90-е: Шоу должно продолжаться 10
Шрифт:
Я застал маму и Беса в «чайном» закутке на мамином производстве. Когда я зашел, они как раз активно обсуждали форму кожаных ремней. Отодвинув в сторону чашки с недопитым чаем. Чтобы не мешали Бесу рисовать какие-то детальки, которые если сплести в одну конструкцию и дополнить пряжкой, то — опа! — получится модный ремешок. И качество кожи не имеет значения.
Ну вот, даже спрашивать ничего не пришлось. Ответ на первый вопрос получен.
Я неспешно налил себе чаю, дождался, когда они договорят, а потом озвучил маме свой запрос.
Она
— Нет, ну цех, конечно, просторное помещение… — проговорила она задумчиво. — Но чтобы концерты там устраивать…
— То есть, проходная тебя не смущает? — усмехнулся я.
— Ой, да это ерунда все, — мама махнула рукой. — Там эти будки держат, чтобы дедов без куска хлеба не выпроваживать. Сидят, строжатся. Чувствуют себя при деле хоть. Меня другое смущает. Кто пойдет-то на концерт в цеху? Концерт — это же в праздничное нужно одеваться, а там… Бетонные стены и все, считай что. Или ты думаешь там ремонт сделать?
— А насколько там все аварийное? — спросил я.
— На голову пока не падает, если ты об этом, — усмехнулась мама.
— Значит, ремонт подождет, — подмигнул я. — А напряжение какое? То есть, вроде бы должно хватить, чтобы подключить аппаратуру и свет, но…
— Слушай, давай я тебя сведу с Николаем Борисовичем, и ты с ним все эти дела обстоятельно обсудишь, хорошо? — спросила мама.
— А ты сама не хочешь принять участие? — спросил я.
— Ой, да я ничего в этом не понимаю же! — отмахнулась мама.
— Это еще как сказать, — хмыкнул я. — Будто это кто-то другой наладил успешное швейное производство, пока все остальные сидят и тупят.
— Так что тут сложного-то? — мама пожала плечами.
— Вот именно, — улыбнулся я. — Ты же наверняка слышала всякие разговоры о том, что скоро у нас частную собственность начнут внедрять. Как думаешь, этот завод, если по чеснаку, он кому должен достаться? Кто его хозяин?
— Ну, директор, — сказала мама. — А может поделят как-то.
— Кто поделит? — спросил я.
— Ну, государство, — мама пожала плечами и внимательно уставилась на меня. — Ты к чему это все ведешь?
— Я просто подумал, что ты же сейчас здесь чуть ли не единственная, кто делом занимается на территории НЗМА, — сказал я.
— Еще Степаныч автосервис в гараже устроил, — сказала мама. — Машины чинит и транспортными перевозками занимается.
— Не логичнее ли будет, чтобы завод достался не директору, который делает какое-то ничего, а тем, кто реально площади для пользы дела использует? — спросил я.
— Так как я это сделаю-то? — спросила мама. — Кто меня спрашивать будет?
— Мам, ну вот что ты прибедняешься? — я покачал головой.
— А и правда! — мама тряхнула волосами и улыбнулась. — Чай будешь еще? Воткнуть чайник в розетку?
— А давай! — кивнул я. Мама встала, набулькала в старенький, видавший на своем веку всякое, электрический чайник воды из трехлитровой
— Масла надо еще купить, — задумчиво сказала она. — Кончилось почти.
Я терпеливо ждал. Раз мама принялась «шуршать» по хозяйству, значит в голове ее идет напряженная работа мысли. Может быть, уже прикидывает, какой кусок завода она хочет заполучить и составляет список телодвижений, чтобы это сделать. А может вспоминает, как я ей походя посоветовал потратить деньги до Нового года, чтобы они не превратились в фантики.
Чайник зашумел. Мама выложила печенье на блюдце и поставила на стол. И масленку с оставшимся тонким пластиком масла. Села напротив.
— Так какой цех, говоришь, лучше подходит? — спросила она, прищурившись.
Домой я шел весьма довольным собой, людьми, Новокиневском, и даже всякий мусор на улицах и общая неухоженность мне сегодня в глаза не бросалась. Я свернул во двор, порадовался детским рисункам на асфальте, поздоровался с бабульками, устроившими, кажется, первое в этом году заседание на скамейке. Поднялся бегом по лестнице, прикидывая в голове, кому первому я сейчас позвоню. Как раз у всех сотрудников библиотек и музеев рабочий день закончился, значит можно и поговорить насчет концертов на их площадках. Больше всего мне, конечно, нравилась идея концерта в планетарии… Надо распланировать ближайшие пару недель концертами «ангелочков». Нормально так получится, демо-версия гастролей по области. Перед тем, как ехать в другие населенные пункты, откатать программу в городе…
Я открыл дверь и с порога услышал женские голоса. Ева была не одна.
«Блин, точно… — с некоторой досадой вспомнил я. — А вот и ложка дегтя в мой медовый день».
— … потому что это совсем неподходящая тема для шуток, — тихо, но уверенно сказала Ева.
— Вообще-то это касается только меня и Саши, — упрямо ответила Кристина.
— Добрейший вечерочек, — сказал я, появляясь на пороге кухни.
— Вова, ну скажи ей! — Кристина посмотрела на меня своими нереально-красивыми глазами. — Не могу я признаться Астароту сейчас, он же… Он же расстроится!
Глава 16
— Эх, веселого разговора, как я понимаю, у нас не предвидится… — полушутливо вздохнул я. Шутливость была эхом все еще хорошего настроения. А вот план на вечер энтузиазма не внушал. Хотелось как-то побыстрее все разрулить. И желательно с минимальными потерями.
Ева посмотрела на меня хмуро.
Кристина — со слезами и возмущением одновременно.
Я мысленно собрался. Так, что мы имеем? Беседа сейчас может пойти с максимальным накалом эмоций. И главное будет — не поддаться и не начать фонтанировать тоже. Моя цель, в общем-то четкая. Нужно, чтобы Кристина призналась Астароту, что беременность вымышленная. Это у нас незыблемая аксиома, я Еве обещал.