9-й вал
Шрифт:
Честно, я был разочарован. Крыльев нет, и когти вовсе не такие страшные. Да и вид у него был почти человеческий… Ну челюсти, да – руку перекусят, пожалуй.
В этот момент мне стало парнишку очень жаль (про себя отметил, что даже перестал именовать его "тварью", а воспринимал почти как человека). Навскидку, ему было лет 18.
Мне стало стыдно за свое хищническое поведение. И за тщеславие. И за желание убить. А особенно, за желание обладать чучелом.
Я развязал веревку и встал.
– Пойдешь со мной? – я протянул мальчику руку.
Он вяло освободился из веревки и, вздохнув, обреченно подал свою. Если бы я не видел своими глазами, как пару минут назад эта тонкая полупрозрачная ручка сжимала тяжелый двуручник, ни за что бы не поверил. Парень поднялся, не без усилий, опираясь на меня, и тихо, вполне вразумительно проговорил:
– Можно я заберу свое копье?
Я поднял копье. Оно явно было "неземного" происхождения и, в отличие от остального оружия, очень хорошего качества.
Копье я решил нести сам. Руку потустороннего не отпускал, хотя он и не рыпался.
На базе его появление произвело фурор. Янги принялся живописать, как он с моей помощью сцапал эту нечисть.
– Он же нас всех перебьет! – воскликнул Юджин, запуская руки в волосы.
Айята осуждающе на него посмотрела. Парнишка и так забился в угол, едва увидел такое количество людей и их на него реакцию.
Айята взяла его за руку, приобняла. Том пододвинул ему кресло и кинул плед.
– Айята, отойди от него, он же опасен, – не унимался Юджин. – И не смотри ему в глаза, вдруг он умеет обращать людей в камень…
Потусторонний построил Юджину "страшные глазки", и тот, постыдно завопив, шарахнулся.
Айята расхохоталась, гость впервые улыбнулся.
– Спелись, значит? – уже по-доброму сказал Юджин.
Вскоре пришла целительница Лиана. На тот момент ей было лет 11, и она уже год ошивалась с нами (тайком от отца).
Лекарство из ее рук он принимал с такой безысходностью в глазах, словно ему предлагали выпить яд. Впрочем, что еще он мог ждать от людей. Я и сам повел себя сегодня не лучшим образом…
Я пообещал потустороннему, что, если он захочет, я позволю ему уйти.
За те шесть лет, что он провел с нами, 90 процентов мифов о потусторонних были развеяны.
Лай-лай сшила новенькому одежду по его рисункам, и он смог воссоздать тот вид, который имел раньше. Волосы у него были пушистые, не очень длинные. Но были две длинные пряди на висках. Их он замотал яркими лентами, заплетя две своеобразных расточки до пояса. Волосы на их концах пушились, как помпончики. Эту прическу в отряде окрестили "кальмар".
Звали его Кариджану. Да, необычное потустороннее имя с двойным ударением. Поэтому мы сокращали до двух ударных слогов: Ка-ну.
Серебро Ка-ну нравилось, и он оставлял в качестве трофея все, что с криком "Изыди, нечисть!" швыряли в него перепуганные бандиты. Не очень приятно, конечно: вам бы понравилось получить по лбу тяжелым серебряным крестом? На сегодняшний день у него была собрана неплохая коллекция всяческих серебряных изделий.
На взгляд Мэу парень вскинулся и с обидой проговорил:
– Мэу, ты же не думаешь на меня?!
Девушка нахмурилась и сердито посмотрела в глаза товарищу:
– Ничего личного, Ка-ну, но факты против тебя. Давай вместе поищем его в твоей комнате.
– С каких это пор у нас в отряде проводят шмон в чужих комнатах?! – как-то уж слишком бурно среагировал Ка-ну.
– Мэу, остынь. Ну чего ты, в самом деле? – Айята успокоительно взяла подругу за руку.
– Ляля, скажи ей! – взмолился парень. Айяту иногда называли Лялей – с легкой руки Ка-ну.
Мэу вырвала руку и закричала:
– Ну уж нет! Вы видели? Видели, как он вскинулся?! Он против, видите ли! Не хочет, видите ли, чтобы я заходила в его комнату. Значит, ему есть, что скрывать! – и обратившись ко мне и к отряду: – Я требую обыска его комнаты!
Реакция Ка-ну меня тоже насторожила, но проводить обыски я всегда считал неправильным.
– Ка-ну, почему ты так вскинулся? – спросил я.
– Ну… это же личное пространство… – пробормотал он.
Я вздохнул. Все-таки придется.
– Том, Юджин, со мной! – я встал.
Ка-ну осознал, что сам себя подставил своей бурной реакцией, и, более не сопротивляясь, отпер комнату.
К великому разочарованию и стыду Мэу, медальон в ходе обыска не обнаружился. Зато я нашел едва початую пачку химического препарата для набора мышечной массы (это мы с Ка-ну обсудили наедине; при мне парень с похоронным видом высыпал содержимое в выгребную яму, приговаривая: "Спасибо, хоть, не Гюстав это нашел…")
Мэу смущенно проговорила:
– Ка-ну, дружок, прости! Не знаю, что на меня нашло…
– Знаешь, что?.. За кусок металла готова удавиться и со всеми друзьями перессориться!
– Ка-ну, пойми, я правда…
– Не буду я ничего понимать, раз тебе твой медальон дороже друзей.
Мэу, всхлипывая, убежала в свою комнату.
(4 сентября)
– Они опять завернули мою работу!
Алекс открыл дверь с ноги и, тряхнув волосами, прошел по направлению к своей комнате.