А может?..
Шрифт:
Нина прижала ладонь к губам и засмеялась.
— Да, господи, да! Это был Йен „Смолдер-холдер“.
Ребята переглянулись.
— У тебя отличная память, — одобрительно кивнул гитарист.
— Тогда перейдём ко второму вопросу, — сказал другой парнишка. — Вы с ним быстро нашли общий язык в тот день и подолгу говорили буквально обо всём на свете в перерывах между работой. Но одна тема одинаково волновала вас обоих, и вы часто обсуждали её в дальнейшем. Что это за тема?
Второй вопрос тоже не оказался для Нины проблемой.
— Мы очень много говорили о животных, — ответила она. — Сначала о наших домашних питомцах, а потом об исчезновении
— Просто потрясающе. Ты почти у цели!
— Последний вопрос. Соберись!
Нина, рассмеявшись, кивнула.
— Эта песня неизменно вызывает в тебе самые тёплые воспоминания о вечере, который ты всегда называешь „весёлым и классным опытом в твоей жизни“, и является одной из твоих любимых. О какой композиции я сейчас говорю?
Было бы странным, если бы третий вопрос стал для Добрев проблемой: конечно, она сразу вспомнила песню „We Are Young“, записанную группой Fun совместно с Жанель Монэ. Эта композиция действительно занимала особое место в плейлисте болгарки, потому что ассоциировалась у неё с великолепным вечером, проведённым на премии Emmy. Свой ответ Нина дала незамедлительно.
— Просто невероятно. И здесь попадание, — улыбнулся Эрик.
— Немного жаль, что ты ответила на все вопросы так быстро, и мы так мало пообщались.
— Но теперь мы заочно завидуем твоему парню, — сказал Кристиан, заставив Нину густо покраснеть.
— Йен „Смолдер-холдер“ просил передать для тебя это, — сказал Оливье, протягивая Нине плотный конверт. — А ещё — исполнить для тебя твою любимую песню. Мы, конечно, не Fun, и в наших рядах нет Жанель Монэ…
— Но мы очень постараемся! — с улыбкой закончил Эрик.
Музыканты заняли свои места за инструментами, и в следующее мгновение на шумной улице из колонок начали доноситься первые аккорды любимой песни Нины, от которой у неё по коже побежали мурашки. Всё то время, когда ребята исполняли её для болгарки, Добрев будто бы находилась в прострации и даже, кажется, не могла нормально дышать. Сердце у неё начинало биться быстрее от одной только мысли о том, что всё это для неё устроил Йен, и что она сейчас подобна принцессе из какого-нибудь диснеевского мультика, жизнь которой наполнена чудесами. Нина думала о том, что они с Сомерхолдером ещё так молоды, действительно молоды, и о том, сколько дорог им ещё предстоит пройти. Вместе.
„Этой ночью
Мы молоды!
Так давайте зажжём этот мир:
Мы можем сиять ярче солнца!“
Конечно, музыканты привлекли внимание публики, и многие из прохожих узнали в девушке, для которой они исполняли эту композицию, Нину. По окончании этого маленького волшебства Добрев даже снова пришлось вспомнить о своей работе: некоторые поклонники „Дневников“ подходили и просили дать автограф. Впрочем, в этот момент Нина была настолько счастлива, что с радостью исполнила просьбы фанатов, хоть и надолго у оперы Гарнье задерживаться не стала: поблагодарив ребят за такой сюрприз, болгарка вернулась в машину к Жерому, чтобы прочитать очередную записку Йена и понять, куда ей двигаться дальше.
„Если к закрытию бара ты почувствуешь себя неважно, знай: у тебя есть как минимум один человек, который, как в этой песне, отвезёт тебя домой“, — своё маленькое письмо Йен начал, процитировав строки из песни, которую только что слушала Нина, немного их изменив.
„Надеюсь, тебе понравилось выступление уличных музыкантов. У них ты должна была получить две буквы и апостроф. Уже можешь попробовать составить фразу, но от выполнения
Нина не переставала удивляться тому, как Йен всё „завернул“, и ей было очень интересно, сколько времени он потратил на подготовку этого квеста. Добрев достала из конверта ещё две золотые буквы — e и i. Вместе с ними в конверте был и апостроф, который, судя по всему, также относился к загаданной Сомерхолдером фразе.
— Куда теперь? — поинтересовался Жером.
— „Librairie Galignani“, — отозвалась Нина.
— Понял, — кивнул водитель и, заведя двигатель, начал отъезжать со стоянки. — Кстати, должен сказать, у Вас прекрасное произношение. Изучаете французский?
— Специально никогда его не учила, но, живя в Канаде, трудно не знать этот язык, — усмехнулась Нина.
— Канада… — протянул Жером. — Вы из Канады?
— Я из Болгарии, — ответила Добрев. — Родилась в Болгарии, всё детство и юность провела в Канаде, сейчас живу в США, а в старости мечтаю купить домик в Провансе, — хохотнула она.
— Как удивительно в одном человеке могут сочетаться столько культур, — сказал парень. — Вы наверняка любите путешествовать.
— Обожаю, — призналась Нина. — И, признаюсь честно, Париж — одно из моих любимых мест на земле.
Жером улыбнулся.
— Мне, как парижанину, приятно это слышать. А ещё приятнее выполнять вот такие „туры“, которые влюблённые устраивают друг для друга.
— Это часто случается?
— Именно квесты — нет. Чаще просто нанимают на весь день водителя, чтобы поездить по Парижу. Но то, что устроил мсье Сомерхолдер — намного интереснее. Возьму идею на вооружение, может быть, устрою подобное для своей девушки, только в Праге — она очень любит этот город, — Жером улыбнулся.
Через несколько минут водитель припарковал Jaguar аккурат у входа в один из самых больших книжных магазинов Парижа. Нина отправилась на поиски книги, а Жером снова остался её ждать, устроившись поудобнее в водительском кресле и включив на мобильнике какую-то игру, чтобы скоротать время.
О какой книге шла речь в записке Йена, Нина поняла практически сразу: Сомерхолдер, являясь большим поклонником Ницше, совсем недавно рассказывал болгарке о своих впечатлениях о его работе „Так говорил Заратустра“. Именно поэтому, оказавшись в „Librairie Galignani“, девушка сразу же отправилась в отдел философии и начала разбирать разные издания этой книги. Нине повезло: ей понадобилось проверить всего лишь восемь книг для того, чтобы найти нужную фразу. Наконец, в руки ей попала книга в твёрдом переплёте с портретом Ницше на обложке. На синем форзаце почерком Йена аккуратно было выведено: