86
Шрифт:
Поразмышляв об его поведении, я пришел к выводу, что он ведет себя как настоящий командир. Даже при плохой игре он делает морду «кирпичом» и никто не может усомниться в том, что он прав и знает что делает. Наверное это хорошее качество для командира, только мне стало от осознания этого факта как-то не по себе.
Отстреляв по двадцати наименованиям, я отошел ко второй линии. Какой-то пожилой мужичок быстренько прошелся по целям, делая измерения. Теперь надо было стрелять с расстояния в два раза дальше. Солдат, что стрелял до этого в центр, стал мазать,
Наблюдая за его мучениями, я решил воспользоваться подсказкой, которую невольно подкинул мне Витр для поднятия авторитета.
Когда огневой рубеж освободился, я подошел на точку, с уже взвинченными мозгами. Я не знал как выгляжу со стороны, но постарался стрелять точно в центр и как можно быстрее.
— Теперь, как вы все понимаете, те выстрелы точно в центре мишени, это от восемь шесть, а те что по краям от другого пистолета, — Витр довольно улыбался, но мне показалось что он ошарашен увиденным не меньше чем остальные бойцы.
Спустя вздох, раздались одобрительные междометия и кто-то даже пообещал взять меня с собой в разведку. Я вернул оружие в кобуру и стал с нетерпением ждать результатов осмотра. Пожилой мужчина вернулся и вместо того, чтобы озвучить результат, заставил еще одного солдата стрелять по целям, используя теперь ружье.
Даже охрана, рассыпавшаяся до этого по периметру, нет-нет да посматривала с интересом на устроенное стрельбище. В третий раз мужчина возился особенно долго.
— Поликарпыч не томи, — не выдержал кто-то из солдат, когда тот вернулся.
— Точно сказать не могу, но пистолетик у мальчика бьет чуть мощнее, чем ружье. Про обычную пукалку даже не говорю, — дождавшись пока народ чуть притихнет от полученной новости он добавил: — теперь помножьте мощность на продемонстрированную скорострельность.
— И на скорострельность, и на точность, — внес свое веское слово Витр.
Все уставились на меня. Осмотрев замкнутые лица, я понял что опять не все понимаю в происходящем вокруг.
— Так! Все дружно собрали образцы с отстрела и снесли в одну кучу, — отдал команду командир.
— Теперь дружно, залп, — он выстрелил первым.
Солдаты, стоящие полукругом, стреляли в собранную кучу, уничтожая следы испытаний. Стреляли с остервенением. Стреляли, словно хотели что-то уничтожить. Уничтожить навсегда.
— Ну, давай знакомиться по новой, — протянув мне руку, он представился: — Густав.
— Восемь Шесть, — ответив на рукопожатие, сказал я.
— Расскажешь что это значит? — спросил он, усаживаясь за стол.
— Вряд ли, — честно ответил я.
Мы помолчали, вчера были испытания моего оружия. Превратив в пыль собранные кучей материалы, солдаты немного пришли в себя. На обратном пути кое-кто даже разговаривал, но не все. Со мной не обмолвился словом ни один.
На утро пришел комм вызов от подавшего признаки жизни наставника Густава. Я пришел на встречу, но если честно, то не мог пока понять зачем.
— Неужели нет вопросов? — он улыбнулся.
— Пока только один, — чуть двинув плечами, я спросил: — почему назначили в наставники тебя, а не кого-то еще?
— Я мог бы сказать, что весть такой опытный и все такое, — криво ухмыльнулся он: — но на самом деле, я проиграл желание, в карты.
— Спасибо за честный ответ, — поблагодарил я.
После того случая во время испытаний, когда не смог понять говорит Витр правду или нет, я решил применять знания полученные при изучении курса первой мед помощи. Разогнав мозг, я отслеживал состояние зрачков собеседника, его пульс, частоту дыхания, состояние кожного покрова. Около тридцати параметров поступало ко мне от нового органа чувств. Теперь не было необходимости закрывать глаза, я воспринимал весь объем информации, не испытывая сложностей. Нанониты, вырабатываемые фабрикой, приступили к перестройке моего тела, и в первую очередь изменения затронули то, чем я постоянно пользуюсь.
— Чем бы ты хотел заняться? — он послал пробный шар.
— Это в какой-то степени зависит от того, чего ждет от меня отряд, — я вернул мяч.
— Ребята впечатлены улучшенным оружием, — сказал он: — Если сможешь заняться, будет хорошо.
— Стволы собрали? — спросил я поднимаясь и уже зная ответ сказал: — веди.
Ухмыльнувшись своим мыслям, он чуть помедлил, но потом все же встал и пошел на выход. Зайдя в один из жилых боксов, мы оказались в двухместном номере. Ни мебели, ни кровати, все было вынесено. Различное оружие лежало прямо на полу. Отдельной стопкой высились аккуратные кирпичики из фиолетовых стержней.
— Откуда столько? — удивился я.
Заметив куда я смотрю, нейтрально ответил: — Эхо войны.
— Будешь мне помогать или кого помоложе пришлют? — уточнил я.
— Помоложе, поболтливей, — отрицательно качнул головой Густав: — ты мой крест, мне тебя и нести.
Я не стал никак комментировать его странные слова. Было похоже на то, что он кого-то повторяет, кто в свою очередь что-то цитировал. Цитировал не заботясь о точности цитат.
— Подавай ножи, начнем с них.
Я не боялся что придется собирать оружие еще раз. Как показала практика, для того чтобы закончить модификацию, необходим всего лишь один стержень, заполненный на 100 % адоп. То что я пользовался найденными на свалке полупустыми стержнями, внесло ошибку в мои первичные расчеты. Лежащие в комнате аккуратные стопки были новыми, не разу не пользованными стержнями.
Ножей было много, но пальцы быстро приноровились складываться в нужную форму и я лишь тыкал ими в рукоять. Густав внимательно за мной смотрел и пытался втихаря пробовать, думая что я не вижу.
Мне это надоело, и я сказал: — Давай, теперь ты.
Заметно повеселев, он не скрываясь медленно стал жать в нож. Я с интересом за ним наблюдал. У мужчины ничего не получалось.
— Не так, — вздохнул я.
Когда ножи стали подходить к концу, у моего наставника получилось открыть один.