9-й день недели
Шрифт:
Он замолчал, посмотрел в окно и снова перевёл взгляд на жёлтый комочек перьев. Протянул руку к клетке, но резко отдёрнул и сел за стол. Надо спешить. Цель не будет ждать.
Сначала хотел облачиться в недорогой, но новый серый костюм. Затем, поразмыслив, пришёл к выводу, что со своей ношей будет выглядеть нелепо и подозрительно. Поэтому остановил выбор на светло-жёлтой футболке, приобретённой в один день с любимой канарейкой, и ярко-красных шортах. Образ довершили белая бейсболка и темно-коричневые сандалии на босую ногу. Самое то для пятидесятилетнего, ещё крепкого, мужчины. Немного постоял в коридоре, взял с виду обычную 19-литровую,
И только сейчас, спускаясь по лестнице, ощутил дрожь и страх. Страх. Ладони и спина покрылись липкой противной испариной. Выкрашенные серой краской стены и распахнутое настежь окно поплыли перед глазами. Мужчина остановился на середине пролёта и попытался взять себя в руки. От неловкого движения бутыль выскользнула из скользких рук и только в последний момент, благодаря недюжинной реакции, сумел её поймать. Дыши ровно, ровно, ровно. Успокойся. Приведи мысли и чувства в порядок. Цель близка. Цель совсем рядом. Иди, и ничего не бойся. Иди же!!
Выйдя на улицу, залитую ярким солнечным светом, человек немного успокоился. Нарочито неторопливо, вдыхая тепло и энергию утра, направился к машине. Прежде чем захлопнуть бутыль в багажнике, аккуратно сдёрнул многоразовую пробку с капроновым уплотнителем, и приблизил лицо к горловине. В нос ударил характерный запах бензина.
Глава 4
Сдавленный звук oldphone накрытого подушкой телефона раз за разом, всё глубже и глубже, пробивает сознание. Не сводя взгляда со странных предметов на прикроватном столике, Колганов нащупал айфон и выудил из плена. Даже не видя экрана, безоговорочно уверен, что знает, кто звонит. В такую рань, а время 8.50, может звонить только Валя. Вернее, Валентина Кузьминична.
Чуть за сорок, ростом лишь немногим меньше, чем колгановские сто восемьдесят пять, она досталась, так сказать, в наследство от предыдущего главреда Бергера. Скоропостижно скончавшийся в результате несчастного случая, Михаил Борисович Бергер назвал своё детище «Восьмой день недели» и никогда не расставался с верной помощницей. Колганов же, вступив на должность главреда, не только сменил название журнала на «Девятый день недели», но и собирался избавиться от прошлого в лице Валентины Кузьминичны. Но в последний момент передумал. Почему? Он и сам не знал ответа. Прежде чем ответить на вызов, прокашлялся.
– Егор Анатольевич, доброе утро. – Колганов всегда поражался её тону, одновременно вежливому и не терпящему возражений. Не дожидаясь ответа, продолжила: мягко и безапелляционно. – Хотела бы напомнить вам о предстоящей встрече, запланированной на десять утра.
Молодой человек прекрасно ощущал немой укор в том, что время почти девять, а его, главреда и владельца издания, нет на рабочем месте. Сквозь тон секретарши так и сквозит: «Михаил Борисович никогда себе такое не позволял!». Однако спорить или как-то ставить её на место желания нет. Во-первых, рука… то есть язык не поднимается; ведь, в свою очередь, Валентина Кузьминична никогда не преступала грань дозволенного в отношениях «начальник – подчинённый»; во-вторых, настолько профессионально справляется со своими обязанностями, что только это и позволяет ему, непутёвому, просыпать начало рабочего дня и вставать с опухшей головой; в-третьих, да, если захотеть, можно ещё найти кучу причин.
При этом Колганов никак не может вспомнить, что за встречу накануне запланировал. Спросить Валентину? Глупо, потому что она подумает, что я снова бухал. Хотя это и не так. Впрочем, она же знает его как облупленного.
Меж тем странные предметы на столике будоражат мозг и разгоняют головную боль похлеще лекарств. Несмотря на то, что телефон находится прямо перед ухом, голос секретарши льётся откуда-то издалека, словно окутанный звуковым туманом. Колганов закрыл глаза, чтобы не видеть странные предметы, невесть каким образом оказавшиеся в квартире, и набрал в лёгкие воздух.
– Доброе утро, Валентина Кузьминична. Я уже почти оделся. Заканчиваю марафет и убегаю. Кому ты врёшь, придурок? Но всё равно большое спасибо за звонок.
Закончив разговор, Колганов ещё немного помедлил и протянул руку. Неведомый предмет оказался изящным золотым кулоном в виде змеи, держащей в широко раскрытой пасти солнце. Несмотря на кажущуюся хрупкость и изящество, от украшения исходит непонятное, зловещее ощущение. Молодого человека пробил озноб. На ум пришли странные ассоциации: Хэллоуин, ряженые люди, пляски и огонь. Люди танцуют, пьют и веселятся. Тело незаметно наполнилось ватой. Он закрыл глаза и устало откинулся на кровать. Пространство комнаты наполнилось жаром и коктейлем из запаха свечей, свежей краски, пота, конопли и ещё бог весть чего. Если приглядеться внимательнее, можно узреть ряженых подростков. Что за хрень со мной происходит?
Кто-то блюёт, кто-то занимается сексом, а кто просто лежит в отрубе. Вот Вампир кокетничает с Золушкой. Или наоборот. Она закуривает и предлагает ему. Кровосос сначала мнётся, затем соглашается. У девушки не работает зажигалка, поэтому закуривают от вампиршей. Поодаль, в неестественной позе, прислонившись к дивану и запрокинув голову назад, сидит Элвис Пресли. Меж широко расставленных ног –Светильник Джека. А пытающаяся заниматься сексом парочка при более внимательном рассмотрении оказывается Вурдалаком и Королевой. Гармоничное сочетание, однако.
Громкая музыка становится ещё громче, а зеркальный шар вращается быстрее и быстрее. К прочим запахам подмешался ещё один, самый невыносимый. Скорой неминуемой беды. Журналист вполне осознавал, что находится здесь по своей воле и в любой момент может уйти, но… Как завороженный, смотрит и с замиранием сердца ждёт развязку. Пока ничего необычного не происходит. Пьяная вечеринка мажоров. И совсем неестественно, незваным гостем на этом празднике, смотрится высокая белоснежная статуя. Молодая красивая женщина в старинном, даже древнем, одеянии. По прекрасному лику пробегают отблески света и пламени. Кажется, ещё немного, и незнакомка сойдёт с пьедестала, чтобы величественно покинуть вакханалию, на которой ей не место. Через секунду взгляд улавливает около огромного окна непонятное движение. Мефистофель угрожающе надвигается чёрную кошку. Та, в свою очередь, пятится назад. Лиц подростков практически не видно, но возникает полное ощущение страха девушки. Пока Колганов пытается всмотреться в детали сцены, молодой человек бросается на собеседницу. Та успевает отпрыгнуть, но падает на пол. Только теперь видно её полное ужаса лицо и его… нет, лицом это не было. Во всяком случае, лицом живого человека. Скорее, страшная маска трупа из фильма ужасов. Девушка истошно кричит: