9 ноября
Шрифт:
– Прости, - извиняюсь я.
– Клянусь, до сегодняшнего вечера я не разговаривала с ним целый год. Не хочу, чтобы ты думал, что я встречалась с вами одновременно, но... Прости. Думаю, наверно, мне просто нужно немного времени, чтобы разобраться во всем.
Теодор склоняет голову, будто шокирован тем, что только что услышал.
– Разобраться?
– он качает головой.
– У меня нет времени на это дерьмо.
– Теодор начинает уходить прочь, но находится в пределах слышимости, когда бормочет себе под нос: - Не такая уж ты и красивая.
Я
К счастью, охранники не успели зайти внутрь и всех троих разняли прежде, чем кто-нибудь из них сильно пострадал. Теодор изо всех сил пытается освободиться от одного из вышибал и все это время орет матом на Бена. Тем временем, Эмбер стоит рядом со мной, пытаясь удержать равновесие, пока расстегивает одну из своих туфель.
– Я хочу, чтобы прямо сейчас вы все покинули заведение, пока мы не вызвали полицию!
– кричит один из громил.
– Подождите, - просит Эмбер, подняв палец, пока снимает с себя обувь.
– Я еще не закончила.
– Она держит свои туфли и сердито смотрит на Теодора, замахивается и бросает их через весь тротуар, попадая прямо ему между ног.
– Ненавижу твои дурацкие штаны, засранец!
– кричит она.
– Фэллон заслуживает лучшего, ПОЭТОМУ ВАЛИ, НАНТАКЕТ!
Вау. Ну и, Эмбер.
Вышибала, который держит Теодора, спрашивает у него, где припаркована его машина. Отводит Теодора в этом направлении, когда Эмбер забирает свою обувь. Бена и Гленна не отпускают до тех пор, пока охранник не возвращается без Теодора.
– Вы четверо. Убирайтесь. Живо.
Как только громила отпускает руки Бена, он бежит прямиком ко мне, и взяв мое лицо в ладони, осматривает меня, чтобы убедиться, не больно ли мне. Или, возможно, он проверяет мою реакцию, не знаю. В любом случае, он выглядит обеспокоенным.
– Ты в порядке?
По мягкому звуку голоса я понимаю, что его беспокоит, не ранил ли Теодор мои чувства.
– Я в порядке, Бен. Оскорбления парня по поводу моей внешности не имеют большого значения, когда он по собственной воле носит такие штаны.
Я вижу облегчение в улыбке Бена, когда он целует меня в лоб.
– Ты на машине?
– спрашивает Гленн, задавая свой вопрос Бену. Бен кивает и отвечает:
– Да. Я отвезу вас двоих домой.
– Троих, - возражаю я Бену, намекая, что только потому, что он вступился за меня, не значит, что я автоматически еду домой вместе с ним.
– Мне нужно, чтобы ты высадил меня у моей квартиры.
Эмбер стонет, а затем касается моего плеча, когда проходит ближе.
– Да прости ты его уже, - просит она.
– Гленн нашел парня, который ему на самом деле понравился, и если ты не простишь Бена, то разобьешь Гленну сердце.
Бен и Гленн молча смотрят на меня. Гленн смотрит щенячьим взглядом, а Бен оттопыривает нижнюю губу.
Я больше не могу сопротивляться. Сдаваясь, пожимаю плечом.
– Ну, хорошо. Раз уж ты понравился Гленну, тогда ладно. Я поеду домой с тобой.
Бен даже не разрывает зрительного контакта со мной, когда протягивает руку в сторону Гленна, чтобы удариться кулаками. Гленн протягивает свою и они оба, не говоря ни слова, заканчивают представление.
Когда я прохожу мимо Бена и направляюсь на стоянку, я останавливаюсь и сердито щурюсь.
– Тебе придется многое объяснить мне. Многое. И ещё больше унижаться.
– Я в этом мастер, - соглашается Бен на мои условия, следуя за мной.
И ты должен приготовить мне завтрак, - добавляю я.
– Мне нравится хорошо прожаренный бекон и перевернутая глазунья.
– Понял, - покорно отвечает Бен.
– Объясниться, потом унижаться, потом обнажение-раздевание, яйца и бекон.
– Он обнимает меня за плечи и ведет к своей машине. Открывает для меня пассажирскую дверь, но прежде чем я сажусь, он обхватывает мое лицо руками и целует меня. Когда он отстраняется, я шокирована количеством эмоций в выражении его лица после последних смехотворных пятнадцати минут.
– Ты не пожалеешь об этом, Фэллон. Обещаю.
Надеюсь.
Бен целует меня в щеку и ждет, пока я сяду в его автомобиль.
Мое плечо сжимает чья-то рука и с заднего сиденья, после чего рядом со мной появляется лицо Гленна.
– Я тоже обещаю, - добавляет он, громко чмокая меня в щеку.
Когда мы выезжаем со стоянки, я смотрю в окно, из-за того что не хочу, чтобы эти три человека увидели слезы в моих глазах.
Потому что если честно, оскорбление Теодора, не просто ранило мои чувства - это был один из самых неловких моментов в моей жизни. Но узнать, что эти трое не раздумывая стали защищать меня, стоило этого оскорбления.
Бен
С тех пор, как мы высадили Гленна и Эмбер, в течении почти целой мили в машине царит тишина. Фэллон смотрит в окно всю дорогу, а я мечтаю, чтобы она взглянула на меня. Знаю, что даже представить себе не смогу какую боль причинил ей в прошлом году, но надеюсь, она понимает, что я хотел сделать все правильно. Даже если это займет всю мою жизнь, я сделаю все правильно. Я тянусь и беру ее за руку.
– Я должен извиниться, - говорю ей.
– Мне не следовало говорить...
Фэллон качает головой, тихо перебивая меня.
– Не забирай свои слова обратно. Думаю, это замечательно, что ты был честен с Теодором. Большинство мужчин слишком трусливы, чтобы сказать что-то подобное и другой без объяснений просто украл бы девушку у своего друга.
Она даже понятия не имеет, из-за чего я переживаю.
– Я извиняюсь не за это. Я извиняюсь за то, что никогда не говорил, что люблю тебя - вслух, так, чтобы эти слова были адресованы непосредственно тебе. Ты заслуживаешь больше, чем второсортное "я тебя люблю".