледников, не зря вы свой орден получили.
— Служу Советскому Союзу, товарищ Сталин!
— Да ладно вам, Лаврентий Георгиевич, мы здесь одни, не надо подобных восклицаний. — Сталин с улыбкой помахал руками. — Можно просто Иосиф Виссарионович. У меня вот к вам какой вопрос, товарищ Ледников. Что вы можете сказать о капитане Антонове?
Увидев, как напрягся генерал, Сталин покачал головой:
— Да не волнуйтесь вы так, никто его в лагерь отправлять не собирается и записывать в немецкие шпионы тоже. Просто товарищ Берия рассказал, что один из его людей слышал, как товарищ капитан напевал некую весьма приятную песенку, приписанную товарищем Антоновым себе.
— Он мне доложил об этом инциденте, тов… Иосиф Виссарионович. Напевая эту песню, он не ожидал интереса со стороны охраны. Когда таковой интерес возник, то капитан Антонов, не зная, известно ли охране о происхождении нашей группы, предпочел ввести охранника в заблуждение, чем рисковать раскрытием государственной тайны.
— Это предусмотрительно, товарищ Ледников. Но вы меня недопонимаете. — Увидев удивленный взгляд генерала, Сталин пояснил: — Товарищ Антонов у нас герой. Спланировал и провел операцию по захвату командующего двадцать четвертым корпусом. Провел ее с риском для жизни и даже получил ранение, прикрывая отход группы. А стране нужны герои, товарищ Ледников. Стране нужны примеры, эталоны, к которым стоит тянуться. Эдакий шаблон «таланта во всем». И мы с товарищем Берия выбрали одним из героев товарища Антонова. И его «песнопения», — Сталин усмехнулся, — нам только на пользу. Согласно охраннику товарищу Колядову, голос у вашего капитана хороший. Так что помимо воинского искусства товарищ Антонов будет осваивать искусство музыкальное. Так что хотелось бы услышать и ваше мнение, Лаврентий Георгиевич. — Сталин вновь стал называть Ледникова по имени-отчеству.
— Что я могу сказать об Антонове. Не курит, матом в мирной жизни не ругается, сослуживцы в целом хорошо отзываются. Отличался в нашем времени несколько раз, особенно в крымском конфликте — спас там несколько мирных жителей, рискуя собой. Спокойный. Там, — генерал эмоционально махнул рукой, — осталась невеста. Алкоголем не злоупотребляет. В целом хороший человек. По крайней мере, мне о его ярких недостатках неизвестно. О мелких тоже, товарищ Сталин. Наверняка они есть, все же капитан Антонов просто человек, но мне о них неизвестно. Еще одно, товарищ Сталин. Сослуживцы дали ему прозвище «Добрый». Полагаю, это может что-то значить.
— Хорошо, товарищ Ледников. Послезавтра у нас начало наступления, так что вы уж там не подведите.
— Не подведем, товарищ Сталин. Не подведем.
Выведенные на позиции советские войска приготовились к атаке.
Ровно в четыре часа утра артиллерия начала артподготовку, продлившуюся полчаса. Но когда замолчала артиллерия, заговорили «катюши». Несколько тысяч выстрелов для этих красавиц, в авральном порядке сделанных меньше чем за месяц, продемонстрировали немцам, что такое «Вундерваффе».
После «катюш» войска наконец пошли вперед. Одна из крупнейших битв в истории, известная позже как операция «Багратион», началась.
Окрестности города Сувалки.
— Васильев, займете положение вон на том холмике. И чтоб ни один фриц там не прошел, ясно? — Лицо командира батальона Желткова покраснело.
— Так точно, товарищ майор!
Капитан воевал с первого дня войны. Он уже пережил несколько воистину адских деньков. Выжив в уличных боях Минска, превративших город в груду развалин, он не боялся теперь уже ничего. Нынешний приказ, ставивший его роту на самом опасном участке обороны, не казался ему чем-то особенным. Тем более что сегодня с утра к ним в усиление прибыл батальон Особой армии. В КМГ давно ходили слухи один невероятнее другого относительно этих ребят. Кто-то говорил, что это бывшие белогвардейцы, раскаявшиеся и вернувшиеся в тяжелое для Отчизны время, кто-то — что это чуть ли не инопланетяне.