9 подвигов Сена Аесли. Подвиги 5-9
Шрифт:
– Гаргантюа дали в нагрузку…
– Наступательную огородную культуру? Кто мог дать такое школьному повару? Во всяком случае, не Колпак. После провала этой каверзы он покинул школу, но никто не смог мне сказать, как он покинул школу.
Все задумались. Распределительный Колпак обладал множеством скверных привычек и замашек, но ног у него определенно не было. Покинуть школу он мог только на чьей-то голове.
У Фантома Асса загорелись глаза.
– Развнедел? – спросил он, нашаривая рукой молоток.
– Да? – откликнулся Развнедел.
– Нет, –
– Я понял! – закричал Асс. – Надо найти, кто еще покинул Школу, и сообщник Колпака у нас в кармане!
– Каменный Философ покинул школу, – сказал Клинч.
– Ха! Ха! Ха!
– Вот тут я соглашусь с уважаемым коллегой, – сказал Браунинг. – Философ вполне мог подбросить Гаргантюа мешок с бобами… раз уж он умеет ходить. Правда, из школы Философ ушел через месяц после Колпака…
– Тьфу!
– …но этого мыслителя мы на заметку возьмем. Следующее загадочное событие. Открытый урок по неволшебным дисциплинам.
– Это не загадочное, а разгильдяйское событие, – насупился Клинч. – Из-за этих дурацких гномов нас всех могли уволить. Если бы не детишки…
– Да-да, – кивнул Браунинг. – Профессор Лужж, Открытый урок – это ваша инициатива?
– Нет, конечно! – хорька сменил грустный суслик. – Департамент Просветления вдруг потребовал…
– Замечательно. Запомните этот факт. Затем произошло похищение секретных ухогорлоносов. Точнее, попытка похищения, предотвращенная все теми же детьми…
– А вот теперь точно «Ха!» – заорал Асс. – Вот она, связь между загадочными событиями. Так называемые дети! Аесли, Гаттер, Мергиона. Они замешаны во всех делах. Это они! Малолетние преступники! Как я их раскусил? На «раз»!
– Раз, два, три… – сказал Развнедел, – четыре, пять, ам!
– Нужно их допросить! Давайте я! У меня и не такие начинали говорить.
– У меня и не такие замолкали, – буркнул Клинч. – Надолго.
– Очень хорошо, коллега, – произнес Браунинг голосом, в котором не было ничего хорошего. – Немедленно отправляйтесь к малолетним преступникам и допросите их.
Со сдавленным «Ха!» Фантом вылетел из кабинета.
– А вы жестокий человек, святой отец, – заметил грустный суслик. – Там же Мергиона.
– Очень на это надеюсь, – сказал жестокий святой отец. – Если Асс продержится хотя бы десять минут, я успею досказать все, что знаю [198] . После случая с ухогорлоносами появляется весьма странный приказ о Едином Магическом Экзамене. Приказ, не оставляющий никаких шансов продолжить обучение в Школе волшебства для Мергионы и Сена… Почти никаких, за исключением одного – использовать Трубу Мордевольта. Проходит четыре дня, до мысли о Трубе никто в школе не додумывается, и тогда неизвестный, но очень сильный маг применяет заклинание массового озарения.
– Ох, – сказал суслик, превращаясь в кролика.
– Охрометь можно! – сдержанно ругнулся Клинч.
– Да, – согласился Браунинг. – Трубу извлекают из неприступного тайника, но помещают в не менее неприступный кабинет ректора. После этого экзамен внезапно переносится на десять дней – согласитесь, Югорус, это неслыханно – и госпожа Пузотелик, ловко манипулируя учениками и преподавателями, устраивает вынос Трубы в комнату Гаттера и Аесли, а затем – оставление Трубы без присмотра. А когда сообщникам Долорес похитить Трубу Мордевольта не удается, они довольствуются похищением Мордевольта. Так что, господа, придется признать, что нам противостоит целая организация, поставившая перед собой какие-то очень нехорошие цели.
– «Подземная тьма алчно надвинулась, – продекламировал Бальбо. – скрежеща в вожделении незримыми клыками мрака»! [199]
– Сам придумал? – спросил завхоз.
– Нет, – смутился Бальбо. – Свидетельство очевидца.
– А что я говорил!
Фантом Асс не оправдал доверия Браунинга, не продержавшись и трех минут. Собственно, чтобы добежать до спальни мальчиков и вернуться, больше времени и не требовалось.
– Они ушли! Нет, не ушли – они покинули Первертс! Кто покинул – тот преступник! Вот они кто!
– Как покинули? – испугался Югорус. Кролик мелко задрожал, прянул ушами и ускакал под стол. – Они не могли покинуть!
– Не могли? Да что вы понимаете! Еще как могли! Причем, заметьте, невзирая на подписки о невыезде!
Лужж взмахнул палочкой.
В центре кабинета материализовалась кучка худых и плоских существ, привязанных друг к другу на манер веника. Из их ротовых отверстий торчали кляпы.
– Это все Пейджер! – запищала одна из подписок, когда Клинч выдернул кляп. – Я ей говорила, что нельзя в связи с запретом, а она как засмеялась, а тут вторая как давай нас связывать! А я…
Завхоз сунул кляп обратно.
– Этого не может быть… – прошептал Лужж. – Я же им поручил… Я же их заколдовал… Они же должны решать мои дурацкие проблемы…
Отец Браунинг потер лоб и вдруг засмеялся.
– Югорус, Югорус… Пора бы вам уже привыкнуть к этим детям. Невесть куда на ночь глядя они отправились именно для того, чтобы решить ваши проблемы.
– Ик, – сказал Развнедел. – Ик. Витаминов никто не хочет?
Загадка Стоунхенджа
– Темно-то как, – Мергиона несколько раз махнула волшебной палочкой и с досадой сунула ее в карман. Магия, растраченная на петлю времени, еще не восстановилась. – Амели, давай ты.
– Ага, – Амели поводила палочкой из стороны в сторону, потом опустила ее к земле и плавно подняла вверх. – Торшерус!
Из земли вырос торшер на изогнутых ножках с абажуром в синенький цветочек. Осветительный прибор пошатнулся, переступил ножками, обрел равновесие и просиял:
– Готов светить на много лье, для вас, мадам, и вас, мосье! По этим льям назло врагам я помогу пройти друзьям! Я за ценой не постою, свет я пролью на каждый лью!
– Было темно и тихо, – сказал Сен, – стало светло и шумно. Амели, что это за солнце французской поэзии?