8000 рыбацких советов от знатока
Шрифт:
– Нечего делать, – говорю я Володе, – надо подсекать, может быть, пробью твердую пасть, если это щука или судак.
Резкая подсечка – и на леске заходила крупная рыба. Александр уже подоспел, настраивает фотоаппарат и командует мне:
– Ну, давай, давай, быстрее, снимаю.
– Подожди ты, с твоей леской 0,3 она, того и гляди, ее порвет. Смотри, как тянет!
Я даю рыбе ход с натяжкой, когда она, испугавшись шума, рванула на глубину. Укротив ее свободу, плавными, но быстрыми движениями подвожу к лунке и… выволакиваю на снег налима.
– Смотри-ка, днем схватил! – восклицает Володя.
– А какие тучи натянуло! – говорю я. – Можно подумать, что ночь наступила!
Александр расстроился, что не успел сделать снимок в момент выхода рыбы из лунки. Приходится позировать на фоне красивого острова, снова опускать налима в его родную стихию я не рискую.
Володя ушел домой колоть дрова, и тут же на его месте появились два мужика с пешней и санями. Молча, в трех метрах от меня они начинают долбить во льду полынью.
– Что это вы делаете? – интересуюсь я.
– Сеть у нас здесь стоит, – недовольно отвечает сутулый бугай, на котором едва сходится телогрейка.
И больше я не могу вытащить из этих людей ни слова.
Оказалось, что я ловил прямо возле восьмидесятиметровой трехстенки. Да, свободу сейчас дали браконьерам. Купил лицензию за триста рублей – и лови сетями хоть целый год! Володя рассказывал, что у какого-то Жени из соседней деревни с необычным названием Красота сетей аж пятьдесят штук.
Ладно, пора собирать снасти и ехать домой. Дорога еще дальняя. На подходе к деревне встречаем пожилого рыболова. Остановились передохнуть, разговорились. Мужчину зовут Василием. Он приглашает нас приезжать попозже, в конце марта – начале апреля, когда прямо под деревней в заливе будет брать крупная плотва. Он сам охотно рассказывает нам, где и как лучше ставить жерлицы на щуку и налима. И уже прощаясь, говорит:
– Пойду, проверю наживки. Вчерась за островом взял одну щуку. А вы, когда другой раз приедете, можете остановиться у меня. В этих местах любой знает Василия из Кривой Клетки.
В Савинском заливе
Давно я не встречался со своими старыми друзьями – Евгением Сергеевичем и Славиком. Наконец, собрались нашей компанией.
Мы приехали на старенькой «Волге» к заливу у деревни Савино. Яузское водохранилище мы выбрали не случайно – здесь по последнему льду всегда хорошо берет крупная плотва.
Стоявшая до этого три дня ясная погода вдруг закапризничала: утреннее солнце заволокли облака, потом появилась темная туча и к вечеру принесла пургу. Вместе с погодой изменилось и настроение: утром мы были жизнерадостными оптимистами, к вечеру же превратились в удрученных пессимистов, так как в нашем улове к концу дня было всего несколько ершей, хотя проходившие мимо рыболовы несли пакеты с толстыми окунями, увесистой плотвой и большехвостыми подлещиками.
– Там, где раньше хорошо клевало, теперь не клюет. Чаще надо на рыбалку выезжать, – сказал Сергеич.
В
– Сами в машине переночуем, – объяснили мы ему.
Разместившись в вагончике, Сергеич вскоре позвал нас на ужин. Мы вошли в маленькую натопленную комнату с двумя кроватями. За крохотным столом у двери сидел аккуратно одетый кудрявый молодой человек. Он ужинал: на столе стоял термос, лежала какая-то еда.
– Это Сережа, – познакомил нас Сергеич. – Он глухонемой.
Пока мы приводили себя в порядок, Сергей закончил трапезу, освободил нам место за столом, пересев на кровать, раскрыл книгу и стал читать. От нашего угощения он отказался.
После ужина мы еще раз обсудили незадачливую рыбалку. Сергеич тронул рукой своего уединившегося соседа. Сережа поднял лицо и повернулся к нам. Он издавал глухие, похожие на стоны звуки, в которых мы, впрочем, разобрали слова: «За день я поймал пятнадцать килограммов». Сергеич, сообразив, что Сережа читает слова по движениям губ, спросил:
– Какая рыба?
– Подлещик, плотва, – отрывисто отвечал Сережа.
– А где ловил, какая глубина? – допытывался наш пенсионер.
– Рядом с деревней.
– Надо же, а мы зачем-то забрались в дальний залив, – вздохнул Сергеич, посмотрев на нас, и, снова жестикулируя, обратился к Сереже: – А мы во куда ходили! И ничего. Одни ерши.
– Кормить, кормить, – выдохнул из себя звуки Сережа. Он подошел к привязанному к тележке рюкзаку и вынул из него запечатанный пакетик с какой-то смесью из отрубей, сухарей и добавок. – Отпугивает ерш, – сказал Сережа, – мотыль нельзя, мотыль – ерш.
Слава показал свою прикормку – смесь дробленой и распаренной каши с панировочными сухарями.
– Хорошо! – Сережа поднял большой палец.
Он отсыпал в Славину прикормку из своего пакетика.
Своим разговором наш новый знакомый немного напоминал иностранца, плохо говорящего по-русски, и поэтому казался нам загадочным.
– Деревня, лунки, рядом. Завтра пойдем со мной, – говорил он с трудом.
– Хороший парень, – сказал Сергеич. – Не всякий рыболов делится своими секретами. Ну что, пойдем завтра с ним?
Мы ответили утвердительно.
– Вставать в шесть, – показал Сережа на стрелку часов, когда мы, допив чай, уходили в машину.
Перед сном мы со Славой присели покурить на скамеечку, стоящую возле егерской избы.
– Завтра будет солнечно. – Мой друг показал на чистое звездное небо. – А лещ и плотва пасмурную погоду любят. Но с Сережей мы, возможно, и наловим – он, должно быть, большой специалист, да и места знает.
Утро было великолепным. Из-за окружавшего деревню леса всходило яркое солнце. По берегу стелился туман. Над ним невесомо парили крыши домов. На фоне желто-голубого неба они казались большими черными скворечниками. Оживляя округу, в первозданной тишине прохрипел егерский петух.